Мужчина - модель для сборки - Андрей Ястребов Страница 16

Выставим ему объективную оценку. С оценкой выше двоечки очень сложно: слишком тусклый и какой марки, сказать сложно. Мятый мужчина, угодливо улыбается, рассеянно и неаккуратно писает. Его любовь откроет перед тобою все двери. Если, конечно, они автоматические…

Изобразим фальшивую хемингуэевскую усмешку. Кто там на очереди? Вот кто! Если ты решила испытать самые нудные и сомнительные приключения, то обратилась по адресу к Слабосексуальному Крохе (вариации: Курлы-Мурлыкин И Не Больше, Враль-Чертяка На Доверии). Когда-то он мог прятать в своей шевелюре секретные документы. Теперь голый череп разбрасывается солнечными зайчиками. Сейчас он врет всем, что еще в позапрошлом году умел красиво жить. Кто проверит?! У него какое-то странное очарование – обаяние пачки майонеза. Не мужчинка, а окурок какой-то.

Щеголеват и суетлив, смахивает на водевильного сладострастника, часто и настойчиво заводит разговор о трепетных чувствах, правда, срывается на ироничные, а затем скандальные ноты. Он, видимо, для себя решил перейти на спартанский режим любви по-Буковски: «Браки, сожительства, случайные связи заставили его сделать вывод: половой акт не стоит того, что женщины требуют взамен». Брысь!

Оставив этого пентюха, ты наконец-то сделала в жизни хоть что-то толковое. Вот за такие решения, как говорится, не будет мучительно больно!

Однажды ты отправишься в зоопарк, запасешься всякой едой, чтобы накормить чумазых зверушек. Знаешь, кто все сожрет и даже крошки для гиены не оставит? Знай – Тоскующий (вариации: Бродячий Торговец Фальшивыми Скрепками, Охвостковый Фитюлька-Чудила). Пыльный мужчина. Нервозная бодрость. Рыхлый взгляд. Тело помято, а о чувстве собственного достоинства и говорить не приходится. Он объяснится в любви вкрадчиво и учтиво. Поначалу даже не поймешь, робость это или расчетливость. Вежлив до приторности, галантен и пуглив и очень хочет познакомиться с женщиной, которой наплевать на его достаток. Такие мужчины обычно с отчаянным визгом хватают все, что несет им беду. Охвосток какой-то. Пусть посторонится.

«Слишком поздно! Слишком поздно!» – проорала старая леди весна, помахав на прощание деревянным протезом, перед тем как скрыться в кроличьей норе, напевая при этом: «У природы все мужики уроды!» К чему бы это весна так всполошилась? Есть к чему. Причина в Иронисте-Ипохондрике (вариации: Мозгляк, Слабенько Сконструированный Кошмар, Мальчик-Темная Лошадка, Нахальный Простачок). Тело немощное и неказистое, плоховато скроенное. Он мягок и немного нерешителен в отношениях с женским полом. О чем бы он ни говорил, интонации выдают его неустроенность: «Как вы относитесь к новой мирной инициативе Женевы?» Вопрос произносится столь безрадостно, будто от этих инициатив зависит его жизнь.

На всем его облике печать молчаливой жертвенности, но он не совсем растратил остатки безрадостного остроумия: «Не возражаете, если я вас приглашу в ресторан медленного питания?». Его любовь напоминает веселое музыкальное шоу по мотивам картины Верещагина «Апофеоз войны».

Предположим, тьфу-тьфу, ты нуждаешься, тьфу-тьфу, в пересадке сердца, тьфу-тьфу. Наконец-то наши умельцы на коленочке из всякого подручного материала сделали тебе сердце. Пора срочно вставлять его в твою красивую грудь. Не выйдет. Твой постыдно заурядный избранник разведет такую бодягу о вселенской тоске, такие слезы начнет лить, на такую душевную боль жаловаться, что из сострадания ты отдашь ему свое сердце. Так что береги себя, будь здорова, тьфу-тьфу. Лучше – тьфу на него.

Твоя большая любовь к подобным типам со стороны очень смахивает на таксу. Что-то декоративное, длиннющее, на рахитичных лапках. Бормочут что-то про любовь, пищат-верещат про чувства, как обуянные паникой землеройки. Сейчас им всем нужна женщина. Любая женщина. В данный момент им сгодится любая новая жизнь. Если этих холостяков чуть приголубить, они с потрохами переживаний и надежд сдадутся. А чем они, собственно, хуже других?

Все-таки лучше уже на первую встречу с этими типами захвати что-нибудь колющее, режущее, стреляющее, ударяющее, взрывающее, ошеломляющее – чувство собственного достоинства и юмор.

Если нет серьезных видов на этот тип мужчины, он может быть полезен хотя бы тем, что с ним можно выгулять свои женские чары, отточить искусство обольщения, освоить науку плести сети, по надежности не уступающие тем, что используются для поимки пугливых антилоп.

Этих парней с оговорками можно амнистировать, а вот тех, о ком пойдет речь дальше, – пусть справедливая судьба наградит бесконечным сроком печали. Если, конечно, они на нее способны.

Безнадежные и подлые

Прости, откуда такой дурной душок? Как-то уж очень скверно запахло. Оглядимся. Теперь понятно! Ты в окружении тех, у кого весьма хреноватый любовный рейтинг и репутация стелется по асфальту.

Эти прохиндеи – просто ничтожные зверьки. Даже хуже того – третьесортная шантрапа, водоросли, нечто среднее между дешевым париком и головоногим моллюском.

У нормальных женщин они не вызывают даже желания находиться с ними в одной солнечной системе. У безнадежных и подлых такой вид, будто им перманентно хочется в туалет, чтобы запереться в кабинке и писать на стенах какие-нибудь гадости. Среди них есть интеллектуалы-зануды, неврастенические хлюпики, есть и мужчины физического типа. Легальные пути к сердцу они игнорируют. Все норовят контрабандными тропами добраться до твоего доверчивого сердца: бьют на жалость, сентиментальничают, а затем обворовывают душу и дом.

Здесь может случиться только малокровная история инвалидной любви. А вот тебя так и тянет на всякие благотворительные акции, увидишь кого-либо поплоше, накатит великодушие – в глазах так и светится надпись: «Добро пожаловать в мое сердце, всякий зоологический мусор».

Наконец дошли до холостяков, в которых если и есть что-нибудь приличное, так это то, что они прилично выпивают.

Начинающий холостяк не то чтобы хороший приятель бутылки. Стаж их дружбы часто невелик. Пока. Это «пока» будет настойчиво шантажировать неприкаянного мужчину, и если какая женщина замешкается с появлением в его жизни, он дрогнет и сдастся. Затем жизнь как-нибудь поинтересуется у этого бедняги: «Женщина или бутылка?» В ответ он промямлит что-то неразборчивое, зная, что жизнь уже сама давно все решила.

Все они бытово-увечные – выразительные примеры унылого стандарта неуютной сиротливости. Любовь к одному из них с неистощимым упорством растранжирит твои надежды, финансы и здоровье.

Их опереточные печали самых пронзительных красок, а заботы самых диковинных форм. Они утащат тебя на дно, поближе к самим себе. Знаешь, чему тебя может научить вся эта свора ухажеров: пить в любое время суток, обожать гастрономические экспромты и слушать пошлые тосты. Не тосты даже, а исполненные патетической бодрости призывы к алкогольному действию.

Смуглянка-судьба так и бросает на тебя недвусмысленные взгляды, хочет предупредить об угрозе. Куда там! Ты вся в чувстве и алкоголе. Уши развесила, слушаешь тосты, их мать.

Если есть у этой шушеры какие-либо отличия, то заключаются они не в сомнительном качестве этих недоумков, а в количестве тостов, которые ты услышишь за вечер: слабаки сломаются на десятом тосте, кто посильнее – будет вдохновляться до утра.