Человек, который съел "Боинг-747" - Бен Шервуд Страница 26

Положив на стойку еще один доллар, он обернулся и осмотрел помещение бара. Из соседней комнаты, где фермеры играли в лото, доносились взрывы довольного смеха, переходящего в утробный гогот.

Вдруг его взгляд зацепился за что-то странное и совершенно неожиданное в таком месте. Не может быть! Нет, так и есть: входная дверь распахнулась и на пороге появилась Вилла. К вечеру она переоделась в обтягивающие светлые джинсы и белый топ без рукавов. На ногах у нее были вполне уместные в этих краях ковбойские сапоги. Непослушные светлые волосы стояли вокруг ее головы, как какой-то мятежный, непослушный нимб. Красавицей в классическом понимании этого слова она не была. Ее нос был чуть-чуть — буквально на долю градуса — искривлен, губы чуть полноваты — впрочем, как и бедра. Но все это, вместе взятое, воспринимаемое одновременно, в единстве образа, создавало потрясающее сочетание. Сидевший на барном табурете Джей-Джей непроизвольно вздрогнул.

Мысленно он уже был готов к тому, что его в очередной раз отошьют или, в лучшем случае, не заметят, но, вопреки его ожиданиям, Вилла направилась прямо к нему.

— Мне в мотеле сказали, что вас можно найти здесь, — объяснила она Джону свое появление.

— Рад вас видеть, — выдавил из себя Джей-Джей.

«Ну почему я всегда так неуклюже веду себя с интересными женщинами», — подумал он. Надо постараться быть более галантным и предупредительным.

— Можно, я угощу вас пивом? — Ничего лучше в этот момент Джону в голову не пришло.

— Ну, если угощаете, отказываться не буду, — сказала Вилла, присаживаясь на соседний табурет. — Золотое правило: никогда не отказывайся от халявного пива. — Улыбнувшись, она чуть повернула голову и, обращаясь к женщине за стойкой, сказала: — Дейси, холодненького, пожалуйста. — Вновь обернувшись к гостю, Вилла посмотрела на него в упор и вдруг сказала: — Слушайте, я, наверное, была не права. Я имею в виду там, днем, в кабинете. Выпроводила вас совершенно по-хамски.

— Да ладно, ничего страшного.

— Ну, страшного, положим, действительно ничего. И все-таки… как бы это выразиться… Я ведь попросту не дала вам высказаться, объяснить, чего вы хотите и что предлагаете. В общем, я прошу прощения.

Она вновь села вполоборота к Джей-Джею и, поставив локти на стойку, поднесла к губам бокал с пивом. Посмотрев на ее профиль, Джей-Джей не мог не обратить внимания на ресницы Виллы: таких длинных он еще никогда не видел. «Уж не мировой ли рекорд? — привычно прикинул он. — Черт! Секундочку… Что она только что сказала?»

— Э-э… Извинения принимаются, — сообщил он собеседнице.

— Как день прошел? Нашли, что искали? — спросила Вилла.

— Не совсем. Впрочем, с Уолли мне поговорить удалось. Более того, я даже почти убедил его в том, что фиксация мирового рекорда и попадание в Книгу рекордов — дело стоящее. Он, кажется, почти согласился.

— Ушам своим не верю.

— Я бы и сам не поверил. Но вы ж понимаете, мне нет никакого смысла вам врать. Правда, Уолли поставил одно условие: он и пальцем не пошевелит, если вы этого не одобрите. Если же ваше согласие будет получено — он готов выполнить все требования, чтобы его рекорд был официально зарегистрирован. Еще раз повторю: я играю честно. Никаких крапленых тузов у меня в рукаве нет. На мой взгляд, попадание одного из жителей вашего города в Книгу рекордов станет своего рода счастливым билетом для Супериора. Такого куша ваш городок не срывал со дня своего основания.

Вилла вдруг повернулась к Джей-Джею, при этом ее колени резко, почти со звоном, сомкнулись.

— Не нужны нам ни слава ваша, ни известность, — как можно суровее произнесла она и добавила: — Мы и так неплохо живем.

«Господи, кого я пытаюсь обмануть, себя?» — промелькнуло у нее в голове. Уж кто-кто, а Вилла прекрасно понимала, что ее родной город медленно умирает. Джей-Джей тем временем продолжил разговор, не отклоняясь от интересующей его темы.

— Что именно Супериор от этого выиграет, что заработает — не мое дело. Вы лучше меня сумеете распорядиться свалившейся на вас известностью. Лично мне нужно только одно — зафиксировать мировое достижение. Как только дело будет сделано, я сразу отсюда уеду.

Джей-Джей сам удивился тому, насколько уверенно и бесстрастно звучит его голос. Неужели он действительно так думает? Неужели он действительно готов просто заполнить необходимые документы, сделать кое-какие фотографии и спокойно уехать?

— Решение принимаю не я, — сказала Вилла. — Если Уолли хочет попасть в Книгу рекордов — так тому и быть. В конце концов, это его дело. Я не могу ни одобрить, ни осудить это решение. Прошу вас только об одном: не обещайте горожанам того, чего лично вы не сможете им дать.

— Поверьте, я ничего не придумываю. Я ведь занимаюсь этим делом уже…

— Поверить вам? — перебив Джей-Джея, рассмеялась Вилла. — Верить можно только тому, кто выполнил свое обещание. И вам я поверю не раньше, чем вы выполните свое, то есть уедете из нашего города. Вот только боюсь, что для этого мне придется лично вышвырнуть вас из Супериора.

— Вышвырнуть? — с улыбкой переспросил Джей-Джей. — А что, звучит интригующе. Вот вам и еще один рекорд. У нас, кстати, пока даже нет подходящей рубрики. Швырять людей как-то не принято.

В ответ на эту шутку Вилла не то что не улыбнулась, а даже не моргнула. Нет, привычные приемы по отношению к ней явно не работали. «Надо же, вот невезение, — подумал Джей-Джей. — За один день я сумел обратить в свою веру чуть ли не весь город, за исключением того единственного человека, от которого зависит успех всего дела».

Закрыв глаза, Вилла запрокинула голову и осушила бокал, допила пиво до последней капли. Это было завораживающее зрелище: ее шея, мышцы под гладкой кожей ее открытых плеч, распущенные волосы… Энергично, с глухим стуком поставив пивной бокал на стойку, Вилла сказала:

— И учтите: я за вами присматривать буду. Если от того, что вы задумали, моему городу будет плохо — берегитесь.

Джей-Джей сжимал телефонную трубку обеими руками, как ручку управления самолетом. Он с трудом сдерживал ликование. Все в порядке. Дело сделано. Все системы работают, посадка прошла успешно. Он сам посадил свой личный «Боинг-747» на незнакомый аэродром.

— Значит, договорились, — на всякий случай повторил он, обращаясь к Уолли. — Отлично. Просто великолепно. Желаю вам хорошенько выспаться. Я подъеду к вам завтра, с самого утра — как только рассветет.

Джей-Джей поспешно положил трубку, словно опасаясь, что Уолли в последний момент передумает. Он лежал, откинувшись на рыхлые гостиничные подушки, и блаженствовал. Он ощущал себя героем-победителем, силачом, который гнет руками стальные балки, и колдуном-экстрасенсом, который гнет те же балки силой мысли. Джей-Джей оглядел помещение: самый обыкновенный номер захудалого придорожного мотеля показался ему роскошными апартаментами. Потертое кресло-качалка, стоявшее в углу, более уместное на крыльце какого-нибудь деревенского дома, представилось ему роскошным троном. Даже омерзительно-розовые обои выглядели сегодня на редкость очаровательно. Излишне мягкую и скрипучую гостиничную кровать Джей-Джей сегодня готов был назвать королевским ложем. Даже грубо написанный маслом пейзаж, висевший над телевизором и изображавший какой-то садик с огородиком, он был готов назвать шедевром мировой живописи.