Дестини - Салли Боумен Страница 63

Он поставил стакан – она попросила. Наступило молчание. Он посмотрел на нее через разделяющее их пространство таким взглядом, словно ее просьба его удивила. Затем расплылся в улыбке и затянулся сигарой.

– Шестьдесят долларов?

– Взаймы, конечно. Я все верну, до последнего цента. Просто они мне сейчас очень нужны. Я… мне нужно для одной знакомой.

– Разумеется. Я ее знаю?

– Нет, нет, вы их не знаете.

– Что ж, посмотрим.

Он запустил руку в карман белого пиджака и вынул толстый бумажник из крокодиловой кожи, набитый купюрами. Поглядел на деньги, потом на Элен, закрыл бумажник и отложил в сторону.

– Иди сюда, голубка.

Он похлопал по сиденью дивана рядом с собой. Элен медленно поднялась и пошла к нему. Когда она села, он взял ее за руку.

– Ты захочешь сегодня быть со мной милой, Элен? Подаришь мне счастье? Подаришь – и я почту за честь тебя выручить. Обещаю. Ты же знаешь, как я люблю делать подарки моей девочке…

Он снова основательно глотнул виски. На ощупь рука его казалась потной, хотя в комнате было прохладно. Мягко, однако настойчиво он потянул ее руку вниз и прижал ладонью к своей мускулистой ляжке.

– Поцелуй меня, Элен. Всего один разик…

Элен подалась вперед. Губы у него были полные и красные; взгляд застывший, как в тот раз. Она осторожно прижалась ртом к его губам.

– Не так, голубка… – Он поерзал, усаживаясь поудобней. – Открой рот; ты же знаешь, какие поцелуи мне по душе. Шире. Да. Ох, голубка, да, так…

Она ощутила у него на губах вкус виски. Усы кололи ей кожу. Он заставил ее откинуться назад, налег на нее всем телом, скользя рукой вверх по платью. Его горячий язык глубоко проник ей в рот.

– Что это у тебя под платьем, голубка? – Он игриво стиснул ей грудь, так что проволочки бюстгальтера вдавились ей в кожу. – По-моему, ты купила себе не только платье, а что-то еще, чтобы меня порадовать. Правда, Элен? Купила?

Элен потупилась. У нее лихорадочно билось сердце, пересохшее горло перехватило.

– Может быть… – Ее голос прозвучал неожиданно низко и хрипло. Подняв взгляд, она увидела, что его глаза в ответ вспыхнули. Мгновенный отзыв и та легкость, с которой она его добилась, взволновали ее и одновременно привели в замешательство.

– А ты, знаешь ли, хитрая маленькая лисичка. Коварная смышленая лисичка. Умеешь свести мужчину с ума. Где ты этому научилась, Элен? А еще такая маленькая девочка. – Он прижался губами к ее шее, влажно задышал под ухо. – Нравится, да? – хрипло шепнул он. – Ты, бывает, делаешь вид, что нет, но я-то знаю. Скажи Элен, скажи, что тебе нравится, когда я целую мою девочку…

– Очень нравится. – Она запнулась. – Мне нравится, когда вы меня целуете.

– А когда я тебя ласкаю? Тоже нравится, голубка?

– Иногда. – Она отвернулась. – Может быть, это плохо.

– Нет, не говори так и даже не думай, слышишь? – Он принялся оглаживать ее шею. – Раз нравится, значит, нравится. Бессмысленно отрицать то, что чувствуешь, голубка. Ты знаешь, как я по тебе с ума схожу. Знаешь, что я тебя не обижу. А кроме того, голубка, ты мне веришь, я это знаю. Если б не верила, не пришла бы ко мне за помощью, я-то знаю.

До этого голос у него был мягкий, теперь же в нем проступила какая-то резкость. Элен впервые ощутила смятение, почувствовала, что перестает быть хозяйкой положения. Он снова принялся ее целовать, ласкать полные груди под тонким хлопчатобумажным платьем. Но в тот миг, когда Элен решила – все, сейчас скажет ему, чтобы остановился, он вдруг встал, одернул брюки и взял ее за руку.

– Тебе не кажется, что тут жарко? Давай-ка найдем местечко попрохладней и поуютней…

Он то ли вывел, то ли выволок ее из гостиной и потянул за собой через вестибюль, вверх по широкой лестнице. Если он и слышал ее протесты, то вида не подавал. На просторной, огражденной перилами площадке он, тяжело дыша, крепко прижал ее к себе одной рукой, а другой нащупал дверную ручку. Толкнул дверь и втащил ее в комнату.

Они оказались в спальне его жены. Элен сразу узнала комнату, хотя была в ней всего один раз много лет назад. Шторы были подняты, лунный свет полосками лежал на полу, отражался в трельяже, на спинках тяжелых серебряных щеток, в гранях флаконов. Набивные стулья были накрыты от пыли белыми полотняными чехлами. Нед отошел, резким движением сорвал чехол и, повернувшись, швырнул на постель, поверх расшитого шелкового покрывала. Суетливо расправил чехол, разгладил складки, так что посреди шелка образовался белый полотняный прямоугольник. Затем начал расстегивать ремень.

Элен застыла. На мгновение она вновь ощутила в горсти кучу заколок, почувствовала запах щипцов для завивки, увидела бледную кожу, запекшуюся от жары пудру. Она вскинула руки:

– Не могу. Что вы делаете? Нет, прошу вас…

– Слушай, голубка, хватит нам играть в детские игры, договорились? – Он слегка покачнулся, на губах у него появилась улыбка, в голосе – нетерпеливые нотки. – Хочешь подарочек – будь со мной ласковой, ясно? Совсем ласковой, ты, я знаю, это умеешь.

Пальцы его теребили ширинку. Он пошел к Элен, она услышала, как чиркнула «молния». Рассмеявшись, он взял ее за руку.

– Не ломайся, Элен, дай сюда руку. Сейчас меня не дразни, ты разве не знаешь, что мужчины не любят женщин, которые дразнят? Вот так. А теперь потрогай меня, голубка. Не стесняйся, запусти руку в штаны. Нежно и медленно.

От наслаждения он замычал.

– Так. Так, голубка. Тебе он нравится? Правда, большой? Видишь, что ты со мной делаешь…

Ее рука оказалась пойманной как в капкане между его ладонью и набухшей плотью. Жар его кожи, непомерность эрекции привели ее в ужас. Она не могла отодвинуться, он же, видимо, принял ее молчание и неподвижность за согласие. Подтолкнул ее к постели, подхватил и усадил на белый прямоугольник чехла, затем начал неспешно раздеваться, словно получал удовольствие, оголяясь у нее на глазах.

Элен сидела на чехле как изваяние, не отводя от него глаз. Замешательство и паника отпустили ее, сознание стало жестким, холодным и ясным. Она все понимала – полностью и с отстраненным безразличием, словно это происходило не с нею, а с кем-то еще.

К этому он вел дело много месяцев; возможно, дожидался, чтобы жена уехала. Просьба о деньгах всего лишь послужила дополнительным поводом. Сейчас, видела она, он считает свои действия совершенно оправданными. Для него это сделка, обмен. Она приняла от него подарок, теперь попросила денег – ему же от нее нужно вот это. Любовью тут, разумеется, и не пахло – она была просто дурой. Только секс и торговля. Потешится на шестьдесят долларов.

Трусы он снимать не стал. Элен глядела на него и видела крепкий квадратный торс с жирком на талии и первыми признаками брюшка, густую поросль черных волос на груди, сужающуюся книзу и исчезающую под резинкой трусов. По сравнению с загаром на лице, шее и руках, само тело казалось поразительно белым. Эрекция натягивала трусы, собирая их в складки. Он стоял, уперев руки в бока, растянув рот в самоуверенной улыбке. Элен смотрела и понимала, что ненавидит его всем сердцем.