Клин клином - Елена Рахманова Страница 8

Александр Маркович даже обрадовался, когда Ксюша положила перед ним на стол заявление от своей непосредственной начальницы с просьбой предоставить той отпуск за свой счет на две недели. Как-то не очень хотелось ему оставаться с глазу на глаз с Надеждой Ивановской.

– С удовольствием, – произнес он, накладывая начальственную резолюцию. – Более того, если у нее возникнет желание продлить отпуск, пусть только предупредит. Я возражать не стану. Что-то она неважно выглядит в последнее время. Наверное, перенапряглась на работе.

«А как тут не перенапрячься, когда за двоих горбатить пришлось, и вместо благодарности тебя же еще и предали самым премерзким образом. Это же никаких ни физических, ни моральных сил не хватит», – мысленно ответила ему Ксюша.

– Спасибо большое, Александр Маркович. Вы такой чуткий человек. Я обязательно передам ваши слова Надежде Павловне, – произнесла она и, взяв подписанное заявление, направилась к двери.

В течение этого короткого разговора не было произнесено ни слова правды, и оба собеседника об этом прекрасно знали. Тем не менее расстались они относительно довольные друг другом. Александр Маркович чувствовал свою вину перед Надеждой, но поступить с ней как-то по-иному не смог: сыграли свою роль звонки известных в научном мире людей и чудесные дружеские застолья, когда вино льется рекой и тебя в ответ переполняет желание творить добро. Но нельзя же облагодетельствовать всех подряд. Вот и приходится выбирать, кем-то жертвовать. И потом – молодой перспективный ученый, блестяще защитивший диссертацию, кто может упрекнуть его в предвзятости?..

Ксюша же, будь ее воля, с превеликим удовольствием обозвала бы Жеже старым козлом, совковым «позвоночником» и беспринципным типом. Но, стоя перед столом шефа, она проникновенно ему улыбалась и была счастлива, что дельце с отпуском выгорело и Надежде не пришлось еще раз переступать порог этого кабинета.

«А там, глядишь, все как-нибудь уладится», – с надеждой думали оба.

– На, держи, – сказала Ксюша, кладя перед подругой на стол оформленный по всем правилам приказ о ее отпуске. – Со следующего понедельника и почти на неопределенный срок.

Надежда резко вскинула на нее недоуменный взгляд:

– Как это – на неопределенный срок? Жеже что, собирается меня уволить?

Ксюша смутилась и принялась поспешно оправдываться:

– Да ты что! Я просто неточно выразилась. Жеже не возражает, чтобы ты продлила отпуск, если возникнет такая необходимость. А так он тебя очень ценит. Столько хорошего о тебе сказал, что я даже…

– Хватит о Жеже, – прервала ее Татьяна, видя, что Ксюша начала фантазировать, а это ни к чему хорошему могло и не привести. – Пусть лучше Надька скажет, куда собирается ехать. Или дома торчать будешь? – напрямую спросила она.

Надежда мотнула головой:

– Дома торчать не буду. Помните, я говорила про тетку Нилу?

– Это которая полгода назад умерла? – поинтересовалась Татьяна. – У нее еще дом где-то в Поволжье был?

– Она самая, – подтвердила Надежда. – Я к ней раньше время от времени наезжала. Даже гостила недели по две, по три. А последние два года отделывалась только звонками да письмами… Ну, вы сами понимаете почему. – Она тяжело вздохнула и продолжила: – Так вот, как выяснилось, тетка оставила дом мне и как раз подошел срок вступления в права наследства. Так, кажется, это теперь называется. Вот я и поеду вступать в эти самые права.

– Здравая мысль, – похвалила ее Татьяна. – Чего добру бесхозному пропадать. А там, глядишь, нас к себе в гости позовешь.

– Да я бы с радостью вас обеих прямо сейчас с собой взяла. Так ведь не отпустят.

– Не отпустят, – печальным эхом отозвались подруги.

* * *

Коврюжинск был некогда уездным городом, а ныне его то и дело грозились перевести в разряд поселков городского типа. Из достопримечательностей здесь имелся огромный недействующий собор во имя Покрова Пресвятой Богородицы, построенный в начале века местным купцом в благодарность за счастливое разрешение от бремени его супруги младенцем мужеского пола. Теперь то, что было возведено на деньги одного человека, оказалось не по силам просто привести в порядок всей местной власти.

Еще там был бело-желтый двухэтажный особняк бывшего градоначальника Новинского, построенный в стиле ампир, с фронтоном, шестиколонным портиком и рельефными медальонами над окнами первого этажа. В доме помещались кабинеты нынешних властей предержащих, включая мэршу Марину Олеговну Наружкину, поэтому дом был как с иголочки. А из гипсовых вазонов по бокам парадного входа летом неизменно торчали либо розовые петуньи, либо красные герани.

Подъездной круг перед парадным фасадом особняка был заново выложен булыжником, правда, не так мастерски, как прежде: некоторые камни шатались, и в щелях между ними намертво застревали каблуки модниц. Дворовый же фасад выходил в старый запущенный сад, что покато спускался к Волге. Среди зарослей сирени виднелась круглая беседка с закопченными колоннами. Как ни холили и ни оберегали от вандалов свой закуток облагороженной среды начальники, у местной шпаны считалось особым шиком угостить своих барышень шашлыком, зажаренным в памятнике парковой архитектуры.