Клерк позорный - Леонид Рудницкий Страница 16

Наступила жара. За ночь офис не успевал остыть и по утрам встречал клерков почти таким же душным, как и прошлым вечером. Кондиционеров в офисе не было. Народ утирался платками и жадно пил воду. На кухне всегда валялось несколько выдавленных лимонов. Считалось, что вода с лимонным соком лучше утоляет жажду. Во всех комнатах работали вентиляторы, но помогали мало.

Андрюха стал приходить на работу в шортах. Ему указали на несоответствие и он перешел на льняные джинсы. Он не вылезал из кухни, то и дело давил лимон в холодную воду и не спеша пил. Недодавленные желтые шелупайки там и тут валялись по столу. Вместе с лужицами расплескавшейся воды смотрелось это неопрятно.

Коржику тоже хотелось воды с лимоном, но взять их в руки после Андрюхи он уже не мог.

– Нехорошо ты поступаешь, – однажды заметил он.

– Почему? – удивился тот.

– А если бы тебя так? – Коржик кивнул на лимон.

– Выдавили? – он заржал.

Смеялся и разговаривал Андрюха одинаково громко, звук получался гулким и раскатистым. Он упорно не хотел подстраиваться под офисную приглушенную и немного шепелявую манеру общения. «Имеет право, – подумал Коржик, – Если бы у меня был такой же папа из министерства, я смеялся бы еще громче». Хотя ему почему-то было трудно представить себя великовозрастным бездельником – подох бы со скуки. А Андрюхе хоть бы что.

– Я и так выжат от этой блядской жары, – сказал Андрюха и налил себе очередной стакан.

На кухне они были только вдвоем и могли свободно материться.

– Ну, а если бы там глаз был? – попытался зайти с другого конца Коржик и навести того на мысль, что ему не нравится такая манера обращения с цитрусами.

– В лимоне? Я бы и его выдавил.

Он опять гулко засмеялся. Коржик поморщился. Прямо бочка какая-то. «Чертова деликатность, – досадовал он на себя, – ну как объяснить человеку, что вид полураздавленного цитруса мне неприятен, и я не могу взять его в руки. Сам должен понимать – мерзок мне этот вид».

Андрюха взял последний целый лимон и, ничтоже сумняшеся, выдавил половину в свой стакан. Холодная вода стала мутной от лимонного сока и от того еще более желанной. Стенки высокого стакана запотели.

Коржик сглотнул слюну. Ну почему этот урод не может просто отрезать кружок от целого? Тогда и ему досталось бы. Андрюха уже не казался ему таким симпатягой, как раньше. Наверное, он в детстве любил давить красивых жуков и отрывал мухам крылья. Правильно говорят: «Простота – хуже воровства». Вот сделать бы ему на лбу татуировку «Не дави лимон, гад!», тогда, может быть, он изменился бы.

Коржик налил себе простой минералки.

– А лимон? – Андрюха подвинул к нему блюдце с желтой шелупайкой.

«Услужливый, блядь!» – подумал Коржик.

– Не люблю, – ответил он через силу.

– Зря, – сказал Андрюха с сочувствием.

И после паузы доверительно сообщил.

– Между прочим, это я придумал.

– Чего? – не понял Коржик.

– Пить в жару воду с лимоном. Теперь весь офис пьет.

Коржик посмотрел на него с сомнением. Андрюхе под тридцатник. «Сказать ли ему, что лимоны существуют с незапамятных времен, а вода и того дольше? – подумал он. – И все это время люди пьют воду с лимонным соком? И называется это „лимонад"? Нет, пожалуй, не стоит. Бедному малому очень хочется быть в офисе хоть чем-нибудь полезным, а полезен он только папой. Ну, вот еще и лимонадом. А там, глядишь, еще что-нибудь придумает. Выключать на ночь свет, например, или открывать форточку для проветривания. Тоже польза».

Он вспомнил Траволту в старой рождественской комедии. Тот играл роль архангела и заявлял, что придумал очередь. А до того, мол, было черт знает что.

По офисной классификации Андрюха относился к придуркам. Классификацию когда-то придумал приятель Коржика. Согласно ей, все офисное население делилось на три группы: работяги, придурки и проститутки. Работяги пашут, придурки бездельничают, потому что приняты в штат как родственники нужных людей, а проститутки заняты известно чем. Несколько прямолинейно, но по сути верно. Надо только добавить, что часто в одном клерке совмещаются два, а то и три типа в разных пропорциях, в зависимости от склонностей и обстановки. Коржик был работягой, но, случалось, становился придурком, когда не мог врубиться во внутриофисные расклады или не желал поступить правильно, потому что имел принципы.

Но Андрюха был чистым придурком. В нем не содержалось ни грамма примесей от двух других типов. Он был разведен, посещал качалку, внимательно следил за модой, не задумывался о будущем и жил, не напрягаясь, в свое удовольствие. Он всегда был веселым и доброжелательным, за что его все и любили. Переброситься с ним парой слов было как потрепать по холке красивую охотничью собаку с большими глазами. Умная животина, кое-что понимает, жалко, что не все.

Голова Андрюхи была занята бабами, машинами, тусовками, травой, хайэндовской звуковоспроизводящей аппаратурой и прочими приятными вещами. Еще он любил гулять по магазинам и выискивать всякие полезные вещи за недорого. А потом рекомендовать их сослуживцам. Сослуживцы тоже хотели бы так жить, но хрен там – у них были жены, мужья, дети, любовники, любовницы. А еще долги, планы, обязательства, напряги. «На хрена мы их заводили? – думали они, глядя на Андрюху. – Ведь можно же было жить и так».

Черт, какая все же жара!

Коржик допил минералку и вернулся к себе. Стало еще жарче.

В комнате было четверо: Коржик, финансовый директор Лариса, экономисты Лена и Александра.

– Ну и жара! – сказал Коржик и снял галстук.

– Ага, – откликнулась Лена, – невыносимо.

– А ведь день еще только начался, – поддержала Александра.

Она работала доцентом в известном вузе, а здесь подрабатывала через день. Лариса промолчала.

– Почему у нас нет кондиционеров? – спросил Коржик у Ларисы.

Она мягко улыбнулась и столь же мягко ответила ему, словно непонятливому дитяти:

– У нас их никогда и не было.

– А почему?

– По многим причинам.