Лучшие годы мисс Джин Броди. Девицы со скудными средствами - Мюриэл Спарк Страница 22

Об уроках рисования всегда было что рассказать. В первый день мистеру Ллойду оказалось трудно поддерживать в классе порядок. После многих напряженных занятий разными незнакомыми предметами девочки сразу же почувствовали расслабляющую атмосферу кабинета рисования и распустились сверх всякой меры. Мистер Ллойд кричал на них хриплым голосом, требуя тишины, и это раззадоривало еще больше.

Держа высоко над головой единственной правой рукой блюдце и постепенно опуская его, он пытался объяснить им природу и способ начертания овала. Но его романтическая внешность и хриплые окрики «Тишина!» вызывали лишь хихиканье разного тембра и громкости.

— Девочки, если вы сейчас же не замолчите, я разобью это блюдце об пол, — выдохнул он наконец.

Но они, как ни старались, не могли успокоиться.

И он действительно шмякнул блюдцем об пол.

В мгновенно наступившей мертвой тишине он велел Роуз Стэнли встать и, указывая на разлетевшиеся осколки, проговорил:

— Ты, с профилем, — собери.

И ушел в дальний конец длинной комнаты, где до конца урока занимался чем-то своим, между тем как восхищенные его выходкой девочки, с неожиданно пробудившимся интересом изучив профиль Роуз Стэнли, наконец угомонились и принялись рисовать установленную на фоне драпировки бутылку. Дженни же заметила подруге: у мисс Броди действительно хороший вкус.

— Ну конечно, ведь у него артистический темперамент, — воскликнула мисс Броди, когда девочки рассказали ей об эпизоде с разбитым блюдцем. А услышав, как он назвал Роуз «ты, с профилем», посмотрела на Роуз особым взглядом, который не укрылся от наблюдавшей за ней Сэнди.

Интерес Дженни и Сэнди к возлюбленным мисс Броди вошел в новую стадию после того, как они зарыли в землю свое последнее сочинение и перешли в школу высшей ступени. Теперь они уже не рассматривали все подряд в эротическом контексте, а скорее, старались проникнуть в глубину сердечных переживаний. Казалось, что время, когда их интересовал только секс, осталось далеко-далеко позади. Дженни сравнялось двенадцать. Ее мать только что родила мальчика, но даже это не вызвало у них ни малейшего желания покопаться в истоках сего события.

— В старшей школе совсем не остается времени на половые исследования, — заметила Сэнди.

— А меня они, похоже, вообще перестали интересовать, — откликнулась Дженни.

Странным образом это оказалось правдой: она больше никогда не испытывала того, раннего эротического волнения, пока совершенно неожиданно это не случилось с ней снова почти в сорокалетием возрасте, когда она уже была актрисой — весьма посредственной — и женой театрального импресарио. Как-то в Риме, пережидая дождь под портиком знаменитого здания, она оказалась рядом с малознакомым мужчиной и с удивлением снова почувствовала радостно-беззаботное сексуальное возбуждение, всеохватывающее — то ли физическое, то ли душевное — состояние, не поддающееся точному определению; наверняка она могла сказать лишь, что в нем был тот давно утраченный простодушный восторг, какой она последний раз переживала в одиннадцатилетнем возрасте. И она подумала, что влюбилась в того мужчину, которого, как она полагала, по-своему тоже влекло к ней из его собственного мира, чьи внутренние связи были ей совершенно неведомы. Из этого ничего не могло выйти, так как Дженни состояла во вполне благополучном браке уже шестнадцать лет, однако этот короткий эпизод неизменно, когда бы она ни вспоминала его впоследствии, вызывал у нее изумление и заставлял задумываться о таящихся повсюду скрытых возможностях.

— Экономка мистера Лаутера, — сказала мисс Броди как-то в субботу днем, — ушла от него. Это в высшей степени неблагодарно с ее стороны — вести хозяйство в его крэмондском доме ничего не стоит. Мне, как вы знаете, она никогда не нравилась. Думаю, она не могла смириться с моим положением друга и конфидентки мистера Лаутера, мои визиты ее явно раздражали. Мистер Лаутер сейчас пишет музыку к одной песне и нуждается в поддержке.

В следующую субботу она сказала девочкам, что сестры-рукодельницы, мисс Эллен и мисс Элисон Керр, временно подрядились вести хозяйство мистера Лаутера, поскольку живут неподалеку от Крэмонда.

— Похоже, эти сестры очень любопытны, — заметила мисс Броди. — У них слишком тесные отношения с мисс Скелетон и Шотландской Церковью.

Один час каждую субботу они посвящали греческому языку: она настояла, чтобы Дженни и Сэнди, изучая его, параллельно учили и ее.

— Это традиционная практика, — сообщила она. — В былые времена многие семьи могли позволить себе послать в школу только одного ребенка, и по вечерам этот единственный домашний учитель делился с братьями и сестрами знаниями, какие приобрел утром. Мне давно хотелось выучить греческий, а вам такая система поможет закреплять знания. Джон Стюарт Милль ^[35] в пятилетием возрасте имел обыкновение вставать на рассвете, чтобы учить греческий, а тем, чем Джон Стюарт Милль мог заниматься в раннем детстве на рассвете, я в расцвете лет вполне могу заниматься днем по субботам.

Она делала успехи, хотя немного путалась в произношении, потому что Дженни и Сэнди, по очереди передававшие ей накопленные за неделю знания, порой расходились в толкованиях. Но, так или иначе, она была решительно настроена войти в новую жизнь своих девочек и делить ее с ними, высмеивая все, что не относилось, с ее точки зрения, к гуманитарной сфере или не входило в сферу ее влияния.

Например, она говорила:

— Очень остроумно утверждать, что прямая линия — кратчайшее расстояние между двумя точками или что окружность это фигура на плоскости, состоящая из одной линии, каждая точка которой расположена на одинаковом расстоянии от центра. Но это банальные истины. Каждому и так понятно, что такое прямая и окружность.

В конце первого семестра, после экзаменов, просматривая задачи, которые были им предложены, она зачитывала вслух наиболее уязвимые вопросы, комментируя их с великим презрением: «Мойщик окон несет стандартную шестидесятифунтовую лестницу длиной 15 футов, на одном конце которой висит ведро с водой весом в 40 фунтов. На каком расстоянии от концов он должен держать лестницу, чтобы нести ее горизонтально? Где находится центр тяжести его груза?»

Прочтя это, мисс Броди еще раз посмотрела на условия задачи так, словно не могла поверить своим глазам. Не раз она давала понять девочкам, что решение подобных задач не принесло бы никакой пользы ни Сибил Торндайк, ни Анне Павловой, ни покойной Елене Троянской.

Но клан Броди пока все же находился под большим впечатлением от новых предметов. В последующие годы, когда язык физики и химии, алгебры и геометрии утратил для них изначальную загадочность и каждый из этих предметов превратился всего лишь в отдельный сегмент рутинной школьной программы, по-своему скучный и требующий больших усилий, все было уже не так. Даже Моника Дуглас, которая позднее обнаружила такие блестящие способности к математике, уже практически никогда не испытывала такого восторженного удовлетворения, как тогда, когда первый раз вычла икс из игрека, а разность — из «а»; никогда больше не выглядела она такой счастливой.