Сказки, рассказанные на ночь - Вильгельм Гауф Страница 24

Закончив свою речь, король распорядился отнести тросточку и туфли в королевскую сокровищницу, оставив карлика ни с чем.

Маленький Мук, такой же бедный и несчастный, как прежде, отправился в путь, проклиная собственную глупость, из-за которой возомнил, будто он — важная птица и при его положении ему ничто не грозит. К счастью, страна, из которой его выдворили, была совсем небольшой — он добрался до границы за восемь часов, хотя ему пришлось несладко, ведь благодаря волшебным туфлям он уже так избаловался, что привык перемещаться без особых усилий.

Перейдя границу, маленький Мук свернул с дороги, чтобы найти лес подремучей, в котором он собирался поселиться навеки, потому что был сердит на весь свет и не хотел больше видеть людей. Наконец он набрел на одно подходящее местечко, которое, как он счел, вполне сгодится для того, что он задумал. Здесь, посреди чащи, протекал прозрачный ручей, возле которого росли тенистые фиговые деревья и открывалась небольшая лужайка, покрытая шелковистой зеленой травкой. Этот заманчивый укромный уголок понравился маленькому Муку, и он разлегся на лужке, решив, что тут он и будет ждать своего смертного часа, который пробьет уже, наверное, скоро — ведь он не собирался больше ни есть, ни пить. Занятый такими печальными мыслями о надвигающейся смерти, Мук не заметил, как заснул, а когда проснулся — почувствовал нестерпимый голод. Рассудив, что голодная смерть, пожалуй, штука неприятная, он огляделся по сторонам в надежде найти хоть что-нибудь съедобное. И тут он увидел прямо у себя над головой весьма аппетитные спелые фиги, свисавшие гроздьями с дерева, под которым он устроился спать. Мук забрался на дерево и основательно подкрепился вкусными ягодами, после чего ему захотелось пить. Он слез вниз и пошел к ручью. Но каков же был его ужас, когда он увидел свое отражение в воде: из ручья на него смотрела страшная рожа с ослиными ушами и длинным-предлинным носом! Ничего не понимая, он схватился за голову — сомнений не было, у него выросли настоящие ослиные уши!

— Так мне и надо! — воскликнул он. — Сам виноват, что не сумел удержать своего счастья и вел себя как последний осел!

Мук не находил себе места — он все кружил под деревьями, предаваясь горестным мыслям, пока наконец опять не проголодался. Пришлось ему снова собирать фиги, потому что ничего другого здесь не росло. Поедая фиги, он размышлял о том, не попытаться ли ему все-таки запихнуть эти дурацкие уши под тюрбан, чтобы не выглядеть совсем уже шутом гороховым, хотя они, конечно, вряд ли туда поместятся. И вдруг он почувствовал, что уши-то, похоже, куда-то подевались. Он опрометью бросился к ручью, чтобы проверить, не ошибся ли он в своих ощущениях. И действительно — теперь у него опять были его родные уши, бесформенный длинный нос тоже исчез. Тут он догадался, как все вышло: от фиг с первого дерева вырастали уши и нос, а фиги со второго дерева позволяли от этого уродства избавиться. Маленький Мук быстро смекнул, какое счастье ему опять привалило, и был благодарен судьбе за такой чудесный подарок. Он нарвал ягод с одного дерева и с другого, сколько мог унести, и пошел назад в ту страну, откуда его прогнали. В ближайшем городке он добыл себе другую одежду, в которой его теперь невозможно было узнать, и поспешил в королевскую столицу, куда он в скором времени и прибыл.

В это время года спелые ягоды были еще редкостью, и потому маленький Мук направился прямиком ко дворцу, прекрасно зная, что главный повар именно здесь, у ворот, покупает всякие вкусности для королевского стола. Прошло совсем немного времени, и Мук увидел главного повара, который как раз шагал через двор к торговым рядам. Повар придирчиво осмотрел товары, обойдя всех продавцов, собравшихся в этот час возле королевского дворца, и тут приметил Мука с его корзинкой.

— Какое редкое лакомство! — воскликнул он. — Вот король обрадуется! Сколько просишь за всю корзину?

Маленький Мук не стал заламывать цену, и они быстро сторговались. Повар передал покупку рабу и пошел себе дальше, а Мук почел за благо убраться отсюда подобру-поздорову, понимая, что если при дворе отведают его фиг, то вряд ли обрадуются, и тогда точно кинутся искать продавца, чтобы его наказать.

Тем временем король сел трапезничать. Он пребывал в наилучшем расположении духа и все не уставал нахваливать своего главного повара за его кулинарное искусство и за разные удивительные деликатесы, которые он всегда подает к столу. Повар же, который самое вкусное приберег на закуску, желая преподнести королю сюрприз, только лукаво посмеивался и загадочно говорил: «То ли еще будет!» или «Еще не вечер!». Слушая его, принцессы уже просто сгорали от любопытства — им не терпелось узнать, чем таким особенным повар собирается их попотчевать. Когда же он наконец торжественно внес прекрасные спелые фиги, которые прямо просились в рот, все ахнули в один голос от изумления.

— Ах, какие ягоды! Ах, какие аппетитные! — воскликнул король. — Ай да повар! Ай да молодец! Вот уважил так уважил!

С этими словами король, который с такими лакомствами обходился всегда весьма рачительно, приступил к раздаче: он собственноручно выдал принцам и принцессам по две фиги, визири и аги получили по одной, остальное он забрал себе и тут же принялся уминать за обе щеки чудесные плоды.

— Ой, батюшки мои! — вскричала тут принцесса Амарза. — Что это с тобой сделалось?!

Все взоры обратились к королю. На голове у него красовались ослиные уши, а вместо носа теперь болталась какая-то длинная индюшачья висюля, достававшая до самого подбородка. Все сидевшие за столом стали оглядывать друг друга и с ужасом обнаружили, что и они выглядят ненамного лучше.

Можно себе вообразить, какой переполох поднялся при дворе! Тут же было велено призвать во дворец всех имеющихся в городе врачей, целые отряды лекарей поспешили на зов, они приходили, уходили, прописывали разные снадобья и микстуры, но вывести зловредные индюшачьи носы и ослиные уши так никому и не удалось; одному принцу даже сделали хирургическую операцию, но уши снова отросли на том же месте.

Маленький Мук, который до поры до времени спрятался от глаз подальше, узнавал о происходившем во дворце по разговорам в городе. Выждав немного, он решил, что пора действовать. На деньги, вырученные от продажи первых фиг, он заранее купил подходящий наряд, собираясь выдать себя за ученого мужа, а для надежности, чтобы его совсем не узнали, прицепил еще длинную бороду, сделанную из козьей шерсти. Прихватив с собой мешок с фигами, он отправился во дворец и, представившись заезжим лекарем, предложил свои услуги. Сначала ему никто не поверил, но, когда он дал одному принцу фигу и тот, съев ее, благополучно избавился от напасти, все как один бросились к чужеземцу, желая тоже излечиться. Король же молча взял Мука за руку и привел его в свои покои, там он отворил свою сокровищницу и знаком пригласил Мука следовать за ним.

— Здесь все мое богатство, — проговорил король. — Возьми, что тебе угодно, только избавь меня от этого позора.

Эти слова прозвучали для Мука сладкой музыкой. Он уже с порога приметил свои туфли и рядом с ними тросточку. Сделав вид, что хочет полюбоваться королевскими сокровищами, он пошел бродить по залу и незаметно приблизился к заветной цели. В одно мгновение он впрыгнул в туфли, подхватил тросточку и сдернул с себя бороду, явив изумленному королю свое истинное лицо — лицо того самого Мука, который по его приказу был изгнан из страны.