Крик души, или Никогда не бывшая твоей - Юлия Шилова Страница 75

— Вы не врач, чтобы говорить подобные вещи.

Молоденькая медсестра покраснела и принялась оправдываться.

— Врач скажет это при выписке. Я сама слышала, какврачи разговаривали между собой.

— Никто не может знать, буду я иметь детей или нет,потому что нам их дает только бог.

— Простите.

Медсестра поспешила удалиться, а я уткнулась в подушку изаплакала. Спустя какое-то время я обнаружила рядом с подушкой мобильный телефон.Он был единственным звеном, связывающим сейчас меня с Яковом. Телефонпредательски молчал. Это наводило на мысль о том, что Яков все знает, что онникогда не позвонит и не простит мне обмана. Именно поэтому его нет сейчасрядом со мной…

И вдруг телефон зазвонил. Я вздрогнула и испуганновключилась на прием.

— Дорогая, с возвращением, — послышался голосмужа.

— Яков, ты все знаешь?!

— Я все знаю, дорогая… Я все знаю.

— Ты меня бросишь?

— Нет, что ты. Ты же моя жена, и я очень тебя люблю.

— Но я…

— Ты ни в чем не виновата. Это я виноват. Повез тебя вбольницу, когда ты слишком плохо себя чувствовала. Это я виноват, что мы несмогли сохранить нашего ребенка. Я так виню себя за это!

— Но ты здесь совершенно не при чем!

— Как это?! Я не послушал тебя и настоял на своем. Ягад, понимаешь?! Я конченный гад. Я никогда себе этого не прощу.

— Яков, о чем ты говоришь?! Тут нет твоей вины. Я незнаю, как посмотрю тебе в глаза, когда выйду с больницы… Я знаю, что япорядочная сволочь, что я совсем тебе не подхожу, что я не стою твоего мизинца,но я бы так не хотела тебя потерять… Господи, Яков, если бы ты знал, как ябоюсь тебя потерять… Если бы ты только знал…

— Анжела, девочка моя, ну что ты такое говоришь?! Этомне нет прощения за то, что ты потеряла нашего ребенка. Я не знаю, сможешь литы меня когда-нибудь простить. Зинаида Ивановна обвинила в случившимся толькоменя. Она сказала, что я привез тебя к ней в критическом состоянии, что я неимел права везти тебя.

— Что? Зинаида Ивановна обвинила тебя?

— Вот именно. Она обвинила меня, а ты прекрасно знаешь,какой она для меня авторитет.

Мне показалось, что я ослышалась или до сих пор не пришла всебя.

— А больше она тебе ничего не сказала?

— Сказала.

Я замерла от страха.

— Она сказала, что на таком маленьком сроке, когдабеременность около двух месяцев, выкидыши бывают часто.

— Каком сроке?

Зинаида Ивановна сказала, что два месяца — это самый опасныйсрок, и в это время лучше не жить половой жизнью, а мы с тобой жили. Наверноеиз-за этого все и произошло. Хотя знаешь, я подумал, что ты еще слишком слаба,чтобы выносить ребенка. Все-таки огнестрельное ранение, которое нанесла тебемоя жена, тоже сыграло свою роль… И постоянные стрессы… Тамара и ее ребята,которые тебя сильно избили. Так что виноват не только я. Тут целый ряд причин:Но ничего. Теперь ты успокоишься и окрепнешь. Все стрессы закончатся, и всебудет хорошо. Самое главное, что ты осталась жива. Зинаида Ивановна сказала…

— Что сказала Зинаида Ивановна? — вновь перебила яЯкова.

— Зинаида Ивановна сказала, что пройдет время, и мыродим малыша, который будет расти в обстановке любви и доброжелательности.

— Передай своей Зинаиде Ивановне, что она просто чудо,и что я ей очень благодарна.

— Я же тебе говорил, что у меня очень хорошая врач!

Я улыбнулась, смахнула слезы и подумала, что женщина всегдапоймет женщину. Пусть даже за деньги…

— Яков, а ты сейчас где?

— Дорогая, ну где я могу быть? Подумай сама.

— Ты зарабатываешь деньги.

— Молодец, — обрадовался Яков. — Я зарабатываюденьги.

— Кому?

— Нам с тобой. Дорогая, нам с тобой.

— Яков, а зачем нам много денег, мы же все равно некупим весь мир?

— Дорогая моя, денег никогда не бывает много. Их бываеттолько мало. Выздоравливай, я очень тебя люблю. Когда тебя выпишут из больницы,я подарю тебе красивую машину. Такую же красивую, как и ты сама.

Яков не приехал за мной в больницу к моей выписке, потомучто он зарабатывал деньги. У больницы меня ждала Галина с красивым букетомцветов.

— Привет, сестренка ты моя названная.

— Привет.

— Ты как?

— Потихоньку.

— Выглядишь просто потрясно.

— Прямо так уж и потрясно…

— Я тебе говорю потрясно, значит потрясно!

Мы расцеловались, я взяла Галинин букет и села в машину.

— А почему за мной приехала ты, а не мой муж?

— Анжела, ну зачем ты спрашиваешь? Ты же все знаешьсама. Ты же звонила Якову. Он сказал, что он очень занят.

— Он сказал, что не может приехать, потому что онзарабатывает деньги, — произнесла я сквозь слезы.

— Ну и пусть зарабатывает. Чем больше он заработает,тем богаче ты будешь.

— Я не хочу быть богаче. Я хочу, чтобы он был рядом.Мне сейчас нелегко. Мне хотелось, чтобы он сейчас был рядом.

— Я что-то тебя не пойму. У половины замужних женщинмужики на диванах с газетой лежат.

Их с этих диванов ничем не поднимешь и на работу невыгонишь. Лежат до пролежней. Там бабы пашут, как прокаженные, чтобы этихзасранцев чем-нибудь вкусненьким накормить, и проклинают собственную, так глупосложившуюся судьбу. Твой же, наоборот, с утра до ночи носится, чтобы у тебя домбыл — полная чаша.

— Дом уже и так полная чаша! Куда больше-то? Можно иостановиться.

— Кто делает деньги, тот делает их двадцать четыре часав сутки и никогда не останавливается.

— Я все понимаю, но ведь из больницы-то можно было быменя встретить.

— Ты не рада, что тебя встречаю я?

— Рада, только мне бы еще хотелось и мужа увидеть.

— Увидишь, не переживай. Сегодня же увидишь.