Армен - Севак Арамазд Страница 22

— Рад тебя видеть снова, — весело сказал человек, протягивая для пожатия руку. — Я знал, что однажды ты обязательно вернешься, потому что… — тут он многозначительно поднял кверху указательный палец, — кому хоть раз довелось вкусить плоды мудрости, тот уже не сможет меня забыть…

— Я в этих краях впервые, — улыбнулся Армен.

— Да-да, — подтвердил человек немедленно, — я не ошибся, ты никогда не бывал в этих краях, поэтому нам надо познакомиться пообстоятельней, как подобает порядочным людям, правда, с одной оговоркой: я не могу открыть тебе свое имя, потому что у меня его попросту нет… — и человек уставился на Армена пристально-выжидательным взглядом.

«Нет мне спасу от безумцев, — отводя глаза, подумал Армен. — Задал невинный вопрос — и тут же влип в историю».

— Вижу, молодой человек пытается вспомнить, где он мог видеть мое лицо, — еще энергичнее заговорил незнакомец. — Дабы помочь ему, раскрою кое-какие скобки: не сомневаюсь, что он читал мои нашумевшие книги. Да, ты правильно догадался, молодой человек, перед тобой автор книг «Сокрушение монстра» и «Безымянная летопись, которая начинается и оканчивается катастрофой».

Армен почесал затылок.

— В прошлом известный писатель, а ныне странствующий мудрец, — почтительно продолжал незнакомец. — Можешь меня так и называть: Мудрец. Поскольку молодой человек взволнован неожиданной встречей с моей скромной персоной, — последовала сдержанная улыбка, — объясню также, почему такой большой писатель, как я, решил отложить свое плодовитое перо и обратиться к бродячей жизни философа-мыслителя. Потому что прошли годы, но, увы, монстр не сокрушен и катастрофа не состоялась. Это заставило меня изменить мои представления о будущем мира и человека. И я ушел от этого мира — назад, в девственный лес, чтобы вслушаться в доисторический рокот дикой природы и насладиться вечным молчанием неистовых ураганов. Недалеко отсюда, — он показал куда-то за овраг, — я собственными руками сложил себе хижину из чертополоха и поселился в ней, чтобы понять, почему монстр не сокрушен, а катастрофа не состоялась. Так я превратился в дух леса, неусыпно следящий за ним, оберегающий его. И птицы, пресмыкающиеся, звери, насекомые и прочие божьи создания безропотно подчиняются моей воле и ни разу не доставили мне никаких хлопот. А люди, люди, самые бестолковые из всех живых существ, решили, что у меня помрачился рассудок, им не понять, что я день и ночь ломаю голову над задачей спасения человечества. Чудовищно сложная задача, сложная задача, удостоившаяся стольких гениальных голов! Я долго мучился, пока не понял: чтобы раз и навсегда покончить с этим вопросом, мне надо отказаться также и от лесного отшельничества, ибо ставя себя на место обезьяны, ты никогда не решишь проблему обезьяны. Посему я избрал своей целью стать мудрецом, вернуться к людям и приобщать их к этому моему феноменальному открытию.

От непрекращающегося потока слов Армен слегка осовел.

— Очень скоро у тебя появится возможность убедиться, к каким невероятным результатам привел меня самоотверженный труд. — Незнакомец доверительно взял Армена под руку и сделал несколько шагов. — И это всё — наперекор моей жене, которая наотрез отказалась стать хозяйкой леса и предпочла оставаться в жалкой роли домохозяйки… Представляешь, — снова остановившись, оскорбленно воскликнул незнакомец, — она принуждала меня бросить этот мой эпохальный труд и идти на службу! Говорила: «У тебя в голове солома, а не мозги. Какой ты писатель! Да ты и двух слов связать по-человечески не умеешь…» Э, о чем говорить с глупыми и жестокими людьми… — человек тяжко вздохнул и, судорожно сглотнув слюну, ужасно разволновался.

Армен едва удержал себя от смешка.

— Она меня подло выгнала из дому, — дрожащим голосом продолжал человек и, присев на бугорок, в отчаянии покачал головой. — А из-за чего, спрашивается, из-за чего? Причиной послужила зубная щетка, обычная зубная щетка средних размеров, представляешь? Она меня без конца пилила, ела поедом и унижала из-за этого никчемного, идиотского предмета, обзывала меня последними словами, талдычила, что я плохо чищу зубы, что эту средних размеров зубную щетку я никогда не мою… «Ты грязная, неотесанная деревенщина! — кричала она. — Верно говорят: сколько хочешь вари голову деревенщины, а уши все равно останутся сырыми…» Вот такие дикие сравнения, такое неуважение, такая бестактность по отношению к месту происхождения гениального писателя и великого мыслителя… — Человек снова судорожно глотнул и, сжавшись в комок, неожиданно заплакал.

— Ты хороший писатель, — невольно вырвалось у тронутого этой сценой Армена.

— Правда? — человек взглянул на него сквозь слезы и благодарно улыбнулся. — В самом деле?..

— Я слов на ветер не бросаю.

— И мудрец тоже хороший?..

— И мудрец тоже.

— О, как я мечтал иметь такого благодарного ученика, как ты! — мгновенно воодушевился незнакомец. — Подойди, я должен завещать тебе все свои тайны, чтобы они не пропали после того как мне придется проститься с земной жизнью… — Он вскочил с места и, схватив руку Армена, посмотрел на него долгим, глубоким взглядом.

На миг Армен заглянул в неопределенно-отрешенное выражение его мутных глаз и ощутил запах перегара.

— Где же все-таки колодец? — спросил он, слегка отстранившись.

— Ты имеешь в виду родник, где берет начало все сущее?..

— Хотя бы так.

— С первых мгновений своей земной жизни я нахожусь на пути к роднику. Идем, покажу, — человек деловито двинулся вперед. — Если мы, учитель и ученик, идем одной дорогой, значит, мы абсолютно тождественны…

Он двинулся по той самой тропинке, которая привела Армена к оврагу. Армен удивился, как он мог потерять ориентир, не сходя с тропы. Видимо, это и есть их лес. Армен поспешил за человеком, стараясь не отстать.

— Ты откуда пришел? — не оборачиваясь, спросил тот задумчиво.

— Со станции.

— Нет, я не это имел в виду, — улыбнулся человек. — Из какой ты страны?

Армен, сам не зная почему, оставил вопрос без ответа.

— Здешние комары довольно большие, — он отмахнулся от настырного зеленого комара, норовившего усесться ему на лоб.

— Да-а, — как бы про себя процедил человек, — нынче отовсюду всякие люди хлынули в Китак, точно лесные комары… — Голос прозвучал трезво, с нотками гнева и раздражения. — И все из-за этого проклятого нового закона…

Армен прикусил губу.

— А что это за новый закон? — спросил он как можно беспечней.

— Шедевр человеческой глупости, — недовольно фыркнул человек. — Закон, который дает право любому залетному комару кусать порядочных людей — где, когда и как ему заблагорассудится.

— А по старому закону кусать запрещалось? — попробовал перевести разговор в шутку Армен.

Человек обернулся, посмотрел на него внимательным взглядом, в котором были подозрительность и неприязнь.

Дальше шли молча.