Две серьезные дамы - Джейн Боулз Страница 25

– Такая прелесть, – произнесла миссис Копперфилд.

– Красота, – отозвалась, оборачиваясь, Пасифика, – красота. – Она шатко побродила по комнате. – Слушайте, – сказала она, – чудеснее всего сейчас пойти на пляж и выкупаться. Если у вас хватит денег, можем нанять таксомотор и съездить. Поехали? Поедете?

Миссис Копперфилд очень и очень этому поразилась, но Пасифика уже стаскивала с кровати одеяло.

– Пожалуйста, – промолвила она. – Вам не знать, как я буду довольна. А вы прихватите вон то полотенце.

Пляж располагался не очень далеко. Когда они приехали, Пасифика велела таксисту вернуться за ними через два часа.

Весь берег усеивали камни; миссис Копперфилд это огорчило. Хотя ветер дул не очень сильно, она заметила, что верхние ветви пальм трясет.

Пасифика разделась и тут же вошла в воду. Постояла немного, широко расставив ноги, а вода едва доходила ей до голеней; миссис Копперфилд же сидела на камне и раздумывала, раздеваться ли и ей тоже или все-таки не стоит. Вдруг донесся всплеск, и Пасифика поплыла. Сначала на спине, потом на животе, и миссис Копперфилд была уверена, что слышит, как девушка поет. Наконец, утомившись плескаться в воде, Пасифика встала и направилась к пляжу. Шла она громадными шагами, а мокрые волосы свисали у нее с лобка между ног и по ним струилась вода. Миссис Копперфилд немного смутилась, но Пасифика плюхнулась с нею рядом и спросила, почему она не заходит в воду.

– Не умею плавать, – ответила миссис Копперфилд.

Пасифика возвела взгляд к небу. Теперь стало понятно, что день будет не вполне погожим.

– Зачем сидите на этом жутком камне? – спросила Пасифика. – Давайте раздевайтесь, и пойдем в воду. Научу вас плавать.

– Мне никогда не удавалось научиться.

– Я научу. А если все равно не сумеете, брошу вас тонуть. Нет, это просто шутка. Не воспринимайте всерьез.

Миссис Копперфилд разделась. Она была очень бледной и худенькой, а позвоночник у нее выпирал по всей ее спине. Пасифика оглядела ее тело, но ничего не сказала.

– Я знаю, у меня ужасная фигура, – промолвила миссис Копперфилд.

Пасифика не ответила.

– Пошли, – сказала она, встав и обвив миссис Копперфилд рукою за талию.

Зайдя в воду по бедра, они встали лицом к пляжу и пальмам. Казалось, что деревья шевелятся за дымкой. Пляж был бесцветен. Небо у них за спинами светлело очень быстро, а вот море все еще было чуть ли не черным. Миссис Копперфилд заметила у Пасифики на губе красную болячку герпеса. С волос у нее вода капала ей на плечи.

Девушка отвернулась от пляжа и повлекла миссис Копперфилд дальше в воду.

Та держалась за руку Пасифики очень крепко. Вскоре вода подобралась ей к подбородку.

– Теперь ложитесь на спину. Я поддержу вам голову, – сказала Пасифика.

Миссис Копперфилд панически огляделась, но подчинилась и всплыла на спину – раскрытой ладонью Пасифика поддерживала ее только под голову, чтобы миссис Копперфилд не утонула. Та разглядела собственные узкие стопы, всплывшие на поверхность. Девушка поплыла, таща за собою миссис Копперфилд. Раз гребла она только одной рукой, задача ее была трудна, и вскоре она уже засопела, как буйвол. Касание ее руки к голове миссис Копперфилд было очень легким – на самом деле легким до того, что миссис Копперфилд опасалась с минуты на минуту остаться совсем одна. Она посмотрела вверх. Все небо забило серыми облаками. Ей хотелось что-то сказать Пасифике, но она не осмеливалась повернуть голову.

Пасифика подплыла немного ближе к берегу. Вдруг встала на ноги и обе руки твердо подвела под копчик миссис Копперфилд. Той стало одновременно счастливо и тошно. Она повернула голову и при этом чиркнула щекой по тяжелому животу Пасифики. Миссис Копперфилд вцепилась ей в бедро, в хватке ее чувствовалась вся сила прожитых годов печали и разочарования.

– Не бросайте меня, – выкликнула она.

В тот миг миссис Копперфилд отчетливо вспомнился сон, снившийся ей в жизни часто. Вверх по невысокому холму за нею гонится собака. На вершине стоят несколько сосен и манекен футов восьми ростом. Она приблизилась к манекену и обнаружила, что девушка эта сработана из плоти – только в ней нет жизни. Одета она в платье черного бархата, сильно сужающееся к подолу. Миссис Копперфилд туго обвила одну руку манекена себе вокруг талии. Ее поразила и очень обрадовала толщина той руки. Другую руку манекена своею свободной рукой она согнула в локте вверх. Потом манекен взялся раскачиваться взад и вперед. Миссис Копперфилд льнула к нему все тесней, и вот уже вместе они рухнули с вершины холма и довольно далеко катились по склону, пока не замерли на небольшой дорожке, где и остались в крепких объятьях друг у дружки. Эту часть сна миссис Копперфилд любила больше всего; и то, что весь путь с холма этот манекен служил буфером между нею и битыми бутылками и камешками, по которым они катились, сообщало ей особенное удовлетворенье.

На мгновение Пасифика воскресила душевное содержание ее сна, и это миссис Копперфилд сочла явною причиной для ее собственного своеобразного ликованья.

– Теперь, – произнесла Пасифика, – если не возражаете, я еще разок сама сплаваю. – Но сперва она помогла миссис Копперфилд встать на ноги и довела ее до пляжа, где та рухнула на песок и поникла головой, словно увядший цветок. Она дрожала и вся вымоталась, словно после любовного переживанья. Подняла взгляд на Пасифику, а та заметила, что глаза у нее сияют сильней и мягче, нежели она замечала прежде.

– Вы бы почаще заходили в воду, – сказала Пасифика, – а то слишком много сидите дома.

Она вновь добежала до воды и много раз проплыла туда и обратно. Море теперь стало синим и гораздо более неспокойным. Однажды посреди заплыва Пасифика прилегла отдохнуть на крупный плоский валун, который открылся отливом. Лежала она прямо под бледными лучами дымчатого солнца. Трудно было миссис Копперфилд вообще ее видеть, и вскорости она уснула.

Вернувшись в гостиницу, Пасифика объявила миссис Копперфилд, что спать будет как убитая.

– И надеюсь не просыпаться десять дней, – добавила девушка.

Миссис Копперфилд посмотрела, как она ковыляет по ярко-зеленому коридору, зевая и тряся головой.

– Две недели спать буду, – снова сказала Пасифика, а потом зашла к себе в комнату и захлопнула за собою дверь. У себя миссис Копперфилд сочла, что ей лучше позвонить мистеру Копперфилду. Спустилась и вышла на улицу, которая, казалось, вся шевелилась, как и в первый день по ее приезде. Кое-кто уже сидел на своих балконах и смотрел на нее сверху. К ней переходила улицу очень худая девушка в красном шелковом платье по щиколотку. Выглядела она удивительно юно и свежо. Подойдя к ней ближе, миссис Копперфилд решила, что она малайка. Миссис Копперфилд аж вздрогнула, когда девушка остановилась прямо перед ней и обратилась к ней на чистом английском.

– Где это вы были, что у вас все волосы мокрые? – спросила она.