Дело марсианцев - Олег Никитин Страница 76

– Приехали, – в недоумении произнес граф Балиор и повел свечою вверх-вниз. – И что теперь? Куда эта хвостатая тварь ускользнула?

Он в досаде пнул преграду, и та неожиданно покачнулась. Значит, не напрасно туда крыса убежала, есть где разгуляться!

«А если там кошевники обретаются? – пришла ему в голову интересная мысль. – Каково им будет увидеть меня с тесаком, возникшим в каменной пыли от порушенной стенки, словно Диавол из Преисподней?» Тогда поэт приложил к ледяным камням ухо и попробовал уловить, что находится по другую сторону. Вотще.

Тогда он отошел на три шага, разбежался и ударил в стену плечом. Вышло так удачно, что кладка буквально рассыпалась, и потерявший опору граф Балиор вместе с грохотом камнепада, пылью и при чудовищном шуме ввалился в новое помещение. Свеча у него при этом, задушенная пылью, благополучно угасла, так что, отплевавшись, Тихон заново возжег ее.

На этот раз он очутился в узкой и довольно длинной камере для пленников, что следовало из наличия возле стены почти целого скелета. Точнее, коричневого иссохшего трупа в обрывках одежды и с редкими волосами на черепе, который сохранился весьма неплохо. Из его широкой глазницы высунулся подвижный усатый нос давешнего крысенка, повел в сторону надоедливого пришельца и спрятался обратно.

Но самое любопытное находилось в дальнем конце камеры, и это была небольшая железная дверь. Вблизи она оказалась настолько ржавой, что непонятно было, как еще не рассыпалась. Между нею и стеной имелась широкая щель, но теперь уж расковыривать ее смысла не было. Тихон несколькими ударами тесака сбил замки, вдобавок обсыпавшись и ржавчиной, и потянул за кольцо. Увы, оно тотчас оказалось у него в руке. Пришлось опять пустить в ход нож, тогда только дверь подалась и с больным скрипом, грозя придавить собою человека, раскрылась.

Наконец-то граф Балиор достиг цели.

И ничего не понял. Помещение было вполне жилым по виду и небольшим, и главную часть его, насколько можно было понять по малому свету, что давала свеча, занимали горн и плавильная печь. Помимо них, имелись каменные и железные формы и столы с таврами для чеканки, могучие крюки на потолке, бочки с маслянисто-черной жидкостью, скорее всего водой, малая наковальня с молотом и прочие инструменты, весьма замысловатые и сложные. Все в сумме наводили на единственный вывод, что тут плавили металлы и выковывали из них что-то ювелирно-изящное, вроде серег, брошей и прочего в таком духе.

Все это открылось Тихону, когда он медленно обошел мастерскую.

В потолке и стенах имелись отверстия для тока воздуха, забранные решетками, а также обычная железная дверь без засова и замков.

– Неужто они чеканят здесь фальшивые монеты?

Поразмышлять на эту тему, впрочем, у поэта не вышло – снаружи донесся громкий лязг, а потом и невнятные выкрики. Тихон было метнулся под прикрытие печи, но звуки так же быстро пропали, как и возникли. Тогда он вернулся к двери и приложил ухо к косяку. Железо было пригнано не очень плотно, и при желании можно было протолкнуть в щель два-три ножевых лезвия.

Вот будет фокус, если придется спасовать перед последним препятствием! Не колотить же в него кулаком, требуя внимания работных людей?

Граф Балиор осторожно толкнул дверь – напрасно, затем потянул ее на себя – и на этот раз она слегка подалась, но всего на полвершка. Утешало уже хотя бы, что ею часто хлопали, отчего и разболтали запор. Однако он никуда не делся и надежно сковывал активность лазутчика.

– Ломать, – совершил он храбрый приговор и установил суму с горящей свечою на закрытой железной бочке.

Тут снаружи опять стали раздаваться весьма громкие шумы, будто нечто с остервенением колотило по жестяному листу, и под такой аккомпанемент Тихон быстро вооружился. Орудиями в его руках стали широкое зубило и малый кузнечный молот. Скоро он уже приготовился нанести первый удар, просунув острую кромку зубила в дверную щель. А под очередной наружный лязг так и поступил.

Мягкое железо подалось довольно легко. Так, подгадывая под механический звон в цехе, поэт пробился к щеколде и буквально вынес ее вместе с крепежными гвоздями. На его удачу, после каждого удара парового молота по заводу гуляло дребезжащее эхо, а то бы у работников наверняка возникли вопросы, кто и откуда ломится к ним в гости.

Наконец сопротивление двери было сломлено, и Тихон приоткрыл ее на малую величину. Ему уже не терпелось увидеть, что происходит на фабрике и что производит такой жуткий грохот.