Ты найдешь меня на краю света - Николя Барро Страница 17

— А, Жан Люк! — Обрадованная Марион уронила пилочку и соскользнула с табурета. — Хорошо, что ты пришел. Звонил Биттнер. Он спрашивал, встретишься ли ты с ним сегодня.

— Нет, Марион, это никуда не годится, — возмутился я.

— Так позвони и скажи ему об этом сам, — пожала плечами она.

— Я имею в виду твой костюм. — Я оглядел ее с неодобрительным видом. — Может, тебе лучше устроиться официанткой в бар? Что это за набедренная повязка, ты издеваешься?

Марион улыбнулась:

— Это купил мне Роки. — Она сделала полный оборот вокруг своей оси. — И она мне идет, согласись.

— Ты хороша, но не у меня в галерее. — Я вложил в свой голос всю строгость, на какую только был способен. — В таком костюме ты будешь смущать наших клиентов и отвлекать их от картин своим вырезом и трусами.

— Не преувеличивай, — возразила Марион. — Во-первых, нижнего белья, к сожалению, не видно. А во-вторых, отсюда только что вышли два очень любезных итальянца, которых нисколько не смутил мой наряд. — Тут она немного оттянула юбку. — Напротив, мы с ними мило поговорили, они купили большую картину Жюльена и в понедельник собираются ее забрать. — Она протянула мне визитную карточку. — Итальянцы понимают толк в женской красоте!

— Марион! — Я взял визитку и погрозил ей пальцем. Эта девушка за словом в карман не лезла, однако дело знала. — И все же прошу тебя так не одеваться. Рассчитывай впредь не на изысканных итальянцев, а на простого французского обывателя. Не советую больше попадаться мне на глаза в таком виде!

Она усмехнулась, ее зеленые глаза засверкали.

— Ну, не пугай меня так, мой тигр, хотя… — Марион посмотрела на меня так, будто видела впервые. — Может, это и не такая плохая идея… — Она задумалась, кокетливо приложив палец к губам, но тут же решительно покачала головой: — Нет, боюсь, Роки не согласится.

— Ты меня поняла, — кивнул я, делая знак, что разговор окончен.

— Все ясно, шеф, — отозвалась Марион и подмигнула мне.

Она наклонилась поправить пряжку на правой туфле, и моим глазам открылись ее маленькие ягодицы. Признаюсь, в этот момент я еле сдержался, чтобы не отшлепать ее, как моя ассистентка того заслуживала.

Когда же Марион снова выпрямилась, я велел ей приступать к выполнению своих обязанностей, не закрывать галерею раньше двух часов и еще раз позвонить в типографию, которая печатала приглашения на выставку Солей — последнюю в этом сезоне перед большими летними каникулами. Что-что, а торговаться Марион умела.

— Хорошо, — кивнула она, сняла трубку и поднесла ее к моему носу. — Не забудь про Биттнера.

— Ах да!

Я застал Карла в гостинице — он из тех людей, для которых день начинается не раньше одиннадцати часов. Мы договорились вместе перекусить в ресторане «Ферма Сен-Симон». Нужно было за ним заехать. Только положив трубку, я вспомнил, что не расспросил Луизу Конти о даме, которая мной интересовалась.

Была ли это одна из моих клиенток, не заставшая меня в галерее, или кто-то еще? Может, та самая загадочная женщина, что ни как не хотела открыться? Тут я представил себе привидение.

Марион махнула мне рукой через стекло, когда я уже стоял на улице. Я помахал в ответ. Сейчас от нее веяло надежностью и уютом, несмотря на жвачку во рту и все наши разногласия. Потому что, вспоминая всех своих женщин, исключая самые мимолетные и случайные связи, я был уверен в одном: Марион не Принчипесса. Марион — это просто Марион. И за одно это я был ей благодарен.

В гостиницу «Дюк де Сен-Симон» я вошел, погруженный в раздумья. Во всяком случае, я не был готов к тому, что увидел. И застыл как громом пораженный.

Карл Биттнер стоял на коленях перед регистрационным столом, точнее, перед мадемуазель Конти, которая, держа в руке черные очки, давилась от смеха.

— Надеюсь, я не помешал?

Я хотел, чтобы это прозвучало как шутка, однако сам уловил в своем голосе нотки раздражения. Что бы это значило? Неужели я ревновал сварливую регистраторшу к Биттнеру?

Не вставая, Карл повернул ко мне голову и улыбнулся:

— Ничего страшного, мой друг, мы всего лишь ищем авторучку мадемуазель Конти.

Я хотел было присоединиться к поиску, как вдруг понял, что его проказливое «мы» относится только к нему самому и мадемуазель Конти. Она же, смеясь, шарила глазами по полу, не обращая на меня никакого внимания. Что-то витало в воздухе, не знаю, что именно, но на какое-то мимолетное мгновение я вдруг почувствовал себя ребенком.

Извинившись перед Луизой, Биттнер засунул руку под ящики антикварного письменного стола. А я усмехнулся, потому что в этот момент разгадал его намерения. Что ж, неплохо! Этот парень умел выставить напоказ свой шарм.

Однако Луиза Конти, похоже, ни о чем не подозревала. Она восторженно взвизгнула, а потом заметила:

— Ну… что я могу иметь против мужчины у моих ног?

— Может, мне зайти позже? — робко спросил я.

— А… вот она! — воскликнул Биттнер, ничего не слыша. Потом вытащил «Ваттерман» мадемуазель Конти и, поднявшись с пола с грацией пантеры, вернул драгоценную канцелярскую принадлежность владелице. — Вуаля!

— Спасибо, месье Шарль.

Месье Шарль? Я посмотрел на мадемуазель Конти. Она действительно покраснела или мне привиделось?

— Всегда к вашим услугам. — Биттнер отвесил изящный поклон.

Тут мне показалось, что галантная сцена несколько затянулась, и я прокашлялся, чтобы снова напомнить о себе.

— Ну что, идем?

Биттнер кивнул, но тут зазвонил его мобильный. Он достал телефон из кармана брюк, сказал «да» и прикрыл трубку рукой.

— Жан Люк, простите, что задерживаю.

С этими словами Биттнер вышел во внутренний двор.

Сквозь белое зарешеченное окно, достающее почти до пола, я видел, как он разговаривал, сильно жестикулируя и нервно расхаживая взад-вперед.

Я повернулся к мадемуазель Конти. Она уже успокоилась и теперь, устроившись в кожаном кресле, как ни в чем не бывало листала толстую регистрационную книгу.

— Мадемуазель Конти!

— Да, месье Шампольон!

Она поправила черные очки и посмотрела на меня со строгой вежливостью монахини, у которой слишком мало времени. Должен признать, это звучало совсем иначе, чем только что сказанное «месье Шарль».

— Меня здесь кто-то спрашивал… Женщина.

Мадемуазель Конти подняла брови:

— Совершенно верно. Некая дама интересовалась вами сегодня утром. Но она сказала, что это не срочно, и собиралась перезвонить еще раз. — Она снова опустила глаза, словно давая этим понять, что разговор окончен.

— И как ее звали? — спросил я, начиная раздражаться.