Пес - Александр Покровский Страница 13

– Только вы мне плиту…

– Цела будет твоя плита! Встань тут, помогать будешь.

– Помогать? Уже встал.

Начинается процесс. Они греют вкладыш, предварительно содрав с него старый баббит, потом полируют, а кок в это время стоит над сковородой с баббитом.

– Как там баббит? – спрашивает его механик.

– Греется!

– Как только нагреется, так и готовься его заливать!

– Куда?

– На место, куда ж еще!

Баббит осторожно, в несколько этапов, заливают во вкладыш, придерживают с краев, чтоб не пролился, потом дают остыть, потом полируют. Вкладыш горячий, полируют, обжигаясь.

– Горячий!

– Дай остыть!

– Некогда! У нас два часа всего!

Через два часа нижний вкладыш с новым баббитом, отполированный и все еще горячий.

– Как же его нести?

– Асбестовые рукавицы возьми.

– А может, так на сковороде и понесем? По дороге немного остынет.

– Может, и на сковороде. Тяжеленный. Сантиметров сорок в диаметре.

– Как там замена подшипника? – начштаба спрашивает у вахтенного центрального.

– Еще не докладывали. Сказали, что на два часа работы.

– Ну и не будем их дергать, – начштаба сейчас же возвращается к командиру: – Меня больше беспокоит этот англичанин. Что-то тут не так. Надо нам опять в рубку идти. Что-то не так. Этот хер нас с тобой отвлекает. Тут еще кто-то должен появиться, а мы стеснены в маневре, не очень повертишься. Акустики!

– Есть!

– Есть еще кто-нибудь?

– Пока никого!

– Куда делся англичанин?

– Ушел от нас на границу района.

– Что-то тут не так.

– Товарищ командир! – к командиру подошел командир БЧ-2, ракетчик.

– Ну?

– Разрешите, товарищ командир… – ракетчик мнется, ему хочется остаться с командиром с глазу на глаз, а тут начальник штаба.

– Говорите при начальнике штаба. Он в курсе всех наших бед.

– Тогда, товарищ командир, нельзя ли в штурманской рубке?

– Отчего же! – все втроем перемещаются в штурманскую рубку.

– Штурман, – говорит командир, – погуляй пять минут!

Штурман выходит.

– Ну? Что стряслось?

– Товарищ командир, у нас забортная вода поступает в шахту номер шесть.

– Когда это выяснилось?

– Только что.

– А можно конкретней? Как быстро поступает? Что вы сделали? Что вы предлагаете сделать?

– Мы с помощью шланга сливаем воду в трюм.

– Большая течь?

– Судя по тому, что сливается, не очень, но если не сливать…

– Я понимаю. Если не сливать, то ракету раздавит, как только мы погрузимся. С погружением объем воды только возрастет. Вы в курсе?

– Я понимаю, товарищ командир.

– Вот видишь, – в разговор вступает начальник штаба, – абсолютно все всё понимают. Приятно работать.

– Это не лодка. Это плавучая катастрофа. Это тоже было известно штабу? – вопрос обращен начальнику штаба.

Тот пожимает плечами:

– То, что выяснилось сейчас, а не в море на глубине сто метров, – это подарок судьбы, – говорит начштаба. – А вы небось сначала грешили на датчик? – последний вопрос был адресован ракетчику.

– У меня была уже такая ситуация, так что я сразу подсоединил шланг.

– Ну вот видишь, – начштаба сразу переключился на командира, – видишь, какие у тебя подготовленные люди, и шланг и у него есть, и подсоединил он его тут же.

– Значит, так, – начштаба перестал ерничать, – по приходе ракету из шахты долой, выгружаем, и по решению флота или вместо нее загружаем тебе муляж, и ты с ним и со шлангом в автономку, или…

– Или?

– Или отставят тебя от автономки, в чем я лично очень сомневаюсь. Героизм одних почти всегда преступление других. Хорошей жизни никто не обещал. Из конфеты несложно сделать дерьмо, а вот из дерьма конфету… Похоже, вы будете делать из дерьма конфету. Так, ракетчик, при каждом погружении чтоб стоял человек и все время докладывал, как там дела с поступлением воды. Это понятно?

– Так точно!

– Провороните, и от нас всех тут мокрого места не останется. Взрыв ракеты в шахте – это не забывается. В лучшем случае азотная кислота пойдет в отсек, а этот окислитель из противогаза слизь делает заодно с лицом, а за ней и горючее пойдет. Мало не будет.

– Ясно!

– Ну, вперед, если ясно! Хотя погоди, пойдем посмотрим на твой шланг.

Все идут в четвертый отсек.

Не успели они налюбоваться на то, как вода сливается из шахты в трюм, как из «каштана» донеслось:

– Четвертый!

– Есть, четвертый!

– Начальник штаба есть?

– Есть!

– Товарищ капитан первого ранга!

– Да!

– Вас акустики приглашают в рубку!

– Ну, – сказал начштаба, глядя на командира, – пошли. Чует мое сердце, что к нам еще гости пожаловали!

В рубке акустиков тесно. Все слушают.

– Ну что? – начштаба не терпится.

– Слабый шум винтов надводного корабля. Миль двадцать.

– На горизонте. Какая скорость?

– Тридцать узлов.

– Так он через полчаса у нас под боком будет. Можете классифицировать?

– Крейсер УРО.

– Американцы?

– Американцы.

– Ну вот и гости. Сейчас он что-нибудь придумает и войдет в район. А потом будет гонять нас, как вшивого по бане. Что у нас в ВВД?

– Еще бы часа три.

– Нет у нас трех часов. Что с подшипником?

– Меняем.

– «Меняем», – начштаба командиру. – Пошли в рубку.

В рубке все то же самое – маневры, маневры, маневры в надводном положении.

– Целей – море! Через каждые пять минут мне доклад, что там у нас с подшипником. А пока его делаем, то и ВВД бьем. Быть готовыми к тому, что сейчас к нам сюда ввалится крейсер, и мы вынуждены будем срочно погрузиться. Где связист? Связиста в рубку.

– Разрешите? – в рубке появляется связист – командир БЧ-4.

Начштаба ему с порога:

– Есть квитанция на последнее донесение?

– Никак нет!

– Черт знает что! Подготовьте еще одно: в районе работает английская подводная лодка и американский крейсер УРО. Просим очистить район. Интересно, как они его будут очищать от крейсера? Очень хотел бы на это взглянуть.