Сокровище господина Исаковица - Данни Ваттин Страница 26
Сокровище господина Исаковица - Данни Ваттин читать онлайн бесплатно
— Мы сознавали, что война неизбежна, – рассказывала она. – Это мы поняли, увидев, как радовался народ в Хайльбронне, когда немецкая армия маршировала через город, чтобы аннексировать части Чехословакии ("полученные" Гитлером в результате соглашения, которое, по мнению премьер–министра Англии Чемберлена, гарантировало "в наше время мир"). Люди ликовали, бросали солдатам цветы, – продолжала Рут, – а мы думали, что так продолжаться не может. Война обязательно начнется. Мир не сможет оставаться в стороне и просто наблюдать за действиями немцев. А если война начнется, Англия наверняка будет в ней участвовать. В этом мы не сомневались. Поэтому мы подали документы на визу в Швецию. Об этой стране мы ничего не знали, только что там холодно и что она находится так далеко, что ее можно считать концом света.
Итак, две молодые женщины пошли в шведское консульство в Берлине и узнали там, что Швеция как раз выдала сто пятьдесят дополнительных транзитных виз для учеников фермеров. Причина, по мнению Рут, заключалась в том, что шведы хотели на случай войны обеспечить себе независимое существование и поэтому нуждались в дешевой рабочей силе. Впрочем, происхождение виз ее не волновало. Главным было выбраться из Германии. Поэтому она подала документы, и у нее все получилось. Им выдали паспорта и визы, означавшие, что все члены кибуца – если они будут хорошо себя вести и избегать политических высказываний – получали право в течение двух лет работать в провинции Сконе.
Закончив все дела, Рут и Хенни вернулись обратно в Хайльбронн и стали ждать, когда их мужей выпустят из лагеря. Ожидание оказалось долгим и нервным. Первого из мужчин выпустили только более пяти недель спустя.
— Выглядели они кошмарно, – рассказывала Рут. – От них противно пахло дезинфицирующими средствами, и головы у всех были обриты налысо. Но мы очень обрадовались их возвращению. Первого освобожденного мы ни на минуту не оставляли в одиночестве. А когда он рассказал, что им довелось пережить, мы еще больше обрадовались визам в Швецию.
В течение последующих двух недель выпустили остальных двенадцать человек. Мой дедушка с братом вышли из лагеря 27 декабря. У них были отморожены пальцы на ногах, а нацисты не выпускали узников с обморожениями (поскольку это могло создать им дурную славу).
— Мы их обманули, – рассказывал Хайнц на одном из семейных ужинов. – Мы делали друг другу теплые и холодные ванночки до тех пор, пока обморожения не стали невидны. Тогда нас выпустили.
По выходе из Дахау братьям пришлось быстро покинуть страну. Они успели только попрощаться с отцом в Бреслау и сразу, вместе с Рут и несколькими другими членами кибуца, сели на поезд, идущий в портовый город Засниц. Брать с собой почти ничего не разрешалось, только сумку с одеждой и десять марок. Остальное конфисковало немецкое государство. Но это особой роли не играло. Главное – им вскоре предстояло добраться до моря, взойти на борт и покинуть Германию.
* * *
Мы с Лео стоим у того же моря, чуть более двухсот километров восточнее, и смотрим в ту же сторону, куда в ту ночь смотрели наши родственники. В направлении страны, которой предстояло стать их убежищем, расположенной так далеко, что ее можно было считать концом света. Страны, где мы выросли и которая является нашим домом.
Еще немного покупавшись, мы переодеваемся и возвращаемся к отцу, который по–прежнему сидит, откинувшись на спинку стула, с надвинутой на глаза бейсболкой.
— Ага, – говорит он. – Наигрались? Значит, можем ехать?
Мы покидаем пляж и возвращаемся к машине, чтобы продолжить путь в Гданьск. Некоторое время мы едем в тишине, затем Лео включает радио, и ему удается поймать довольно приятную классическую фортепьянную мелодию.
— Ее вполне мог бы исполнять твой папаша. Тебе это известно, Лео? – спрашивает отец.
— Возможно, если бы я немного поупражнялся, – отвечаю я. – Я давно не играл классику.
— В твоем возрасте он все время бренчал, – продолжает отец. – Самые разные вещи. У него выходило очень здорово.
— Ну, особым талантом я все же не отличался.
— Нет, ты играл отлично, – возражает отец, – и все благодаря тому, что мог ходить в муниципальную музыкальную школу. Мне бы тоже хотелось иметь такую возможность.
— Почему бы тебе не поучиться сейчас? – предлагаю я. – Ты ведь пенсионер, и у тебя полно времени.
— Времени‑то у меня как раз нет, – фыркнув в ответ на мое некомпетентное заявление, говорит отец. – У меня масса дел. Мне надо достраивать загородный дом, планировать наш переезд и еще гулять с собакой.
— И смотреть телевизор, – добавляю я.
— И это тоже, – соглашается отец. – И кстати, – продолжает он, опять обращаясь к Лео, – я пытался научиться игре на фортепиано. Я заказал брошюры, где объяснялось, как это делается. Но мне было очень трудно, и к тому же твой папаша смеялся над моими попытками.
— Неправда, – протестую я.
— Конечно, смеялся. Ты говорил, что у меня ничего не получается.
— Неужели?
— Ты даже не представляешь, как тебе повезло, что ты имел возможность учиться играть на инструменте, – говорит отец. – Я в детстве ни о чем так не мечтал. Но у нас не было пианино, и мне не на чем было упражняться. Я все время приставал к отцу, чтобы он его купил. Под конец отец сдался и сказал, что возьмет пианино напрокат, если я получу хорошие оценки.
— И ты получил пианино? – спрашивает Лео.
— Дело было так. Чтобы подстраховаться, я составил договор, где значилось, что отец обязуется раздобыть пианино, если я получу высший балл. Но он жутко рассердился и отказался подписывать, спросив, неужели я не доверяю его слову. Тогда я попросил маму расписаться за него.
— И тебе все удалось? – спрашивает Лео.
— Я зубрил изо всех сил и получил высший балл.
— А пианино нет, – вставляю я, поскольку уже слышал эту историю.
— Да. Отец разозлился и сказал, что ничего такого мне не обещал. О предъявлении подписанного договора нечего было и думать. Если, конечно, не хотелось получить взбучку.
Сюжет о пианино является одной из немногих известных мне забавных историй о дедушке Эрвине в роли родителя. Другая связана с тем, как он учил моего отца ездить на велосипеде, отпустив его на самом верху отвесной дороги с большим движением. В третьей истории рассказывается о том, как дедушку отправили за сыном в детский сад и он привел домой чужого ребенка. О его жизни до того, как он стал отцом семейства, мне известно еще меньше. Как он провел детство, как пережил годы нацизма и как ему удалось попасть в Швецию? Знаю только, что папин отец наверняка приехал сюда сознательно. Не как бабушка Хельга, которую просто посадили на поезд родители. Этот поезд она позднее будет описывать как передвижной ад.
На поезде "Киндертранспорт" везли сотни детей, от года до пятнадцати лет. Все они покинули свои семьи, и им, подобно уезжавшим взрослым, не разрешали брать с собой ничего ценного. Только десять марок, сумку с одеждой и еду на двадцать четыре часа. Правда, бабушка везла с собой немного больше, поскольку ее мама запекла свои три самых ценных украшения в марципан и в пачке с печеньем положила их дочери в сумку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments