Хранитель забытых вещей - Рут Хоган Страница 24

Бар начал наполняться, и, как только официантка принесла ей ее пафосную рыбу с картошкой, кто-то занял соседнюю кабинку. Вздыхая и пыхтя, там снимали верхнюю одежду и размещали сумки с покупками. Когда новые соседи начали вслух читать меню, Лора узнала повелительный альт Марджери Уадсколлоп и нерешительное сопрано Винни Крипп. Выбрав и заказав цыплят и суп с шампиньонами, они чокнулись бокалами с джином с тоником и начали обсуждать «Веселое привидение», спектакль, который как раз репетировали в любительском театральном коллективе.

– Разумеется, теоретически я слишком молода, чтобы играть мадам Аркати, – признала Марджери. – Но, чтобы сыграть эту роль, актеру необходимо обладать выдающимся голосовым диапазоном и быть утонченным, так что, полагаю, принимая во внимание, кто из актеров имеется в распоряжении Эверарда, подхожу только я.

– Конечно, конечно, дорогая, – согласилась Винни. – К тому же Джиллиан просто мастер своего дела, так что она оденет тебя и загримирует под пожилую даму в два счета.

Марджери не знала, радоваться ли ей такому заявлению.

– Ну, не сложно быть «мастером», накладывая такое количество грима, – наконец сказала она раздраженно.

– Как дерзко! – хихикнув, воскликнула Винни и сразу же умолкла: официантка принесла заказанные ими курицу, грибной суп и «деревенские булочки в ассортименте».

Они молчали, пока солили суп и намазывали булочки маслом.

– Я немного волнуюсь из-за того, что буду играть Эдит, – призналась Винни. – Пока что это самая большая роль, которая мне доставалась, и там так много слов. А еще надо напитки подавать, ходить взад-вперед.

– Ты имеешь в виду «действие» и «расстановку актеров», Винни. Важно не забывать использовать правильные термины. – Марджери откусила большой кусок от зерновой булочки и, тщательно прожевав, добавила: – Я бы на твоем месте так не переживала, дорогая. Ведь Эдит всего лишь горничная, так что играть ее совсем не сложно.

Лора доела обед и попросила счет. Когда она уже собралась уходить, упоминание знакомого имени привлекло ее внимание.

– Уверена, из Джоффри получится неплохой Чарльз Кондомин, но молодой Энтони Пэдью больше подошел бы на эту роль: высокий, темноволосый, красивый и такой обаятельный! – мечтательно произнесла Марджери.

– И в жизни он был писателем, – подхватила Винни.

Марджери языком пыталась вытолкнуть зернышко, которое застряло в зубном протезе. Добившись своего, она продолжила:

– И все-таки, не кажется ли тебе странным то, что он оставил все этой своей довольно обидчивой экономке Лоре?

– Хм, да, что-то здесь нечисто. – Винни обожала посплетничать о чем-нибудь непристойном на гарнир. – Не удивлюсь, если они действительно занимались чем-то нечистым, – добавила она многозначительно, довольная двусмысленностью этого слова.

Марджери допила джин с тоником и жестом попросила официантку принести еще одну порцию.

– Ну, думаю, она не только вытирала пыль и пылесосила.

Лора намеревалась уйти незамеченной, но после этой фразы повернулась к ним с бесстыдной улыбкой.

– Минет, – заявила она. – Каждую пятницу.

И, не сказав больше ни слова, ушла.

Винни озадаченно посмотрела на Марджери.

– Как это называется – когда дома?

– По-итальянски, – сказала Марджери, прикладывая салфетку к губам. – Я как-то в ресторане делала.

Глава 20

Солнышко опустила иглу на крутящийся диск цвета лакрицы и была вознаграждена ласкающими слух звуками голоса Этты Джеймс, горячими и насыщенными, как копченая паприка.

Фредди сидел в кухне за столом, а Лора делала бутерброды на обед.

– У нее хороший вкус. – Фредди кивнул головой в направлении звучащей музыки.

Лора улыбнулась:

– Она выбрала песню, под которую мы развеем прах Энтони. Она говорит, что это как в фильме, где собака получает косточку и часы останавливаются, потому что Энтони умер, но он теперь всегда будет с Терезой. Она называет ее Дама Цветов. Я поняла не больше твоего.

Она нарезала огурцы просвечивающимися ломтиками и вылила сок из банки с консервированной семгой.

– Еще она хочет произнести речь, но я не знаю, все ли мы поймем.

– Мы разберемся, не переживай.

Фредди раскрутил чайную ложку, которая лежала без дела на столе.

– Она по-своему объясняет всякую всячину. Слова, которые мы используем, она знает, просто, я думаю, ей ее слова больше нравятся.

Лора слизнула с пальца масло. Она еще не привыкла беседовать с Фредди. Он обычно в ответ либо кивал, либо пожимал плечами, либо мычал. Но Солнышко такие ответы не устраивали. Ее серьезные глаза и нежный, мелодичный голос вынуждали его произносить слова. В эти минуты она напоминала заклинателя змей.

– Но тебе не кажется, что она усложняет себе жизнь, отстраняясь от…

Лора умолкла, не зная, как выразить свою мысль потактичнее. Фредди мягко произнес:

– Ты имеешь в виду: отстраняясь от «нормальных» людей?

Пришел черед Лоры пожать плечами. Она не смогла бы четко сформулировать свою мысль. Она знала, что у Солнышка мало друзей в школе и ее безжалостно дразнят тупые подростки, которые ошиваются в местном парке, где пьют дешевый сидр, ломают качели и занимаются сексом. Нормальные ли они? Даже если все это и считается нормальным, почему Солнышко должна хотеть быть на них похожей?

Фредди, держа на кончике указательного пальца чайную ложку, балансировал ею. Лора вернулась к бутербродам и стала со злостью разрезать их на треугольники. Теперь он считает, что она… кто? Ханжа? Идиотка? Может, так оно и есть. Чем больше она общалась с Фредди, тем больше значило для нее его мнение о ней. То, что Лора предложила Фредди приходить передохнуть в кухню, надеясь, что это поспособствует развитию их отношений, пока желаемого результата не дало.

Фредди положил ложку на стол перед собой и, откинувшись на спинку стула, стал раскачиваться на нем. Она еле сдержалась, чтобы не потребовать сидеть как подобает.

– Думаю, это своего рода камуфляж. – Он качнулся вперед, и все четыре ножки стула стали на пол. – То, как она разговаривает. Похоже на Джексона Поллока. В его картинах столько всяких мазков, что, если какой-то из них он нанес по ошибке, никто этого не заметит. Если Солнышко неправильно произнесет слово, мы этого не поймем. – Он покачал головой, улыбаясь. – Она гений.

В этот самый момент девочка-гений вошла в кухню в поисках обеда.

– Между прочим, – сказал Фредди Лоре, – фильм называется «Четыре свадьбы и одни похороны».

Солнышко широко улыбнулась и села рядом с новым другом.