Кодекс принца - Амели Нотомб Страница 17

Она пожала плечами.

— Я как-то не прониклась остротой ситуации.

Я сделал серьезное лицо.

— Сигрид, ручаюсь вам: мы должны бежать отсюда сегодня ночью, иначе завтра нам обоим конец.

— Даже принимая вашу игру, — рассмеялась она, — я не могу заставить себя испугаться. Моя жизнь так мало значит. Что с того, если я умру?

— А если умру и я?

— Я думаю, вы знаете, что делаете.

Шутила она или поняла, что мое предупреждение серьезно?

— Мне кажется, над вашей виллой тяготеет проклятие лени.

— Вы не представляете, до чего это верно, — кивнула она. — Как вы думаете, почему я силком вытаскиваю себя отсюда каждое утро и возвращаюсь только вечером? Потому что иначе меня одолевает эта лень, а она здесь до того сладостна, что просто непонятно, с какой стати ей противиться.

— Почему же вы противитесь?

— А почему Улисс и его люди бежали от острова Лотофагов?

— Вот именно, я всегда считал, что зря. Особенно если вспомнить, какие перипетии их ожидали! А ведь могли бы остаться с теми счастливцами в сладкой дреме до конца своих дней!

— Но тогда Улисс не вернулся бы к Пенелопе.

— У вас, насколько я понимаю, этой проблемы нет.

— Поставим вопрос иначе. Почему бы мне не уходить каждое утро?

— Чтобы оставаться со мной.

Она звонко рассмеялась.

— Вам наскучит мое общество.

— А кто говорит об обществе? Я не требую, чтобы вы были постоянно рядом. Мне нужно просто ваше присутствие: слышать вас, чувствовать, что вы здесь, на вилле.

«Не говоря о том, что это обеспечит мне защиту», — добавил я про себя.

— Как бы то ни было, вы же не поселитесь здесь на сто лет и три года, — сказала она.

— Разве вам бы этого не хотелось?

— Хотелось бы. Но я знаю, что это неосуществимо.

— А предположим, я решу остаться, что, по-вашему, произойдет?

Она озадаченно посмотрела на меня:

— Разве ваши коллеги не явятся за вами?

— Вы думаете?

— Мне так кажется. Если я правильно поняла, вы над собой не хозяин.

— А предположим, я здесь скрываюсь?

Немного помедлив, Сигрид произнесла очень серьезно:

— Если бы вы здесь скрывались, я бы вас не выдала.

Этими словами она как бы скрепила наш договор.

— Что бы вы предпочли? Уехать завтра далеко отсюда со мной или спрятать меня на вашей вилле?

— Куда уехать?

— Мы отправились бы на машине в Данию, а оттуда через острова добрались бы до Швеции.

Казалось, она готова поддаться искушению. Меня слегка трясло. Подумав, она ответила:

— Я предпочту остаться. Будем прятаться.

«Смелая крошка», — подумал я.

— Надеюсь, я вас не разочаровала, — добавила она, — мне бы хотелось быть дома, когда вернется Олаф.

О нем-то я и забыл!

— Вы не бойтесь: когда он будет здесь, я даже от него вас спрячу.

Бояться? Мне ни капельки не было страшно.

— Почему вы готовы на это для меня? — спросил я.

— Вы первый, кто проявил ко мне интерес. Такого интереса не проявлял ко мне даже муж.

— Значит, завтра утром вы никуда не уйдете? Будете охранять мой покой?

— Вы действительно этого хотите?

— Да, — кивнул я, чувствуя себя ребенком, упрашивающим мамочку остаться с ним.

— Хорошо.

Я расплылся в улыбке. Тут она вдруг встревожилась:

— А что я буду делать весь день?

— То же, что мы делаем сейчас.

— Мы ничего не делаем.

— Неправда. Мы пьем.

Сигрид наполнила бокалы и покачала головой:

— Так и будем все время пить?

— Пить превосходное шампанское: лучшего занятия не придумаешь.

— И сколько недель вы намерены так прожить?

— Вечно.

— Что же с нами станет?

— Поживем — увидим.