Искушение любовью - Эйлин Драйер Страница 98

Но это было до того, как Мей стал опекать Чаффи Уайлд, освободив тем самым от груза забот, который Фиона несла всю предшествующую жизнь; до того как она поняла, что сестра, конечно же, будет всегда любить ее, но главную опору видит теперь не в ней, а в этом мужчине; наконец, это было до того как Алекс сделал это чертово предложение,  – по сути дела, предложив взять на себя заботу о ней, не сказав, однако, любит ее или нет.

Надо признать, она и сама была удивлена, что так испугалась. В конце концов, разве не она мечтала о временах, когда сможет пожить для себя? Как бы ни любила она сестру, ей хотелось, чтобы дни начинались с размышлений о чем-нибудь еще, кроме потребностей Мей.

Но вот такой день пришел. И что? О чем думать, когда в голове пустота?

Неожиданно, будто почувствовав печальные размышления сестры, в дверях появилась Мейрид, такая чистенькая и ухоженная, будто Фиона, как обычно, помогла ей сделать прическу и подобрать одежду. Простое светло-оранжевое платье было ей очень к лицу, как и аккуратный классический пучок.

– Как ты? – приветствовала ее Фиона, удивляясь несвойственному сестре спокойному выражению глаз.

Во взгляде явно было что-то новое. Так легко и уверенно Мей, пожалуй, еще никогда не смотрела на нее. В душе вновь проснулось мучившее ее двойственное чувство. Все хорошо. Но все изменилось, совершенно изменилось. И она даже не знает, каким будет ее место в этой новой жизни.

Вдруг нахмурившись, Мей прошла вперед и потребовала:

– Слушай! Я хочу, чтобы ты села, Фи, на этот мягкий стул. Доктор О’Рорк починил тебя?

– Что ты имеешь в виду? – задала встречный вопрос Фиона, устраиваясь на стуле и внимательно глядя на сестру.

Мейрид села на кровать и, покачав головой, посмотрела на Фиону так, будто она дитя неразумное.

– Послушай, Фи. Я же тебя знаю лучше всех, и ты не можешь меня одурачить. Если бы Чаффи не сказал, что я могу сделать хуже, побеспокоив тебя, то я бы уже давно была здесь. К тому же я поняла, что твои раны не смертельны, иначе все уже носились бы здесь сломя голову.

Логика Мей заставила Фиону улыбнуться:

– Очень хорошо, что тебе все известно. И ты права: со мной все в порядке – несколько стежков на коже, и все. А вот где моя одежда, ты не знаешь?

– В мусорном баке, полагаю,  – хихикнула Мейрид. – Кстати, здесь было довольно много разговоров насчет твоих похождений в мундире.

Фиона тоже улыбнулись, хотя сердце испуганно сжалось при воспоминании.

– Но невозможно же бегать по крышам в платье.

– Да и сражаться с противником – тоже, я полагаю,  – поддержала шутку Мейрид, теребя пальцами кремовую ленту, украшавшую лиф ее платья. – Мне не понравилось, что ты была одна ночью, Фи. Но когда ты… когда ты…  – Она подняла глаза, наполненные настоящей болью. – Я никогда не слышала раньше, чтобы ты издавала такие звуки. Но Чаффи сказал…

Фиона почувствовала, как теплеет сердце, и, растрогавшись, потянулась к сестре, но тут же сама очутилась в ее объятиях.

– Чаффи был прав: ты бы утонула в соленой воде, которая из меня вылилась. Хорошо хоть Алекс оказался таким выносливым, чтобы выдержать это.

Мей помогла сестре встать, явно успокоившись, и спросила:

– Он будет хорошим мужем, правда?

– Чаффи?

– Не глупи. Алекс, конечно.

У Фионы перехватило дыхание.

– Кто?

Мейрид сердито фыркнула.

– Он же сделал тебе предложение. Разве нет? А Чаффи говорил, что сделает.

Чтобы не смотреть в светящиеся радостью и надеждой глаза сестры, Фиона отвернулась к окну, за которым светило, почти не грея, солнце поздней осени.

– Я не вполне уверена… Но даже если он и предложил мне выйти за него, то сделал это исключительно из-за неуместного в данном случае альтруизма.

– Но ты совсем не такая, какой была его жена,  – возразила Мей. – Это тоже Чаффи мне сказал.

– Меня тоже нужно спасать,  – вздохнула Фиона. – По крайней мере, так думает Алекс. Ты лучше расскажи о себе, Мей. Чаффи собрался сделать из тебя респектабельную даму?

Впервые в жизни она увидела в глазах сестры радость, причиной которой стало не звездное небо или очередная разгаданная головоломка. «Влюблена до потери дыхания»,  – подумала Фиона, и сердце кольнуло от еще одного доказательства, что теперь не она главная опора в жизни сестры.

– Так у вас что, уже все официально оговорено? – постаралась скрыть тревогу Фиона, но слегка дрогнувший голос выдал противоречивость чувств, которые она испытывала. – Он и математику знает на достаточном для тебя уровне?

Радость в глазах Мейрид сменилась огорчением.

– Понимаешь, кажется, я единственная, кто это понимает.

– Что именно, сладкая?

– Ну, то, что он такой блестящий на самом деле. – Она вновь улыбнулась, но в глазах Фионы увидела уверенность и готовность защищать. – Мне кажется, что он и сам об этом не знает.

– Что ж, тогда это и будет твоей задачей: вселить в него уверенность, что он такой.

Мей сплела пальцы. Ее руки слегка подрагивали от волнения.

– Я даже не знаю, как должна себя чувствовать в такой момент, Фи. Нормально ли, что мне немного страшно?

– Если бы этого не было,  – раздался голос от двери,  – то я мог бы решить, что ты либо легкомысленная, либо слабоумная.

Мейрид резко развернулась, и на ее лице вновь появилась сияющая улыбка.

– Так вы подслушивали, сэр! Разве не знаете, что я никогда не обсуждаю свои личные дела?

– Вообще-то именно этим ты сейчас и занималась,  – осторожно возразила Фиона. – Но я полагаю, что будущему мужу можно простить, если он немного и послушал.

Чаффи сделался красным как рак и в смущении опустил голову. Очки, естественно, соскочили, и Мей тут же сорвалась с места, чтобы их поправить.

– За ней нужен глаз да глаз, знаете ли. Она такая же одержимая, как тот парень… Алебард,  – пробормотал молодой человек, обнимая ее за талию.

– Абеляр  [9]! – хором воскликнули сестры.

Чаффи почесал ухо.

– Написал вашему брату насчет согласия: вроде положено и все такое,  – а он ответил, чтобы я спросил у тебя, Фи.

– У меня? – удивленно переспросила Фиона. – Почему у меня?

Чаффи задумался.

– Ну, наверное, потому, что ты старшая сестра.