Три краски - Олег Рой Страница 12

– Вот ты где? Пойдем! – Вадик жестом позвал ее за собой.

Семеня за оператором, Лариса попыталась оправдаться:

– Я телефон забыла. А про то, что съемка сдвинулась, только утром узнала. Ты мне не сказал…

– Нам сюда, – не обращал никакого внимания на оправдания Вадик.

– А меня тут еще не пропускали. А та женщина, у которой синхрон брать, она уже ждет? Где камера?

– В Караганде, – сказал, как отрезал, Вадик.

– Шесть! – громко проговорила Лара, подсчитывая сегодняшние неудачи, и остановилась в узком коридоре.

– Вот сейчас он пройдет еще полкоридора и даже не заметит моего отсутствия… – прошептала себе под нос, не спуская взгляда с удалявшегося оператора. Вадик действительно уверенно двигал вперед, напрочь позабыв о бедной журналистке. Делать нечего, проглотив обиду, Ларе пришлось припустить за ним – работа не ждет.

Все уже было готово к началу съемки: камера стояла на штативе, стол прибран, за ним торжественно восседала интервьюер – некто Евгения Ивановна. Лара зашла в кабинет, поздоровалась.

– Я вам задам всего один вопросик: постарайтесь уложиться в двадцать-тридцать секунд, иначе придется подрезать. Хорошо? – улыбнувшись, спросила она.

Женщина в ответ внимательно осмотрела журналистку и холодно заметила:

– Вот как? Всего двадцать секунд? Мы вас, девушка, дольше ждали…

Лара онемела, не в силах ничего ответить, зато Вадик, обычно такой молчаливый, вдруг проговорил:

– Вы не обижайтесь, Евгения Ивановна. У нас Лариса – человек новый. Иногда как ляпнет. Не привыкла еще с людьми общаться… Говорите столько, сколько считаете нужным.

Сказал и одарил Лару коротким, но таким прожигающим взглядом, что внутри у бедной девушки все заныло. Чего она не так сказала? Ведь слышала сама, что так говорят перед тем, как брать интервью… Алина ее прибьет!

Лара толком и не заметила, как прошла съемка. Семь неудач совершенно выбили ее из колеи, все ее мысли теперь вращались вокруг одного: так больше жить нельзя. Разве этих постоянных унижений она хотела, когда уезжала из родного дома, отрывалась от любимой мамочки, вселялась в московскую грязную общагу, училась на журфаке? Она мечтала доносить до людей истину, рассказывать об интересных событиях, делиться своими мыслями и эмоциями! А что получила? Должность подставки под микрофон, именуемую «помощником репортера»? И еще репортер какой попался – хуже не придумаешь. А ведь изначально Лариса хотела быть самостоятельным журналистом. На эту должность она пришла в телекомпанию. «Потерпите немного, вот вольетесь в работу, и тогда переведем вас», – пообещал директор. Конечно, Лариса тут же согласилась. Для нее это было настоящим счастьем. Директор сказал «немного» – значит, месяца два-три, не больше! Найти работу, да еще и без опыта, сразу после окончания вуза – это же бесспорная удача! Теперь все пойдет отлично!

Только на этом везенье и закончилось. Удача махнула хвостом и ушла, позабыв о Ларе навсегда. Это «немного» уже вылилось не в три месяца и не в шесть, а в целый год, два месяца и две недели. И, кажется, пройдет еще год, но ничего не изменится.

В студию Лариса с оператором вернулись к полудню. Здесь, как всегда, царил хаос. Еще не дойдя до входной двери, они встретили съемочную группу, которая, пробегая мимо, еле удостоила их кивком и непонятным возгласом. На проходной, сидя на кожаном кресле, шушукались дизайнер Антоха, красавчик, и курносая хохотушка Танька. Пол-офиса шепталось, обсуждая нетрадиционную ориентацию Антона, у которого с Танькой тесная женская дружба: вместе ходят за духами и тряпками, вместе разносят сплетни. Впрочем, Лара особо не вникала – в конце концов, это не ее дело. Еле слышно поздоровавшись, она побрела на второй этаж, уже не пытаясь догнать ускакавшего наверх оператора.

– Ларис, Алина тебя искала. Ругалась из-за какой-то кассеты! – крикнула ей вслед Таня, и Лара почувствовала, как застучало ее сердце – приближается восьмая беда.

Кассета! А взяла ли она ее вообще? С этой съемкой все наперекосяк. Остановившись, прислонив сумку к перилам, девушка снова стала судорожно, уже в который раз, перетряхивать ее нутро. Слава богу, хоть в этом повезло – вот кассета, родимая, лежит!

Лара быстро упихала в сумочку все вылезшие из нее вещи и едва ли не галопом рванула на рабочее место.

– И где тебя черти носят?! – едва заскочив в журналистскую, услышала она вместо приветствия недовольный Алинин возглас.

Высокая, стройная, стильная девушка с иссиня-черными гладкими, как шелк, волосами, рассыпавшимися длинными прядями по покатым плечам, преградила ей дорогу. Если убрать этот злобный взгляд и змеиную настороженность в лице, Алинка была очень даже хороша изысканной, немного восточной красотой, именно такой, какой хотелось бы обладать самой Ларе. Однако сейчас в разъяренной Алине очарования было мало.

– Вадик уже полчаса назад пришел, а ты вечно, как тетеря сонная, еле ходишь. Ты хоть понимаешь, что из-за тебя монтаж стоит? Как я без этого синхрона монтировать буду? Где кассета? – орала она, не давая возможности оправдаться.

– Ну оставила бы место… – не сдержавшись, проговорила Лара. – Ты же сама вопрос придумывала. Да и ответ наверняка знала. По смыслу подобрала бы фразу…

– Она меня еще учить будет! – ехидно засмеялась Алина, повернувшись к Светке – своей закадычной подруге. – А что, может, сама смонтируешь, раз такая умная? Ты же, кажется, на звание самостоятельного репортера претендуешь, да?

– Хи-хи-хи, – вкрадчиво рассмеялась Светка.

Лара вконец растерялась. Монтировать сюжет – это, конечно, ее мечта, но сейчас выходило как-то боком. Что это: шутки кобры или очередное испытание? Хотя, конечно, если б всерьез, то для нее, для Лары, представилась бы возможность показать себя профессионалом, способным на что-то большее, чем гонять из одного конца города в другой и задавать придуманные другими вопросы. Но самое главное – она смогла бы поработать с ним, с Кириллом! Сесть рядом, рассказать о том, как она представляет себе этот сюжет, а может, поговорить и на другие темы… Лариса домечталась до того, что представила, будто он даже пригласит ее сходить куда-нибудь вечером.

Девушка подняла глаза на ехидно усмехающуюся начальницу, и мечты ее развеялись. Нет, конечно, нет! Такого, что она напридумывала, нет и никогда быть не может. Кирилл никогда не обратит на нее внимания – это аксиома.

– Ну чего молчишь, репортер? Идешь вместо меня работать или нет? – ехидно смеясь, спросила Алина.

Лара уже окончательно вернулась с небес на землю. Отвернулась, обвела унылым взглядом закрытое жалюзи окно и низкий навесной потолок с тусклыми лампочками, заливающими помещение блеклым, давящим на мозг, светом. Девушка чувствовала, что Алина не спускает с нее глаз, чувствовала в этом взгляде все презрение и издевку, но ничего не могла поделать. Лучше смотреть в сторону, разглядывать компьютеры, стоявшие длинным рядом. Или уволиться? Уволиться и уехать к маме, в Ахтубинск! Может, выход? Нажилась в Москве, хватит!