Надежда - Вера Толоконникова Страница 2

1 ИЮНЯ 2011 ГОДА. 20-00.

ПОЕЗД «МОСКВА – УСТЬ-ИЛИМСК».

В нашем поезде вагоны только плацкартные.

Таковы условия игры.

Пострадать, но познать душу России.

Пострадать по-русски это поехать, например, по БАМУ в плацкартном вагоне. А потом на собаках, на кошках, мышках, микробах или вездеходах до места, которое мы обозначили как «Точка Омега». Там их уже заготовили для нас оленеводы. Нас ждут.

Ярославский вокзал. С подмосковных электричек идет толпа странно одетых людей с яростными и тоскливыми лицами. Как зомби. Утром туда, вечером обратно. Они наверно работают в Москве, а живут в Болшево, Монино, Фрязино, Пушкино, и каждый день ездят из Подмосковья в Москву и обратно. Жизнь и на сей раз проходит мимо них. Мы знали, что мы не вернемся сюда больше, и они не вернутся. В эту Москву. Прежние они. Люди после перезагрузки станут или цифровыми, или они станут упырями или ангелами. Не исключено, что они «пострадают» и станут «хорошими людьми». Может быть, они войдут в «книгу жизни» и обретут вечное спасение. То есть произойдет, «реализуется» фантастический сценарий, предел мечтаний всех религий. Жизнь – это игра в прятки, или куклы, и прежде всего с собой. Девочки, когда играют в куклы и называют их по именам. Вот Маша – это доктор, Таня – это пациентка. А это Путин, он президент. В таких милых, трогательных верах и верованиях проходит жизнь человека, и они составляют ее содержание, и чуть ли не смысл. И с какой легкостью все эти смыслы летят в «корзину», когда мы просто смотрим на звездное небо вечером.

Я еду с дочками Надей, ей 21 год и Полиной, одиннадцати с половиной лет. Полет из тех, кого называют «золотой ребенок». Не в том смысле, что родителю каждый ребенок кажется золотым, а по некому пророчеству данному бабкой-пифией Хрущеву в 1962 году, она и есть та самая, которая даст человечеству новые истины. У нее в крови содержание медихлорианов 27.000 (у обычного человека 2200 – 2800), то есть она девочка-джедай, типа юного Скайвокера.

С нами в одной секции плацкартного вагона едут три странника. Человек, который похож на фокусника маленького цирка, и писателя для девочек подростков Пабло Коэльо. Человек, который похож как две капли воды на позднего, теперешнего Квентина Тарантино, «бешеного пса» от режиссуры. Похож не на нервического интеллектуального мальчонку с гидроцефальным высоким лбом и дерганым лицом нервного подростка из «Криминального чтива», а именно мужика. Русского мужика, который пять лет провел на зоне. А потом десять беспробудно пил и наркоманил. И третий человек похож на поэта Александра Блока и одновременно на Марка Цукерберга. Смущает только его белый галстук, навевая воспоминания о коммивояжерах, продавцах скрепок, которые проникают в офисы, или дистрибьюторах сетевого маркетинга. Но не всем великим быть Репиными. Но то, что они похожи, не означает, что они и «есть». Они произносят слова «спутник», «царь», «ГУЛАГ», «гласность» с акцентом. «Айван Террибл», а не Иван Грозный, «Айван Стьюпид», а не «Иван Дурак». Но это может означать не то, что они шпионы. А то, что они прикидываются шпионами. Прикидываются шпионами, которые прикидываются шпионами, которые прикидываются шпионами, которые прикидываются шпионами. Чтобы марку поддерживать. У каждой нации есть свои штампы. Японцы каратисты, в России враги и шпионы, и изнутри, и извне. Китайцы молодцы такие… Индийцы тоже чего-то «паяют».

Будем исходить из простого: если человек похож на утку, если у него перепонки на лапах, нос, как у утки, вода стекает…. «как с гуся вода», если он говорит «кря», то этот человек утка. То есть примем гипотезу, что наши Марк, Пабло, Квентин – это те самые Марк, Пабло, Квентин, о которых я подумал. Но оставим за собой, и за настоящими Марком, Пабло и Квентином право сомневаться. Чтобы они были спокойны, что это не они. Или только их астральные двойники. Зеркала. Часть нашей операционной системы.