Любить (НЕ) страшно - Катя Васильева Страница 14

Лиза не могла даже дышать. «Зачем ей ножницы?» ― ее охватила паника. Неоновый блестящий белый свет и холодные стены больницы усугубляли чувство страха, как в фильме ужасов. Они пошли в общую ванную комнату.

«Встань на колени передо мной, я не могу достать до твоей головы, ― сказала мать, ― чем ты занималась в этом лагере, что у тебя голова полна вшей?» Лиза не могла даже ответить, ее трясло. Девочка опустилась на колени перед креслом, и мать начала резкими движениями состригать ее волосы. Она обрезала все. Все, почти до кожи. Она оставила два сантиметра волос, за пять минут превратив Лизу в мальчика, похитив ее женственность и еще не утвердившееся девичье достоинство. Лиза начала плакать, и в голове у нее звучал голос Веты: «Ничего, отрастет, тебе очень идет. Ты теперь не такая как все, и это хорошо!» ― «Но я хочу быть такая как все. Я хочу быть как ты, а у тебя длинные красивые волосы», ― отвечала Лиза. Стоять на коленях на больничном полу перед этой женщиной было унизительно. Еще более омерзительным было то, что кто-то вообще имеет над тобой такую полную власть.

Когда Лиза посмотрела в грязное потрескавшееся зеркало, висевшее над раковиной, она уже даже не могла плакать. Просто стояла там тихо и смотрела на себя. Мать небрежно рявкнула: «Не вой. Твои волосы отрастут к тому времени, как вырастут сиськи. Выглядишь как мальчик, а я всегда хотела иметь сына. Я думаю, моя жизнь была бы намного проще, если бы у меня был мальчик». Потом, все-таки слегка притормозив, мать добавила: «Ну ладно, не плачь, иди сюда, я тебя обниму». Лиза склонилась над матерью, чтобы получить объятие, о котором она когда-то мечтала.

Лиза знала, что показывать свой гнев и боль от унижения маме или бабушке только доставит ей неприятности. Вместо этого она несколько раз ударила кулаком по раковине. В то время взрослые даже не задумывались о том, что у детей могут быть их собственные, пусть даже детские, эмоции.

На обратном пути пешком до автобусной остановки резко пошел сильный дождь. У бабушки не было зонта, поэтому она надела на голову пластиковый пакет. Второго пакета у нее не было. Лиза чувствовала каждую каплю дождя на своем почти голом черепе, голова, легкая как воздушный шарик, казалось, взлетит. Капли дождя катились по ее щекам, смешиваясь со слезами. Бабушка глянула на нее с небольшим проблеском жалости, но ничего не сказала. Лиза не могла и не умела осознавать свои чувства. Что такое вообще чувства? Кому они нужны? Чувства следует подавлять, чтобы выжить.

На следующий день, после школы, Вета тоже остригла свои волосы.

– Я никогда не отращу длинные волосы, ― сказала она. ― Чтобы никто никогда не мог меня так унизить, ― ее душил гнев, ― и тебе советую!

– Хорошо, ― ответила Лиза.

В те времена не только Лиза жила у дедов. Вета тоже жила то у бабки с дедом, то у тети с дядей. «Все же лучше, чем у дедов», ― думала Лиза.

Лиза прожила у дедов почти девять месяцев. Мама перенесла множество операций и возвращалась домой на неделю каждые двадцать дней.

Тогда очень часто родители отдавали детей старикам, потому что в то время, после развала Советского Союза, с громким названием «Перестройка» все в стране начало перестраиваться. Построится оно или не построится, но изменения всегда вносят сумятицу, необходимость приспособления и выживания в новой жизни. Старая социальная и экономическая система ломалась, и на ее месте зарождалась новая. И рождение это не было легким. Многие родители теряли работу и были вынуждены искать новые способы выживания.

Это было начало зарождения частного предпринимательства. Родители уезжали на заработки в большие города или же начинали торговать, ездили в Турцию, в Польшу, в другие страны за различными товарами – турецкие дешевые вареные джинсы, ангоровые свитера и поддельные спортивные костюмы, обувь, кожаные куртки, плащи и шубы из натурального меха. Такие поездки отнимали по несколько суток в пропотевших грязных автобусах, многочасовые очереди на пограничном контроле, зачастую это было сопряжено даже с риском для жизни.

Люди очень быстро научились выживать, предавать, спекулировать, воруя это время у своих детей.