Поэтесса. Короткий роман - Николай Удальцов Страница 26

И деньги, заработанные им, только подтверждали ему его ошибочную правоту.

А я разговаривал с ним потому, что поговорить – это, в конце концов, лучше, чем не поговорить:

– Да, – улыбаясь владельцу пивных заводов, ответил я, – потому что демократия – это система, лучше всего сочетающаяся с человеком.

Хотя у демократии есть недостатки.

– Интересно, и какие же?

– Если дураков больше, то все люди вынуждены жить той жизнью, которую выбирают дураки.

Даже если эта жизнь самим дуракам не нравится.

– И как же можно с этим бороться? – наш собеседник задал мне свой вопрос так, словно на него могло быть несколько ответов.

А не один-единственный:

– Умнеть.

– Умнеть? И до каких же пределов? – этот вопрос был задан мне тоном, не позволявшим сомневаться в том, что спрашивающий всех пределов не только достиг, но и превозмог их.

И потому я ответил довольно вяло:

– До понимания того, что демократия – это самая совместимая с человеком система.

– Вы художник, и ничего не понимаете, – в голосе нашего гостя появились покровительственные ноты. Как у взрослого, разговаривающего со своим ребенком:

– Вы – художник.

А художник должен быть художником. Как сталевар – сталеваром. Хлебопек – хлебопеком. Солдат – солдатом.

Я сидел перед этим человеком молча. Потому что не знал – сумею ли объяснить ему, что художнику, чтобы быть художником, нужно понимать очень многое. Во всяком случае, художнику нужно понимать в жизни больше, чем понимают остальные люди.

Художник не может быть только художником, потому что если художник только художник, он не художник, а ремесленник. Кстати, солдат, если он – только солдат – не солдат, а наемный убийца.

Человек должен быть больше своей профессии.

И может быть, лишь пивовар может быть только пивоваром…

…В работе художника и работе политика есть одна общая черта: художники и политики делятся на тех, кто считает, что их работа – это ремесло, и на тех, кто понимает, что их занятие – это творчество…

– …Между прочим, – не унимался наш гость, – я слышал, что вы не только художник, но еще и писатель.

Мне ничего не оставалось, как кивнуть головой:

– А Лариса Павловна, – я оглянулся на сидевшую у рояля Ларису, – поэтесса и бардесса.

– Да? Очень интересно. Скажите, а как человек становится писателем или поэтом?

– Человек становится поэтом или писателем тогда, когда понимает, что может додумать за остальных людей то, что недодумали сами люди.

– Да? Может, когда-нибудь и обо мне что-нибудь напишете? – проговорил он, я в ответ вновь пожал плечами: – Может быть.

– А может, мне самому написать что-нибудь? – размечтался о многообразии своих способностей кандидат в депутаты. – Ну, скажем, книгу?

И я ничего не ответил ему, потому что понимал, что если он и напишет что-нибудь, «скажем книгу», то издаст ее без всяких проблем.

Денег у него, безусловно, достанет.

Только каждая изданная «скажем книга», это прежде всего десяток вырубленных на бумагу деревьев.

– А что? Вот возьму и стану писателем! – владелец пивных заводов произнес эту фразу так, что всем остальным и в голову не должно было приходить сомнение в том, что всем остальным он уже стал. И я ничего не ответил ему, потому что понимал, что писателем может стать только тот, кто им родился…

– …Ну ладно. Давайте-ка я расскажу вам о себе. О том, чего мне удалось добиться в жизни, – проговорил наш гость, и мне не пришлось изображать внимание.

Но для начала нашему гостю пришлось внести одну ясность:

– Вы понимаете, что мне нужно понравиться своим будущим избирателям? – И я ответил на эту ясность ясностью еще большей:

– Постарайтесь понравиться нам.

А мы уже сделаем все для того, чтобы вы понравились всем остальным…

…Я действительно внимательно слушал все, что он стал говорить мне и Ларисе.

И в словах нашего гостя звучала вполне заслуженная и, кстати, уважаемая мной гордость за самого себя:

– По профессии я раньше был простым инженером.

И нечего над этим смеяться…

…Я и не собирался смеяться над тем, что кто-то был простым инженером, хотя бы потому, что понимал, что быть инженером совсем не просто.

И вообще, ерунда, что люди искусства не любят «технарей». Просто у техники и у искусства разные области применения результатов.

Технические решения помогает эволюции.

А искусство устраняет природные недостатки.

И не техника, а именно искусство способно вступить в конкуренцию с создателем.

Хорошие инженеры рождаются для того, чтобы сказку сделать былью. А хорошие художники – для того, чтобы быль сделать сказкой…

– …А сейчас – я, – наш гость не стал внедряться в исторические дебри и рассказывать о том, каким путем и какой дорогой он всего достиг, а сразу перешел к результатам, – основной владелец целого ряда больших и маленьких пивных заводов в Москве и ближних к Москве областях. Разумеется, я сотрудничаю со всеми розничными сетями. Кроме того, мне принадлежит сеть пивных магазинов в Москве и области.

Ну и так, еще кое-что. По малости.

Кстати, несколько ящиков моего пива будут доставлены вам в клуб уже сегодня.

– Благодарю, – сказал я, ограничившись этим простым словом.

Я действительно был ему благодарен, а том, как будут ему благодарны мои друзья, можно было и не рассказывать.

– Заводы и магазины приносят мне прибыль, – сказал наш гость, но увидев, что я смотрю на него очень внимательно, повторил, видимо сомневаясь в том, что его слова до меня дошли:

– Да. Магазины. Я произвожу пиво для того, чтобы его продавать.

Думаю, что и вы пишете ваши картины для того, чтобы продать их, – в ответ я промолчал, потому что не знал, сумею ли я объяснить владельцу пивных заводов, что пишу свои картины не для того, чтобы их продать, а для того, чтобы их написать.

– И уверяю вас, что на моих заводах полный порядок.

На моих заводах полный социализм.

– А профсоюзные организации на ваших заводах поддерживают ваше выдвижение кандидатом в депутаты? – спросил я.

– Профсоюзные?.. Профсоюзов у меня нет.

Да и зачем они?

Я ведь и так для своих рабочих коммунизм строю, – говоря это, он заметил ироничное выражение моего лица:

– Вас что-то удивляет?

– Нет, – ответил я, – меня совсем не удивляют строящие коммунизм молодые люди из тех, что коммунизм никогда не строили.

Меня удивляют строящие коммунизм люди зрелые из тех, что уже однажды попытались построить коммунизм.

– Да вы не волнуйтесь. Менеджеры обеспечат, и все мои рабочие проголосуют за меня.

– Да я и не волнуюсь, – успокоил я своего собеседника: