Наши расставания - Давид Фонкинос Страница 15

— Но разве это не опасно? — всполошилась Элеонора, для которой самой рискованной экспедицией оставался переезд из летнего дома в Бретани на виллу в Севенны.

— Опасно? Ну, не опасней, чем ходить по нашим улицам, где тебя в любую минуту может сбить машина. Я это и сыну без конца твержу. Верно, Фриц? Я тебе все время повторяю, что твой образ жизни намного опаснее нашего, правда?

— Да, мама, правда, — опустив голову, признал я. — Ты мне часто это говоришь.

Моя мать и мать Алисы обменялись еще парой-тройкой банальностей на тему относительности такого понятия, как опасность. Их беседа больше всего напоминала диалог между немым сербохорватом и глухим техасцем. Наверное, именно поэтому они так щедро расточали друг другу улыбки. Каждая из них с интересом открывала для себя неведомый доселе мир. Жерар уставился на мою мать. Странно, но мне показалось, что ее рассказ о бродячей жизни его прямо-таки покорил. Послушав еще немного, он осмелился ее перебить:

— А где же вы там достаете «Фигаро»?

Моя мать захохотала как сумасшедшая. Алисин отец не скрывал удовольствия — наконец хоть кто-то оценил его юмор. Тут и мой отец подоспел из ванной и присоединился к застолью. Разговор вернулся в общее русло. Жерар поведал, что занимается бизнесом, и мои родители его за это не осудили. Мы подали десерт. Кофе они решили пить, перебравшись на наш красивый новый диван. Нас с Алисой больше не существовало. Играйте, дети, и не мешайте взрослым.

В общем, наши родители моментально нашли общий язык. Мы прямо обалдели: никакого культурного шока, которого мы так боялись, сплошное взаимопонимание. Мои мать с отцом и родители Алисы обычно проводили время в обществе людей, похожих на них как две капли воды. Впервые за долгие годы им выпал шанс вырваться за рамки собственных предрассудков, и они радовались этому как глотку свежего воздуха. Мы с Алисой перестали что-либо понимать. Они уже перешли на «ты» — еще чуть-чуть, и начнут приятельски хлопать друг друга по спине. От усталости мы едва держались на ногах, но делать нечего: наши позевывания были бессильны внести разлад в запущенный механизм зарождавшейся дружбы.

Через некоторое время наши предки все-таки вспомнили (спасибо большое!) о нашем присутствии. Между прочим, — мелкая, но существенная деталь — они торчали у нас дома. Алиса, совершенно измотанная, сидела положив голову мне на плечо. Эта ее поза и послужила причиной последовавшей бури. Сейчас все объясню. Мать посмотрела на мою невесту и пришла в умиление:

— Ах, до чего же она хорошенькая…

— Моя дочь! — горделиво подтвердила Элеонора.

— Заметь, мой сын тоже очень даже ничего, — сочла нужным уточнить моя мать.

— Прекрасная пара! — подвела итог Алисина (или это была моя? — все матери говорят примерно одно и то же).

Помню, после этого они начали нас разглядывать увлажнившимися от волнения глазами, словно до них только сейчас вдруг дошло, что жизнь пролетела и они сидят в гостях у собственных взрослых детей. Растерявшись под их пристальными взглядами, мы улыбались, как два подростка. И вот в самый разгар этого торжества семейной приязни мой отец неожиданно спросил:

— Слушайте, а как вы познакомились?

Ни Алиса, ни я не нашли в себе сил сразу ответить на этот вопрос. Помехи, засевшие в мозгу с прошлого раза, не давали нам собраться с мыслями, и мы молчали, продолжая идиотски улыбаться. Так и получилось, что инициативу взял на себя Жерар. Горя желанием показать, что прошлое осталось в прошлом и все забыто и прощено, он позволил себе пошутить:

— В клубе групповухи, вот где они познакомились!

Но, произнося эту фразу, он не учел, что мои родители не имели ни малейшего понятия о подоплеке этой милой шутки. И потому смотрели на него несколько удивленно. Вот тут-то и надо было все им объяснить, но, сам не знаю почему, мы не проронили ни слова, только сидели и смущенно моргали глазами. Впрочем, настоящее смущение поджидало нас впереди. Когда мой отец, уставившись на меня, проговорил:

— Ни капли не удивляюсь! Ты, Фриц, достойный сын своих родителей!

Элеонора чуть в обморок не хлопнулась. Вся вечеринка мгновенно предстала перед ней в новом свете. Она сочла, что сидит на диване слишком близко к моим родителям. Вскочив с места, она решительно произнесла:

— Ну все, нам пора.

— Вот именно, — подтвердил Жерар.

Возникшая неловкость так и не рассеялась. Алисины родители торопливо одевались. Прием завершился сокрушительным фиаско, хуже того — фиаско с дурным запашком. Да что ж такое творилось между нами с Алисой, чтобы наша способность вызывать катастрофы достигла таких высот? Мы стремительно шли ко дну, и я сделал последнюю отчаянную попытку спасти закупленную в «Икее» мебель:

— Да нет же! — крикнул я. — Мы с Алисой познакомились, потому что не любим лососину! Терпеть не можем!

Я не очень хорошо расслышал, но, по-моему, Элеонора пробурчала себе под нос что-то вроде: «Сумасшедший дом!» И ее худощавый белесый силуэт растаял в темноте лестничной площадки. Мрак поглотил ее — свет в подъезде не горел.