На каждом шагу стукач - Илья Гуглин Страница 23

Вот, предположим, ты, работая над темой, вложил в неё массу сил, таланта и здоровья. Как, например, я при разработке инфракрасного локатора. Что из этого получилось? Спросите у какого-нибудь большого начальника, заканчивал ли он очную аспирантуру, и он посмотрит на вас, как на идиота. Зачем, ведь он такой организатор, что ему не нужно мозгов, а нужно уметь заставить всех работать на себя. Бывают, правда, и исключения.

Все эти мысли не давали мне покоя, пока я не выбрал тему. Её достоинства были налицо. Она новая, неизбитая, так как её предложил в качестве поисковой лётно-исследовательский институт из города Жуковский. Важно то, что она изобретательская, значит, здесь можно кое-что придумать. За неё платит деньги заказчик, следовательно, можно оправдать свою стипендию и привлечь к себе помощников. К тому же молодой руководитель сам сознаётся, что он не компетентный в этих вопросах и, если сможет, то будет помогать, а если нет, то нет. На самом деле Борис Петрович мне очень помог, и мы с ним вскорости стали близкими друзьями. Он и название для темы придумал довольно мудрёное: «Исследование некоторых вопросов электронного синтеза телевизионных изображений». Конечно, можно было придумать что-то иное, но тогда, когда неизвестно было, куда она повернётся, сделать это было непросто. Да и опыта не хватало.

Своему научному руководителю я доверял полностью. Энергичный, талантливый, за короткий срок он успел написать несколько книг по телевидению, которые мне помогли на вступительных экзаменах. Когда обо мне ещё нечего было сказать, он рассказывал на кафедре, как он однажды пытался посетить меня в больнице.

Довольно обычный случай. Как-то я почувствовал какие– то колики в животе. Они почему-то не проходили, а всё время усиливались. Я оделся и решил зайти в медсанчасть, которая была недалеко. По дороге из общежития я кому-то сказал, что иду к врачу. Пока я ждал приёма, мне становилось всё хуже, а когда дошла очередь, то уже и сомнений не было, что у меня острый приступ аппендицита. Врач вызвал скорую помощь. Скорая в Москве имела одну особенность. Она была очень скорая, когда везла больного, но совсем медленная на этапе её ожидания. Около часа её не было, несмотря на то, что звонили туда несколько раз. Это делали медсёстры, а я уже лежал, скорчившись в вестибюле, на диване. Наконец-то они приехали, но тогда уже понадобились носилки. Весь путь в больницу занял не больше пяти минут, но когда мы приехали, суета и предоперационная подготовка говорили, что откладывать уже нельзя…

– Тебе повезло, парень, – сказал, вытирая со лба пот, хирург. – Ещё немного, и ты бы не отделался таким лёгким испугом.

В больнице я был недолго, но дважды удивил окружающих. Сначала тем, что ко мне никто не приходил навестить, и отговоркой: «У меня здесь никого нет». И потом, когда посетителей стало столько, что я не знал, куда складывать приносимый виноград.

Выписавшись из больницы, я тотчас отправился на кафедру, затем в библиотеку и забыл, в конечном итоге, обо всех предыдущих невзгодах. А именно, в это время Борис Петрович, не найдя меня на рабочем месте в институте, отправился на поиски в моё общежитие. Там он встретил аспиранта, который знал, что я ушёл к врачу несколько дней тому назад. Затем его путь, стал повторением моего. Но, несколько сжатым во времени. Больница, но я уже выписался. Кафедра, но я ушёл в библиотеку. В библиотеке меня тоже не было. Наконец-то он нашёл меня в моём общежитии. Я удивился его взволнованности, а он, моей оперативности. Ведь он ездил на машине, а я на городском транспорте.

Как тут не сказать, что несколько дней, проведённых в больнице, вызывают после выздоровления какое-то особое чувство свободы, независимости, полёта. Неудивительно, что это хочется как-то отметить, скомпенсировать, заполнить накопившийся пробел. А вот как, это уже зависит не только от тебя, но также и от партнёра, с которым ты оказываешься в данный момент. Можно, конечно, пойти в Третьяковку или на «Лебединое озеро», а можно и в театр, или, скажем, в цирк. Но стоило только заглянуть в глаза моей подружки, как мне стало ясно: конечно, вместо двух мероприятий нужно выбрать одно, но обязательно, весёлое и… вкусное. Ресторан «Славянский базар». Там ещё Станиславский и Немирович-Данченко мечтали о первых шагах российского театра. Вообще-то, я не большой любитель ресторанов и выпивки, но посещение ресторана с девушкой всегда обещает какое-то романтическое продолжение… И не только слова об искусстве… Да, было, действительно, было… Но об этом как-то неловко говорить. Я же теперь серьёзный мужик!

Напрасно думают, что жизнь очного аспиранта это сплошной праздник. Действительно, на работу и учёбу ты не ходишь. На заседание кафедры… да, но это раз в неделю. Стипендия вполне приличная, во всяком случае, она близка к заработной плате инженера. К тому же ты работаешь на себя… Но, по мере того как ты втягиваешься в работу, этот праздник превращается в напряжённый труд. Но он, почему-то не угнетает.

Свою работу я начал, как всегда. Сначала продумал несколько идей. Затем проанализировал их и выбрал одну. И только после этого я начал искать прототипы в технической литературе. Такой подход всегда выручал меня, когда я начинал новую работу. В этом случае не ощущается давление какой-то известной работы.

Совсем недавно, во время полёта в США на самолёте компании «Finnair» мне бросился в глаза телевизор. Обычный цветной телевизор. Он показывал рекламные заставки, которые время от времени сменялись изображением географической карты. Этот телевизор был далековато от меня, но его изображение почему-то привлекало к себе, как бы завораживало. Я начал всматриваться в его детали, и сердце у меня начало биться чаще, как будто встретил первую любовь. На географическую карту оранжевым цветом был нанесён маленький силуэт самолёта. Центр этого самолётика на карте показывал, где сейчас находится наш летательный аппарат, а его направление – курс нашего следования. Было даже видно, как мы пересекаем берега континентов и океанов. Не успел даже подумать, что мы с ним где-то встречались, как поток воспоминаний нахлынул на меня. Боже мой! Да ведь это моя ранняя работа! Правда, в несколько видоизмененном виде.

В моём задании, кроме силуэта летательного аппарата, должна была быть окружность, с изменяющимся радиусом. Эта окружность служила в качестве указателя, например, количества горючего в баках. Чем больше окружность, тем больше горючего, и наоборот. Таким образом лётчик мог, глядя на экран, легко представить, до какого из аэропортов он может «дотянуть» свою машину в зависимости от количества оставшегося горючего. К тому же размер этого самолётика менялся в соответствии с высотой. Были и другие изображения, например, горизонтальные и вертикальные шкалы с индексами-указателями, как у известного термометра. Элементы графики с цифровой и буквенной индикацией. И кое-что ещё. Всё это, в конечном итоге, должно было заменить большое число стрелочных приборов, пользоваться которыми одновременно чрезвычайно сложно, это часто приводит к ошибочным выводам. А что такое ошибки на больших скоростях? Человеческий фактор, зависимый от несовершенства техники.

Наверное, сейчас любой школьник, знакомый с компьютерной техникой, скажет:

– Подумаешь проблема, возьми компьютер, сочини программу, подключи к датчикам электрических сигналов, и все дела. – Всё правильно, кроме одного, тогда, в 65-м году, компь ютеров не было. А вычислительные машины сами были размером не меньше самолёта. К тому же они работали так медленно, что о применении такого подхода не могло быть и речи. А в технике шли жаркие споры, какой индикатор лучше для отображения информации: телевизионный, осциллографический или какой-то иной.