Три краски - Олег Рой Страница 19

– Да говорю тебе, не могу я идти! Больно!

– Ну ладно! Вон там скамейка. Пойдем, посидим, ты придешь в норму. И дальше поковыляем, – предложил Павел.

Лара хотела возразить, но здравый смысл все-таки победил – без помощника ей явно не справиться. Останавливаясь через каждый шаг, они потихоньку доползли до скамьи.

– А может, перелом? – озадачилась Лара и вздохнула: не везет так не везет!

– Ну-ка пошевели ногой. Да нет, все нормально, видишь, двигается. Скорее всего, серьезный ушиб, – сказал Павел с таким серьезным профессорским видом, что Лариса не выдержала и вдруг расхохоталась.

– Ты чего? – не понял юноша.

– Да ничего, – смеялась она. – Нянчишься со мной, как с маленькой. Вот свалилась я на твою голову. А еще ухаживать за мной собрался, герой! Представляешь, сколько бы со мной было проблем – ведь я только и делаю, что собираю беды.

– Да ладно, скажешь тоже, – не поверил Павлик. – Какие еще беды ты собираешь?

– Да никакие! – Лара вдруг перестала смеяться и шмыгнула носом. – Все валится из рук. Все плохо. Уже жить не хочется, честное слово! – Из глаз все-таки полились слезы. Чтобы загнать их обратно, Лариса закинула голову, но они, противные, не слушались и все текли и текли.

– Так, теперь ты еще и плакать вздумала, – вздохнул Павел и присел рядом на скамейку. – Странная ты, честное слово. И падаешь на пустом месте.

– Там был кирпичик, – возразила Лара.

– Не знаю, я никакого кирпичика не заметил. Короче, не важно, падаешь. Теперь плачешь. Что с тобой происходит?

– Да ничего. – Лариса снова вздохнула. Пашка умел разговаривать с женщинами, это очевидно, и отчего-то ей вдруг показалось, что ему можно доверять. – Москва, Москва… – с горечью проговорила она. – С детства эта Москва грезилась. Ахтубинск – маленький. В Ахтубинске жизни нет. В Ахтубинске задохнуться можно. Представляешь, так и говорила! Думала, ну как же это я буду в этой дыре жить? Работать, как мама, медсестрой за шесть тысяч? Нет уж, увольте! И вот я здесь! И кто я? Где она, эта жизнь? Где он, воздух свободы? Где оно, счастье? – Лара почувствовала, что замерзла, и накинула капюшон. – Знаешь, я теперь только понимаю – правильно говорят: «Где родился, там и пригодился». Надо валить отсюда! Ну ничего, не пропаду и в Ахтубинске. Устроюсь там на местное телевидение. Там меня будут уважать, с московским-то опытом. Буду зарабатывать копейки, зато…

– Ну ладно, размечталась! – оборвал ее Павел. Лара посмотрела на него и заметила, что он улыбается. – Я, как коренной москвич, твое мнение не разделяю! Лучшего города ты не найдешь! Ну вот смотри: тут ты борешься, творишь, что-то пытаешься доказать. А там что – две крыши и одна водопроводная труба? И снимать по пятьдесят раз в год репортажи о достижениях местной администрации или сенсацию о спасенной с дерева кошке? Нет, это точно не для тебя!

– А откуда ты знаешь, что для меня? Ты меня разве знаешь? Сам ты кто? Фотограф газетенки?

– Пусть газетенки, но фотограф! – с гордостью проговорил Пашка. – Даже в маленькой редакции жизнь может бурлить. Москва – город огромных возможностей. Посмотри, сколько тут всего! – Пашка махнул в сторону проезжей части, но Лара там, кроме серых от грязи машин, ничего особенного не увидела и только пожала плечами. – А сколько миров, – продолжал он мечтательно, – в любом закоулке, в любой кафешке свой микроклимат. Кстати, по поводу кафешек… Кажется, ветер становится сильнее. И еще подмораживает. Давай-ка мы с тобой до какой-нибудь забегаловки доковыляем и там поговорим, ладно?

– Кафешки? Но я не голодна… – растерялась Лара, пытаясь встать со скамейки, но боль в колене тут же напомнила о себе.

– Ничего! Чашка горячего кофе не помешает. – Павел подтянул ее за руку, помогая подняться.

Лариса заметила, что прохожие на них оборачиваются – должно быть, видок у нее – атас. Слава богу, Павел внешне еще ничего – худенький, невысокий, почти вровень с ней. И весь аккуратненький, одевается как тинейджер: брюки с накладными карманами, в ухе серьга.

Путь до ближайшего заведения отнял у Лары много времени и сил. Пока они шли, окончательно стемнело, и Москва залилась яркими огнями фонарей. Разноцветные гирлянды замигали на магазинах и клубах, напоминая о приближающемся празднике. Лара вдруг почувствовала, что от одной мысли о Новом годе ей хочется плакать – разве можно в праздники быть настолько несчастной?

– Нам направо, – скомандовал Павел, указывая на еле заметный вход в кафе. Кажется, оно так и называлось «Кафе». Лара поймала себя на мысли, что за весь путь (он был не длинным, метров сто, но шли они минут двадцать, наверное) ни Пашка, ни она сама не промолвили ни слова. И зачем он с ней нянчится?

Внутри кафешка оказалась достаточно теплой и уютной. Играла приглушенная музыка, совсем ненавязчиво. Несколько человек сидели за столиками. Самый классный, на Ларин взгляд, стол в углу, прямо у окна, был свободным. Туда ее и дотащил Павлик, затем присел рядом.

– Слушай, а тебя дома не ждут? А то как-то неудобно… – спросила его Лара.

– Не-а. Я один живу! И совершенно свободен, – ответил Павел.

Лара закусила губу.

– А чего ты со мной ходишь тогда? Тебе какая польза? Я же тебе объяснила, что все отменяется, – превозмогая стеснение, спросила она.

– Да, объяснила. Но как я скажу Ане, что бросил ее подругу с больной ногой посреди улицы? – пожал плечами парень. Как раз в этот момент к столику подошел официант. – Тебе чай или кофе? – спросил Павел.

– Чай, зеленый, без сахара. И все! – отчеканила Лара, злясь, сама не зная на что. – Так, значит, все дело в Ане? – ехидно заметила она, когда официант ушел. – И что, ты готов ухаживать непонятно за кем, лишь бы ей угодить? Ты к ней это… неравнодушен?

Лара спросила и тут же пожалела – такой вопрос может обидеть ее спутника. Сейчас встанет и уйдет, а ей что делать?! Однако уже сказала, и Паша словно был готов к такому вопросу:

– Почему непонятно за кем? Мне лично понятно… Нормальная ты девчонка, только колючая порой… – сказал он просто. – И Аня мне очень симпатична. Я знаешь сколько ее фотографий сделал! Через снимки видна душа человека. У Аньки, поверь, она широкая. Она вообще человек неординарный, это и внешне заметно…

– Душа через снимки? Да ладно! – засмеялась Лара.

– Ну смотри. – Пашка полез в плотную тканевую сумку грязно-серого цвета, которая все время висела у него на плече, достал оттуда фотоаппарат. Лара и глазом не успела моргнуть, как Павел наставил на нее камеру и несколько раз нажал на кнопку.

– Ну зачем ты меня фотографируешь? – Девушка закрыла лицо руками. – Знаешь, что сбежать никуда не могу. Между прочим, я жутко нефотогеничная.

– А мы проверим. – Павел просмотрел снимки. – Мне кажется, ты ошибаешься. И еще я думаю, у тебя тоже душа широкая, как у Аньки. Вот проявлю фото и точно скажу.

Минуту они сидели молча. Ларе показалось, он сказал нечто особенное, тревожащее. Момент получился каким-то волнительным. Хорошо, что его нарушил официант, который принес кофе, чай и какие-то лепешки. Лариса вдруг забыла, что уверяла, будто не голодна, и накинулась на еду. Пашка ей активно помогал.