В ожидании Догго - Марк Миллз Страница 23

Я получил приглашение от Эди вечером в четверг, когда уходил с работы, чтобы встретиться с Толстым Тревом. Я не говорил ей, что мы видимся. Чувствовал, что она опасается – вероятно, боится, что когда он придет в себя, я могу уйти снова работать в команде с ним.

В тот уик-энд Эди позвали на свадьбу подружки детства в Хинли, а Дуглас уехал в Шропшир играть в крикет.

– Понимаю, надо было предупредить заранее. У вас уже, наверное, что-нибудь намечено.

– Хотите, чтобы я стал вашим «плюс один»?

– Скорее уж «плюс два», хотя Догго может не ходить на церемонию.

Эди сказала, что ее родители присмотрят за ним. Планировалось, что мы проведем у них вечер субботы.

– Вас обоих хотят видеть.

– Вы им и о Догго сообщили?

– Конечно, – кивнула она. – Я же не только с вами соседствую в кабинете.

Я солгал, что свободен в выходные. Джей разозлится на меня, но я не собирался упускать шанс провести выходные за́ городом с Эди. Кроме того, Джей и так на меня сердит – утверждает, будто из-за меня от него ушла Лили. Это случилось несколько дней назад: громкий скандал, как это у них водилось, без всякого повода, за которым на сей раз не последовало сопровождаемого потоком слез примирения. Лили швырнула бокал с вином в телевизор с плоским экраном, собрала чемодан, взяла такси и уехала к сестре. Заявила, что между ними все кончено, что, конечно, неправда, но Джей убежден, что в их разрыве виноваты мы с Кларой – мол, катализатором послужило то, что разошлись мы. Я бывал свидетелем чего-то подобного. Эффект домино: разрушаются отношения одних и тут же начинают ломаться у других, словно исчезают некие табу, и все летит кувырком. Я не считал себя виноватым, и думаю, Джей на это не рассчитывал. Просто хотел в субботний вечер побыть в своей компании.

Идея эта окрыляет. Я вот о чем: кому в здравом уме придет мысль выбрать аэропорт «Хитроу» в качестве места, где провести бурный вечер? Разумеется, тому, кто много летает и знает, что отели аэропортов забиты иногородними стюардессами, ожидающими продолжения рейса. «Только не зови их стюардессами, – поучал он. – Они этого не любят. Говорят, что они бортпроводницы». Девушки слишком устают, чтобы тащиться в центр города, но хорошо провести время не возражают. «Прикинь: парковка бесплатная, за номер уплачено».

Я рассмеялся и согласился, хотя искал предлог, чтобы отказаться. Теперь предлог нашелся.

Толстый Трев, или все, что от него осталось, открыл дверь квартиры в черной облегающей майке и с протеиновым коктейлем в руке. Он был почти неузнаваем. Не помогало идентификации и то, что Трев сбрил свою кустистую бороду (возможно, потому, что у него открылась линия подбородка, которую он мог демонстрировать миру).

– Господи помилуй, Трев, где твоя другая половина?

Я рассчитывал, что он рассмеется или по крайней мере улыбнется, но получил лишь крепкое рукопожатие.

– Это все благодаря ИТВИ.

– ИТВИ?

– Интервальному тренингу высокой интенсивности.

– Ах да, конечно.

– Заходи.

Переступая за ним порог, я мысленно вычеркнул из списка забавных тем для разговора исполняющих балетный номер бегемотов.

Квартира почти полностью лишилась мебели, а посредине гостиной появился гребной тренажер. Трев держался дружески, посочувствовал моей размолвке с Кларой, благодарил, что я набрался мужества рассказать ему о новой работе, хотя оказалось, что слухи об этом до него уже долетели.

– Мне по барабану, – успокоил он, подавая мне чашку зеленого чая. – Абсолютно по барабану.

Ресторан не славился своей кухней, но был единственным местом поблизости от дома Трева, куда пускали с собаками и где подавали вегетарианскую еду. Трев с самого начала решил, что мы пойдем именно туда. Мучное и молочное он исключил из своего рациона, но спиртное по-прежнему значилось в его меню. Но только после того, как я, совершив ошибку, заказал вторую порцию джина, Трев решил составить мне компанию и перейти от воды «Сан Пеллегрино» к чему-нибудь более крепкому.

Мы беспрестанно говорили о нем: как он изменился, как много узнал о себе, насколько вырос как личность в то время, как тело его все больше ужималось. От подобных бесед у меня внутри начинают трезвонить тревожные звоночки. Теперь же, после ухода Клары, они звучали громче – я успел отвыкнуть постоянно выслушивать истории о самосовершенствовании. Но все-таки нашел в себе силы говорить: