PиRолиз - Алексей Лисниченко Страница 19

Вильич продолжал разговаривать со мной сквозь зубы, но остальные штабисты сменили гнев на милость, поверив в мою непогрешимость.

Сегодня разрабатываем рекламные слоганы для дискотеки. По замыслу Игоря, диджей должен выкрикивать их в толпу, а потрясенные посетители повторять за своим кумиром. Также нужны были яркие фразы на плакаты, основной мыслью которых являлось отвадить дачников и огородников от земли в воскресный летний день и заставить их выполнить святой супружеский долг перед страной, что выражалось во введении свернутого в трубочку бюллетеня в сугубо интимную щель некого фанерного ящика, гордо именуемого избирательной урной.

Первой отличилась Лена (все-таки сказывается журналистский опыт!).

– «Он такой, как ты и я, только толще раза в два!» По-моему, неплохо, свежо, по молодежному и отражает черту имижджа кандидата.

– Ты это Досвиданье и Емельянову объясни. А потом они выразят общее мнение о твоих творческих способностях в присущей им неформальной манере, используя короткие и емкие народные выражения, – осадил Максим.

– «Бросай лопату – выбирай депутата!» Это для дачников. Представляете, всех уже дача достала, спина болит, руки в мозолях, а мы им выходной дарим. Не ходи на огород, у тебя сегодня более важные дела, голосовать надо, область спасать, добрых царей на трон возводить, – предложил я первое попавшееся.

– В принципе, нормально. Но, понимаешь, я произношу эту фразу и в мозгу какие-то не те образы, типа «Эй, рабочий, бросай лопату, бери винтовку, вперед на маевку!». И вообще, что значит – бросай лопату? Смысл двоякий. Выбери самого ненавистного политика и брось в него саперной лопаткой? Садизм какой-то, в стиле воздушных десантников, – внесла свою порцию яда Лена.

– «Мы должны быть вместе, помогая друг другу» и Воронович с выражением лица аля «добрый папа многодетной семьи».

– Ага, лозунг братвы, Коза Ностра такая, а шеф – крестный отец. Только с его лицом и изображать доброго папу, скорее уж богатого папика, вечного спонсора студенток первокурсниц, – в свою очередь принизил я полет чужой фантазии.

– Все равно, записывайте все идеи, это же принцип мозгового штурма, начальство потом разберется.

Через полчаса набралось почти полстраницы всяких лозунгов, слоганов и кричалок. Были среди них и такие «Бурков – нет, Воронович – да, это наша путевая звезда!» (да здравствует негритянский рэп!), «Засунь бюллетень – получи депутата, будет жизнь хороша и богата» (Привет Маяковскому! Осталось уточнить –куда засунь?). «Мудрый Ворон смело реет над равниной Гордой речки, субмарины он лелеет, и теплее стали печки» (тонкий намек на то, кто держит руку на кране с горячей водой). Изведя пару десятков кружек кофе и убив несколько миллионов нервных клеток, мы пошли презентовать творения начальству.

Емельянов взял лист и начал зачитывать Вильичу. В некоторых местах смеялись оба, иногда по отдельности. Макс, при положительной реакции на произведение, расцветал, как майская роза. А при отрицательной громко шептал нам с Ленкой, чтобы слышали все «Ребята, я же вам говорил не надо эту фразу было оставлять».

Литературный вечер закончился тем, что Лена как бы случайно пролила кофе на белые брюки Максима и долго извинялась. Досвиданье и Игорь разрешили использовать на дискотеке все предложенные слоганы, но только по три в час. «Вот когда все перепьются, и им уже все равно будет, тогда и втюхивайте свое творчество» – наставлял Вильич. Фразу для плаката так и не выбрали. Досвиданье забраковал все и пообещал придумать сам.

Через два дня штаб был завален цветными листами с красно-синей надписью «Александр Воронович. Всерьез и надолго».

– И чего ему наши варианты не понравились? По-моему, то, что он сделал пошло и неинтересно.

– Психологию не понимаешь! Руководитель всегда выше, умнее. Даже если бы мы принесли ему гениальные слоганы, разработанные в избирательном штабе президента, но сказали бы, что это наше авторское, он бы что-нибудь обязательно исправил. Старшие никак не могут примириться, что в некоторых вещах они не секут.

– Согласна. Они лучше полчаса будут тыкать компьютер, набирая маленький документ, а потом благополучно забудут его сохранить, чем признают, что эта техника не для них, – поддержала меня секретарша.

В это время в кабинет Емельянова зашел высокий усатый военный с большими звездами и нашивкой военно-морской базы. Очень интересно! Да еще и дверь не до конца прикрыта, все слышно. Надо подольше задержаться. Я достал из папки только что купленный диск «Миллион лучших анекдотов» и предложил установить его на комп нашей милой секретарше. Похлопав для приличия длинными ресницами, и оглянувшись, не сидит ли кто еще в приемной, она согласилась. Через десять минут ей надоело смотреть, как по экрану бегают квадратики установочной программы, и повелительница факсов и ксероксов удалилась пить кофе. Я остался наедине с приоткрытой дверью. Еще через десять минут я получил бесценный опыт проведения избирательных кампаний в воинских частях, тюрьмах и других закрытых избирательных участках.

Основным фактором, влияющим на волеизъявление военнослужащих, явилось то, что их будущее предсказуемо. Схема агитации была одна и та же.

Раннее утро. Холод. Туман. Пустынный плац. «Рота, подъем! Стройся! Равняйсь! Смирно! В две шеренги становись!» Перед строем появляется заспанный лейтенант с жутким похмельем в голове и безысходной тоской в глазах.

– Вобщем, так: завтра в нашей воинской части пройдут выборы в депутаты областного собрания. Кто голосует за кандидата Пупкина – ставит напротив его фамилии крестик, кто против – галочку.

Абсолютная тишина. Вдали слышится гимн России. 6.00. Кто-то просто забыл выключить радио.

– Шутка! А если серьезно, объясняю дальнейшее будущее. Если завтра в воскресение Пупкин набирает 99,9 % голосов в нашей части, все получают дополнительно стакан сметаны на обед, свободное время для написания писем домой и вечером все играют в волейбол, отбой по графику.

По шеренге катится вздох облегчения.

– Если кандидат набирает меньше, значит ваша моральная и физическая подготовка не достойна звания война сове… тьфу, черт, российской армии. И мы будем ее совершенствовать. До обеда кросс 5 километров с полной выкладкой, вместо обеда изучение воинского устава, после обеда строевые занятия с песнями. Ночью возможны учения, так что и спать не придется тоже.

После такой замечательной речи перед служащими N-ской воинской части результат ясен. Пупкин – всенародный избранник (по крайней мере, на этом избирательном участке). А если после выборов что-то и всплывет, ну и пусть, лейтенант получил выговор (не строгий, без занесения), с личным составом проведена профилактическая беседа, командование приносит свои извинения проигравшим.

В случае с Вороновичем договорились полюбовно: руководство базы получало железнодорожную цистерну с топливом (впоследствии ею отчитаются перед московской проверкой, так как предыдущую уже разворовали), а кандидат – 800 голосов новобранцев (к территории округа была приписана только учебная часть). А лейтенант– исполнитель всегда найдется. Дорого, конечно, за 1 голос 60 литров мазута, зато надежно. Такого избирателя никаким компроматом не испугаешь.