Лучшее время для любви - Кенди Шеперд Страница 7

- И все же с моей стороны было неправильно судить о жизни, о которой я ничего не знаю. Теперь мне, конечно, известно, что Мэриан бариста и работала в Сиднее, и кофе у вас здесь не хуже, чем в любом городском кафе. И еда тоже.

- Спасибо, Фрейя. Все комплименты я принимаю с благодарностью, - сказала Мэриан, продолжая помешивать что-то на плите. Нэд удивился теплоте, прозвучавшей в голосе его обычно сдержанной экономки.

- У нас здесь хорошо жить, - заметил он. - Я никогда не променяю деревню на город. Толпы людей, машины и бесконечная суета - это не для меня. Теперь уже нет. - Он понимал, что жизнь Фрейи проходила совсем в другом темпе, где каждое мгновение было на счету в погоне за следующим.

- Каждому свое, - пожала плечами Фрейя. - Я люблю яркие огни и действие, но это не значит, что я не могу оценить привлекательность сельской жизни.

Она встала из-за стола.

- Я буду снимать в вашем кабинете, - сообщила она. - Я вас там увижу?

- Дайте мне десять минут, - попросил он.

Когда через десять минут Нэд вошел в кабинет, Фрейя была занята своей работой. Она наклонилась к камере, установленной на штативе. Угол наклона ее тела был идеален для демонстрации соблазнительной задней части и стройных ног, обтянутых узкими джинсами. Черная футболка слегка задралась, открывая бледную кожу. Он изо всех сил старался не смотреть на нее.

- О… вы пришли, - сказала она, не оборачиваясь и не отрывая глаз от видоискателя. - Какая замечательная комната. Кабинет джентльмена.

- До этого она принадлежала моему отцу и деду. Отец хотел, чтобы комната осталась такой же, как у его отца: темная мебель, кожа и запах крепких сигар.

- Сейчас она выглядит по-другому, - заметила Фрейя.

Его мать полностью преобразила интерьер, убрав ковер и тяжелые бархатные шторы. Теперь все здесь было выдержано в нейтральных тонах. Кабинет Нэда предназначался для работы; здесь были книжные шкафы, зона для персонального компьютера, картины с лошадьми, которые он получал в подарок на протяжении многих лет.

- Я все еще не привык, что этот кабинет принадлежит мне, - признался Нэд. - Я думал, что пройдет немало лет, прежде чем все это перейдет в мои руки.

- Вам повезло, что вы здесь выросли, - сказала Фрейя.

С этим он не мог спорить.

Ее камера была нацелена на разрозненную коллекцию предметов на углу его стола. Там лежала старая книга в потертом матерчатом переплете - история Ручья Пять с Половиной Миль; дорогая авторучка, которую ему подарили на его двадцать первый день рождения, но которой он никогда не пользовался; и счастливая подкова от Банджо, его первого пони. Нэду нечего было скрывать, но его смущало, что Фрейя рылась в ящиках письменного стола и на книжных полках, хотя он и сказал, чтобы она брала все, что ей нужно. Он ценил свое уединение.

- Подкова… - сказал он, - вы неправильно ее поставили.

- Это имеет значение?

- Нужно ставить ее открытой стороной вверх, тогда она будет собирать удачу, - пояснил он. - Если поставить наоборот, удача уйдет от вас.

Фрейя подняла на него глаза.

- Вы действительно в это верите? Я не думала, что вы суеверны.

- Эта подкова у меня с детства и всегда стояла открытой стороной вверх, - упрямо повторил Нэд.

- Тогда переверните ее для меня, - предложила Фрейя, опять наклонившись к видоискателю. - Но только, пожалуйста, ничего больше не трогайте. Я довольна этой композицией.

Нэд подошел к столу и осторожно повернул подкову открытой стороной вверх. Он вздрогнул от внезапного щелчка затвора камеры и укоризненно посмотрел на нее.

- Вы меня сфотографировали?

- Вашу руку. Она удачно вписалась в композицию. Думаю, это может быть очень мило.

Мило? Это слово редко использовалось по отношению к нему.

- А теперь, пожалуйста, отойдите от стола. Я ждала, когда солнце выйдет из-за облака, чтобы получить идеальный свет.

Вот оно… Проклятье. Не так быстро. Вы отвлекли меня.

Нэд не привык, чтобы им командовали. Это было что-то новое. Конечно, можно было напомнить ей, кто здесь главный. Но он восхищался ее профессионализмом, ее полной сосредоточенностью на работе. И ему нравилась ее честность.

- Мы должны были поставить эту подкову правильно, - сказал он.

Мы. Он не хотел говорить «мы». Они не были командой. Фрейя была здесь, чтобы сделать работу. Он - чтобы помочь ей. Вот и все.

- Как скажете. Я ничего не знаю ни о лошадях, ни о подковах. - Она замолчала. - Подождите. Вот теперь свет идеальный. - И она снова защелкала затвором.

- Ну как, поймали?

- Да. - Фрейя выпрямилась, разогнув спину грациозным, очень чувственным движением. Он был очарован. Может, она занималась йогой или танцами?

- Хотите посмотреть, что получилось? - спросила она.

Ему пришлось откашляться.

- Почему бы нет.

Фрейя вдруг оказалась к нему слишком близко, включив просмотр кадров на маленьком экране камеры. Он чувствовал запах ее кожи - свежий и женственный, напомнивший ему о цветнике, откуда она, вероятно, недавно пришла.

Нэд посмотрел на экран - и тут же восхитился ее талантом. Это был не просто набор предметов. Это было произведение искусства. Книга и подкова на его столе являлись лишь частью композиции, демонстрирующей умелый дизайн комнаты. Французские двери выходили в сад, представляя собой размытое пятно осенних цветов, словно нарисованный фон для комнаты. Каким-то образом она пристроила сюда картину с его любимым пони, которую Уилл заказал для него в знак благодарности за то, что он был шафером на его свадьбе.

Нэд оторвался от экрана и выпрямился.

- Как это вам удалось? Какой-то специальный объектив?

- Это было бы равносильно разглашению коммерческой тайны, - лукаво заметила Фрейя, но вид у нее был довольный.

- Блестяще, - сказал Нэд. - Вам удалось передать не только обстановку комнаты, но и…

- Ее дух? Я заметила, что вы удивились, зачем это я вытащила старую книгу, ручку и подкову.

- Почему вы так решили?

Она рассмеялась.

- У вас открытое лицо. Оно не может ничего скрывать.

Сколько раз он уже чувствовал себя смущенным за то короткое время, что знал Фрейю?

- Ну, я…

- Я нахожу это привлекательным. Лучше, чем, наоборот, быть скрытным и замкнутым.

Ее лицо на мгновение напряглось, и он подумал о ее прошлом. Все, что он знал о ней, это ее история работы с Хью.

- М-м-м… ладно. - Но все же какое у него было лицо? Открытое или правильное? То, как женщины излагали свои мысли, часто сбивало с толку.