Кодекс принца - Амели Нотомб Страница 11

Я заметался по гостиной, схватившись за голову. Ну и задачка: извлечь простенький мотивчик из головы, полной божественной музыки. Все равно что перекопать красивейший город, дабы явить миру развалины безвестного поселения. От этой абсурдной археологии я окончательно обезумел.

«Пропади ты пропадом, Перголези!» — со стоном вырвалось у меня, и я многажды повторил это, раз от разу все исступленнее. Бисквит взирал на меня с презрением. Я кинулся наверх, отыскал свои вчерашние каракули. Увы, в плане мнемотехники они оказались не полезнее лопатки для торта. Впору было взвыть.

Я снова спустился вниз. В кухне мне попалась на глаза записка Сигрид. Номер телефона совпадал с сегодняшней датой — под этим предлогом я и позвонил ей.

Она ответила сразу.

— Одни и те же цифры вашего телефона и сегодняшней даты — это совпадение? — спросил я.

— Нет, я каждый день меняю номер. Чтобы всегда знать, какое сегодня число.

— Неужели?

— Ну что вы, Олаф, конечно, это совпадение. Если бы не ваш звонок, я бы и не заметила. Это только вы обращаете внимание на такие мелочи.

— Вы думаете?

— Да. Профессиональная деформация, по всей видимости.

Она простилась в самых приятных выражениях. Я задумался: какая же профессия может так деформировать мозги? Шпионаж? Да, пожалуй, шпионам свойственно подобное внимание к деталям. Моя паранойя могла бы славно послужить контрразведке. А если мой предшественник принимал у себя в доме шпиона, значит ли это, что он принадлежал к тому же цеху?

Мозг — компьютер с причудами. Мелодия десятизначного номера вдруг сама собой всплыла в моей памяти. Так бывает всегда: стоит прекратить поиски — и тут же находишь искомое.

Я снова поднялся наверх и заглянул во все комнаты. Большая с письменным столом — должно быть, кабинет Олафа. Я сел за его секретер. Номеров в телефонной книжке оказалось множество — чтобы вычислить нужный, потребовалось бы лет сто.

Впрочем, временем я располагал, да и делать мне больше было нечего. Не откладывая в долгий ящик, я принялся за дело: просматривал книжку насквозь и, увидев номер, начинавшийся на 01 или 04, выстукивал партитуру, останавливаясь при первом же расхождении с моей декафонией. Алфавитный порядок для решения моей задачи был не хуже любого другого. Дойдя до второй буквы, я отметил — надо сказать, не без облегчения, — что фамилии Бордав в списке нет. Похоже, меня и Олафа действительно ничего не связывало. Оно и лучше.

Однообразные и тупые занятия мне всегда нравились. Иначе как бы я мог так долго проработать в конторе? Вроде и дело делаешь, и мозги напрягать не надо — это по мне. Лучше, чем бездействие, совесть не мучает, голова свободна. Самые прекрасные мечты всегда приходят за самой нудной работой. Эта деятельность на автопилоте не мешает серому веществу плодотворно трудиться: через некоторое время я так хорошо усвоил систему десятизначной музыкальной записи, что и кнопки стали не нужны, чтобы услышать мелодию. Я всегда восхищался людьми, которые читают партитуры и восхищаются их красотой, так что своим маленьким прогрессом по праву гордился.

Порой то или иное имя вдохновляло меня и тем самым отвлекало. Десковяк Эльжбета. Наверно, это Элизабет по-польски. Эльжбета — красивое имя. От встречи с Эльжбетой Десковяк ожидаешь удивления. Не то что Поль Демаре строчкой ниже. А иногда механизму мечты давал толчок телефонный код: 00 822 — какая это страна? Или еще хлеще: 00 12 (479) — это не иначе островок в Тихом океане. Неужто там есть телефон? Я представил себе, как абориген сигает с верхушки кокосовой пальмы на лиане, услышав звонок своей трубки.

Иной раз, точно у шкодливого ребенка, так и чесались руки позвонить. А что стесняться, платить-то не мне. «Алло, как называется ваша страна? Который у вас час?»

Эти глупости стопорили дело. К половине второго я добрался всего лишь до буквы E. Пора было перекусить, и, спустившись в кухню, я приготовил себе сэндвич с кресс-салатом. Объедение, только кресс-салат надо хорошенько промыть, иначе подцепишь ужасную болезнь, которая бывает только от немытого кресс-салата, и умрешь в страшных мучениях. От таких сведений кресс-салат приобретает особый вкус. Это как японская рыба фугу в сашими или русская рулетка в светских играх.

Я вернулся к телефонной книжке. За едой я успел забыть приобретенный навык нотной грамоты. Пришлось снова тыкать пальцем в кнопки с видом умственно отсталого ребенка, освоившего новую игру.

И вдруг телефон зазвонил. Я ударился в панику, не зная что делать. В конце концов я снял трубку, лишь бы прекратить этот невыносимый трезвон, и услышал голос Сигрид.

— Извините, Олаф. Мой муж вам не звонил?

— Нет. А я уполномочен подходить к телефону?

— Как вам угодно. Вы у себя дома.

Она и не знала, до какой степени это верно.

— Я звонила несколько раз, было все время занято, — добавила она.

— В самом деле, — смутился я. — Прошу прощения.

— Что вы, ничего страшного.

— Вы беспокоитесь за Олафа?

— Я привыкла. И мне не о чем беспокоиться, не правда ли?

— Конечно.

Я повесил трубку, стыдясь за свою ложь. «Я привыкла», — сказала она. Можно ли считать это подтверждением гипотезы о шпионаже? В какой еще профессии исчезают, не предупредив жену?

А что, если я — не просто шпион, а шеф некой серьезной разведки? Эта мысль мне понравилась. Во мне никогда не было тайны, интересно будет попробовать. Увы, долго ли еще я смогу водить за нос прелестную Сигрид?