Почти вокруг света - Людмила Матвеева Страница 13

Дима качается на качелях, но какой интерес качаться на качелях одному? Надо, чтобы кто-то сидел на другом конце доски, тогда качаться интересно — вверх-вниз, вверх-вниз. Это когда двое. А Дима один, он бегает по зелёной доске туда-сюда, сам себя качает: добежал до конца — опустился вниз, добежал до другого конца и опять опустился вниз. Всё вниз да вниз, а вверх сам себя никак не поднимешь.

И никто не выходит гулять.

Бабушка сидит на скамейке, считает свои петли: «Одна лицевая, две изнаночные, две лицевые…» Иногда бабушка отвлекается от вязания, смотрит поверх очков и говорит:

— Хорошо играешь, молодец.

Потом она говорит:

— Человек не должен скучать, когда он остаётся один. Что такое — скучно? Это когда подумать не о чем. Умному человеку всегда есть, о чём подумать.

— Я думаю, — отвечает Дима и перебегает по качелям на другой конец, — я, бабушка, всё время думаю.

Бабушка кивает:

— О чём же ты думаешь, Дима, если не секрет?

— Я, бабушка, думаю, хорошо бы кто-нибудь вышел гулять. А то одному скучновато.

Бабушка машет рукой, смеётся:

— Ну тебя.

Диме нравится, когда бабушка смеётся. Вообще хорошо, когда люди смеются. У бабушки морщинки весёлые, похожие на лучи. И тут наконец появляется Катя.

Она везёт перед собой колясочку с куклой. Катя осторожно объезжает каждый бугорок, каждую ямку на дороге, чтобы не потревожить свою куклу. А кукла сидит в коляске, прикрыв глаза, розовые руки торчат вперёд, аккуратно расправлены складки пышного сиреневого платья.

— Кать! Давай качаться! — зовёт Дима. — Ты садись туда, а я сюда.

— Не могу, Танечка капризничает, у неё головка болит.

Катя покачивает коляску, баюкает свою Танечку, напевает тихонечко: «Спи, моя радость, усни».

— Какая красивая у тебя кукла, — говорит бабушка. — Кажется, новая?

Дима подошёл поближе: кукла как кукла.

— Новая, мне вчера купили. Я её увидела и стала у мамы просить — купи, купи. Мама сначала не хотела, а потом я заплакала, и она купила. Спи, Танечка, спи, моя хорошенькая.

Катя поправила кукле локоны.

— Это вот из-за этой Танечки плакала? — спрашивает Дима. — Что у тебя, кукол, что ли, мало? Лучше бы грузовик просила или самосвал.

— Те куклы старые, а это новая. Дима, давай в дочки-матери играть. Давай? Куклу дам подержать.

— Ну ещё. — Дима смотрит в сторону. — Мальчики в куклы не играют.

— Это почему? — Катя поднимает брови. — Не умеют, вот и не играют. Давай, а?

Наверное, не только качаться на качелях одному неинтересно. В куклы играть тоже лучше с людьми, а не только с куклами.

— Как её звать-то?

— Её зовут Танечка. Смотри, Дима, глазки закрываются, глазки открываются. Смотри, Дима, волосы можно расчёской причёсывать. Вот, смотри.

Катя достаёт из кармана расчёску, причёсывает аккуратно причёсанную куклу, жёлтые волосы куклы блестят на солнце. Сиреневое платье переливается серым и серебристым. У куклы большие вытаращенные глаза, красные щёки. А розовые руки всё время торчат вперёд.

— Ну давай, я её подержу, — говорит Дима и протягивает руку к Танечке. Ему хочется разглядеть поближе, как это глаза закрываются и открываются.

— Подожди, Дима, сейчас я буду Танечку кормить. Вот огурчик, вот помидорчик. Я сделаю салат. Хочешь салат, Танечка, моя хорошенькая?

Катя подбирает листики, крошит их мелко на скамейку, потом кормит куклу. Кукла слегка улыбается и не ест. Дима протягивает к её рту листочек, но она и у него не берёт.

— Ха! — кричит с балкона Павлик. — Дима в куколки играет, как девчонка! Ха-ха-ха!

Павлик стоит на балконе, чистит апельсин, суёт в рот дольку, чмокает и опять кричит на весь двор:

— Ой, не могу! Держите меня! Мальчик, а в куклы играет!

Дима ещё и сам не знал, будет он играть с Катей или нет, но Павлик орёт таким вредным голосом, что Дима нарочно берёт куклу на руки, покачивает её и смотрит вверх, на Павлика. И спокойно улыбается.

Когда человек не расстраивается, дразнить его неинтересно. И Павлик сразу поскучнел, замолчал и скоро совсем ушёл с балкона.

— Клади Танечку в коляску, — говорит Катя, — я повезу её на скверик гулять. Да, Танечка, моя миленькая-хорошенькая?

— А мне что делать? — хмуро спрашивает Дима. Он никогда не играл в дочки-матери. В пряталки играл со Светой много раз, и в салочки, и по стульям прыгал, и в магазин теперь умеет. А в дочки-матери играет в первый раз. — Что мне делать-то?