Цыпочка - Дэвид Генри Стерри Страница 22

— Это Баба Рам Ваммаламмадингдонг, — сообщила Радуга, заметив, куда я смотрю.

Впрочем, наверное, она сказала что-то совсем другое, но имечко прозвучало примерно так.

— Он — мастер чувственного просвещения.

Когда я повзрослею, я бы тоже хотел стать мастером чувственного просвещения.

— Полное сексуальное удовлетворение наступает только тогда, когда открыты шоковые центры и ты чувствуешь связь со всем живым на земле, — продолжала вещать Радуга.

Немного позже я понял, что в открытии нуждались не шоковые центры, а мои чакры, но в тот момент меня это не слишком волновало. Я был готов открыть свои шоковые центры, гимнастические способности, коробку с печеньем и дверцу машины — лишь бы мне заплатили прямо сейчас. Меня не смущал путь к божественному теплу нирваны через холодные, тяжелые монеты.

— Почему бы нам не начать с медитации?

Радуга торжественно уселась на большую мягкую подушку, скрестила ноги и жестом предложила мне присоединиться к ней. Я разрывался на части. С одной стороны, идея сексуального раскрепощения, нирваны, тантрического секса и получение восточных сексуальных знаний — это классно. С другой… Черт, я хотел сначала потрогать свои деньги.

Да уж, такое раздвоение никак не способствовало достижению гармонии с природой и тем, к чему должны стремиться все живые существа. Пустой карман здорово мешал мне полностью отдаться медитации. Радуга должна была мне заплатить. Немедленно! Я разволновался до нервной дрожи.

Наверное, у меня было очень красноречивое выражение лица, потому что, прежде чем дело стало совсем безнадежным, Радуга, да возлюбит ее Господь, догадалась, что мне нужно. Вот она — улыбка богов.

— О черт, тебе же нужно немного на хлебушек, да? — спросила Радуга.

Я чуть не заплакал от облегчения, поймав ее чистый взгляд. Сама невинность, она недоумевала, отчего я забочусь о чем-то, кроме самого себя.

Радуга легко поднялась со своей подушки и достала из-под огромного матраса сумку из макраме. Наконец-то в мои руки попали деньги: четыре мятые двадцатки, грязная десятка, пятерка, четыре затрепанные купюры по одному доллару и горстка мелочи. Я пересчитывал всю эту кучу дрожащими руками, а Радуга морщилась, глядя на меня. Мне было все равно. Теперь я принадлежал ей. В порыве благодарности я даже пообещал себе, что доставлю ей удовольствие. Черт побери, теперь я готов был здесь и сейчас стать горшком золота для Радуги… И мне сразу стало весело.

* * *

Так же весело мне было тогда, когда я получил свою первую роль в спектакле.

В «Дневнике Анны Франк» была одна единственная роль для мальчика — мистер Франк, отец Анны. Так я и превратился в достойного мистера Франка. К добру ли, к худу ли, а я стал актером. Я не представлял, как зовут учительницу, которая была нашим режиссером, я даже не знал, кто из восхитительных тринадцатилетних далласских девчонок получит заветную роль Анны и кто будет играть других персонажей. Все, что я знал, и все, что мне нужно было знать, — это то, что сам я получил роль мистера Франка.

Я чудесно чувствовал себя в окружении всех этих известных хорошо пахнущих красавиц, мне было весело представлять себя мистером Франком. К моему удивлению, я, казалось, тоже нравился им.

На репетициях учительница была мною не слишком довольна. В одной из сцен мистер Франк должен был веселиться, а у меня не получалось это передать. Я уже и забыл, что такое веселье, потому что дома было не слишком радостно. Но накануне спектакля я смотрел телевизор и увидел, как Гершель Бернарди танцует какой-то ненормальный греческий танец. У меня в голове словно зажглась лампочка: глядя, как Бернарди поднимает руки, как он раскачивается и трясется, я понял, что именно так будет веселиться мистер Франк.

* * *

— Ключ к открытию врат в райский сад на земле — это женское удовольствие, — Радуга замолкла на мгновение и посмотрела на меня, чтобы убедиться, что я все понял. — Ключ к открытию врат в райский сад на земле — это женское удовольствие, — еще один долгий взгляд, чтобы я точно осознал, насколько это важно.

Я осознал и даже всерьез задумался об этом. Так удобно думать, когда подсказывают ответ. Когда не нужно самому принимать решения. Решения для меня — это готовая разразиться катастрофа.

Райский сад на земле. Сад земных удовольствий. Женское удовольствие. Женский оргазм. Я словно наяву услышал звук, с которым крутились в моей голове шестеренки, потом сухие щелчки сменились урчанием мотора, и, наконец, я увидел свет. О да! Теперь, когда деньги приятно оттягивали мой карман, я мог полностью сосредоточиться на этих вещах и даже кое-что понять.

— Мужчина может достигать многократного оргазма… Большинство людей не знает об этом, но это правда. И я могу показать тебе, как сделать это, — сказала Радуга с абсолютной убежденностью.

Многократный оргазм? Черт, у меня бывает один и то он меня почти убивает. Но я дико заинтересовался, смогу ли я отыметь сразу несколько вагин своим пенисом.

— Когда у тебя наступает оргазм, это как водопад. Будто ты лежишь в теплых водах реки, тебя легко качают волны, а течение плавно влечет по направлению к водопаду. Он все ближе и ближе… И кажется, что вот сейчас ты рухнешь вниз. Но ты останавливаешься на вершине и не даешь себе упасть. Не позволяешь себе плыть дальше. Ты просто проникаешь внутрь собственного оргазма и можешь оставаться там столько, сколько захочешь, пока не разрешишь себе освободиться. Знаешь ли ты, что такое «освобождение»?

Да, у меня всегда было собственное мнение на этот счет. Вот только Радугу оно, скорее всего, мало интересовало.

— Нет, — сказал я то, что она хотела услышать, — что ты имеешь в виду?

— Твое освобождение — это эякуляция. В общем, ты можешь достичь оргазма и без эякуляции, — осторожно проговорила Радуга.

Это может показаться странным, но я понимал, что она имела в виду. Река, водопад, освобождение — я понимал всю эту фигню. Радуга продолжала:

— Я знаю, все это звучит… несколько странно… но тебе нужно научиться использовать свой космический разум. И тогда ты будешь получать истинное наслаждение от секса, у тебя будет разнообразие. Возможно, сегодня это не получится. Для того чтобы овладеть этой техникой, нужно много тренироваться. Сам с собою или с партнером, не важно. Баба Рам Ваммаламмадингдонг говорил: «Практика создает совершенство».

Кажется, мне начинал нравиться этот Ваммаламмадингдонг.

Очень похоже на спектакль. Тогда тоже были тренировки. Репетиции.

* * *

Тогда, во время спектакля «Дневник Анны Франк», на сцене, под обращенными на меня глазами зрителей, я станцевал свой сумасшедший греческий танец. Я поднимал руки, раскачивался и трясся всем телом, осушая слезы. Каким-то образом я превратил душераздирающую трагедию в стильное комедийное шоу. В этот момент из придурковатого новичка я превратился в главного сердцееда школы.