Месть королевы - Виктория Холт Страница 63

Этот замок велел построить еще Вильгельм Завоеватель, и епископ рочестерский Гандольф воплотил его веление в жизнь. Он был воздвигнут как символ власти Вильгельма над покоренной страной. Разумеется, за прошедшие годы здание не один раз достраивалось и сейчас не было похоже на унылую крепость той поры. Уже через двадцать лет после возведения его окружили зубчатой каменной стеной и глубоким рвом. Впоследствии закоренелый строитель Генрих III, дед нынешнего короля, построил Львиную башню и перестроил Белую. Водяной ров углубил и расширил отец Эдуарда… Казалось, каждый из королей считал своим долгом сделать что-то для Тауэра… Каждый, кроме теперешнего, подумала королева Изабелла с хмурой усмешкой. Ему ведь не до того: нужно холить, обогащать и защищать от всех своих любимчиков – так что до улучшений не доходят руки. А укрыться в крепости от гнева людей, если дойдет до такого, король сможет и без добавочных построек.

Место, ничего не скажешь, навевало грусть, но и возбуждающе действовало на воображение королевы. Сквозь узкие окна она видела реку Темзу, корабли торговцев, плывущие по ней, людей на борту, и ей было приятно сознавать, что все они – ее сторонники.

Никому не придет в голову увидеть что-то странное или подозрительное в ее пребывании здесь. Тауэр – одна из главных королевских резиденций, и вполне естественно желание королевы находиться в нем. Дети ее в надежных руках: юный Эдуард – рядом с ней, под попечительством Ричарда де Бери, опытного наставника и учителя, другие дети – в Эссексе, тоже в окружении достойных нянек и наставников. Может быть, она не слишком рачительная мать, но и не пытается изображать таковую. Кому она оказывает постоянное внимание, так это Эдуарду. Его видит часто, следит за развитием и здоровьем мальчика. Она хочет, чтобы он все время чувствовал ее заботу, чувствовал зависимость от нее, и, со своей стороны, делает все, чтобы завоевать его полное доверие.

Через одно из своих окон видела она также небольшой сад внутри Тауэра, обнесенный высоким частоколом. В этом саду однажды появился высокий темноволосый мужчина с изможденным лицом в сопровождении другого, которого она знала – им был Джерард де Олспей, комендант Тауэра. Что-то в манере держаться у незнакомого мужчины привлекло внимание Изабеллы. Она пристальней вгляделась. Несомненно, он был узником, но шел и разговаривал, как свободный человек.

Еще несколько раз наблюдала она за ним из окна, а потом послала за комендантом и спросила у него, кто таков этот человек.

Комендант выглядел смущенным, и королева поняла, что, видимо, против всяких правил он позволяет узнику бывать на свежем воздухе.

– Вам нечего опасаться, – сказала она. – Я знаю, что это арестант, но знаю также, что ничего худого не случится, если он глотнет немного свежего воздуха.

– Это так, миледи, – отвечал комендант. – У этого человека двойное несчастье. Только недавно умер его дядя, с которым он делил свою тюремную каморку.

– Отчего же тот умер?

– От несвободы, миледи. От нехватки пищи и воздуха. В их застенке нет окна, стены пропитаны сыростью. Летом там невыносимо душно, а зимой невыразимо холодно.

– В чем же вина этих людей?

– Они были взяты в плен во время сражения.

– Кем? Королем?

В ее тоне послышались презрительные нотки – она не могла удержаться от них, но комендант не подал вида, что различил.

– Это было на границе с Уэльсом, миледи, – ответил он.

– Значит, этот узник…

– Роджер Мортимер, миледи. Граф Уигмор. А его умерший дядя был лордом Черком.

– Я слышала о Мортимерах, – сказала королева. – Помню, как были все удивлены, когда узнали об их пленении. – Внезапно она улыбнулась. – Я хотела бы поговорить с этим узником. Когда вы опять выведете его в сад?

– Когда вам будет угодно, миледи.

– Устройте ему прогулку завтра, и я к вам присоединюсь. Ничего не сообщайте о нашем разговоре. Пускай все выглядит как случайная встреча.

– Я сделаю, как вы желаете, миледи…

Изабелла была страшно взволнована, сама даже не понимая почему. Мысли так и прыгали в голове, и ее охватило предчувствие чего-то очень важного и значительного, что должно произойти. Значит, это и есть Роджер Мортимер, ранее один из самых влиятельных и могущественных баронов. Она припомнила, что Эдуард говорил об этом семействе всегда с оттенком страха в голосе. О дяде и о племяннике. Они держались слишком независимо и считали себя чуть ли не королями – там, в своих владениях.

И вот сейчас – один из них уже в земле, а другой, измученный и истощенный, держится с видом победителя. Какой человек!..

На следующее утро Изабелла проехала верхом по улицам Лондона. Прогулка, как всегда, согревала ей душу, она тщательно готовилась к ней, уделяя больше всего внимания своей внешности. И лондонцы не оставались равнодушными, встречая и провожая ее криками: «Изабелла Прекрасная!» Это всякий раз подтверждало уверенность королевы, что город по-прежнему на ее стороне.

В полдень она вышла в сад. Как обещал комендант, он был там вместе с Роджером Мортимером.

Завидя их, королева остановилась, удачно разыграв удивление.

Мортимер сделал несколько шагов вперед и низко поклонился.

– Прошу сказать, кто вы, – холодно произнесла Изабелла.

– Роджер Мортимер к вашим услугам, миледи, – сказал тот.

Словно он не был узником, словно встретились они на садовой дорожке замка, который находился в его владении.

Изабелла повернулась к коменданту.

– Один из ваших арестантов? – спросила она.

– Да, миледи. Граф Уигмор перенес большую потерю. На его руках умер его дядя.

– Ах да, – сказала королева. – Лорд Черк, я слышала о нем. Условия тюрьмы оказались ему не под силу.

– Он был старым человеком, – сдержанно ответил Мортимер.

Она кивнула.

– А вам дают возможность немного развеять ваше горе на свежем воздухе, не так ли?

– Милосердие никогда не вредит, миледи, – сказал комендант.

Она снова кивнула.

– Милорд Мортимер, – сказала она, – прогуляется теперь немного со мной… – Комендант почтительно отошел в сторону. – Пойдемте, милорд… Вы давно в заключении?

– Два года, миледи.

Изабелла внимательно посмотрела на него. На чересчур бледной коже лица выделялись ярко-черные брови. И вообще он был красив какой-то особенной красотой, несмотря на все лишения и невзгоды, которые перенес. А возможно, и благодаря им.

– Примите мои соболезнования по поводу смерти родственника, милорд, – сказала королева.

– Мы долго были вместе, – просто сказал он. – Мой отец умер, когда мне не исполнилось семи лет, и дядя заменил его. Да, я очень скорблю о нем, миледи, – добавил он со сдержанной яростью, и кулаки его сжались. – И, верно, наступит день…