Украденная беременность - Соня Мишина Страница 68

— Стоп! — Федор автоматически остановил запись. — Так, уже неплохо, — прогудел над его ухом голос Терминатора. — Насколько я могу судить, Фаина Иннокентьевна говорит правду. Ни запуганной, ни заторможенной, как бывает, когда что-то делаешь против воли, она не выглядит. Окружающий ее интерьер детально проанализируем позже. Давай пока послушаем, что она скажет дальше.

Лукьянов молча послушался и вновь включил запись.

— О том, где я нахожусь, сообщить пока не могу, — тут же огорчила Федора Фаина. — Точнее, не имею права называть точные координаты, но могу сказать, что я в гостях у своего отца, который нашел возможность устроить встречу. Мы пока не успели обсудить, как долго я у него пробуду, но думаю, что не дольше двух-трех дней.

Теперь Лукьянов уже сам остановил запись. Потянулся за пол-литровой бутылкой питьевой воды, сделал несколько больших глотков.

— Два дня. Или три. — Повторил глухо.

— Скажи спасибо, что не два-три месяца, а то еще и родила бы там, — «утешил» босса Рахметов. — Андреич, мои предположения оправдываются: исчезновение Фаины — действительно дело рук ее отца. Так что давай, выдыхай. Считай, нашлась твоя пропажа. Мы, конечно, еще погоняем запись, проанализируем, но навскидку могу сказать: не подделка, и Фифа твоя уверена в том, что излагает.

— Спасибо, Юра. Не так это, оказывается, просто — выдохнуть и расслабиться.

— Ну ничего-ничего, отпустит помаленьку. Давай дослушаем, что там еще, да я отдам запись своим спецам — пусть изучают.

— Хорошо.

В комнате вновь зазвучал грудной, бархатистый женский голос:

— Прости, Федь, что исчезла, не успев предупредить тебя, но все получилось так внезапно… К тому же, пока не добрались до места, выходить на связь было нельзя. У меня к тебе просьба, Федор — от меня и от моего отца — доверься мне, поверь моим словам: меня не нужно искать и спасать, я сама скоро буду дома. Знаю, что тебе пришлось нелегко, прости меня за те часы, что ты провел в тревоге… впрочем, лучше я попрошу у тебя прощения при личной встрече. Главное — я скоро вернусь, так что потерпи, пожалуйста, чуть-чуть. — Фаина попыталась робко улыбнуться, чувствовалось, что она немного смущается того, кто снимает ее на камеру.

Видео оборвалось, и Федору захотелось тут же включить и пересмотреть его снова, чтобы услышать мягкий, с придыханием, родной голос женщины, увидеть, как она дышит, поправляет пряди длинных прямых волос, кладет руку на живот…

— Андреич, ты что — уснул? — вывел Лукьянова из прострации жесткий, требовательный голос начальника СБ. — Давай-ка скидывай запись мне на флешку, отключай свои скрипты и ложись спать. Могу тебя заверить: ты ничего не найдешь. ФСБ умеет шифровать данные.

— А то я не знаю, — устало, без эмоций, кивнул Федор и принялся загружать на съемный носитель видеофайл. — Вы с ребятами тогда тоже езжайте, Юра. Я тут теперь сам справлюсь.

— Ну нет, босс. Совсем одного я тебя не оставлю, пока Фифа твоя не объявится. Извини, но будешь ты у меня под присмотром. И не вздумай спорить!

— Не буду. — Возражать у Лукьянова не было ни сил, ни желания.

Вновь остаться одному в пустом доме после того, как делил его с любимой женщиной? Пусть даже всего на пару дней — все равно тяжело. А если б навсегда? — даже думать об этом невыносимо!

Юрий Минизабирович уехал, взяв с Лукьянова слово, что тот в течение часа уляжется в кровать, даже если ему будет казаться, что он никогда не уснет. Охраннику, который оставался с Федором, было велено проследить за этим отдельно.

Дождавшись отъезда Терминатора и команды, директор компании InSecT отключил все свои скрипты, открыл окошко видеопроигрывателя и вновь включил запись. Теперь, когда его никто не видел, мужчина развернул изображение на весь экран и прикоснулся к нему пальцами, словно пытался дотянуться, дотронуться до Фаины, личико которой смотрело на него с монитора.

— Только вернись, родная. Я не буду злиться. Только вернись, — беззвучно шепнули пересохшие, искусанные мужские губы.