Драгоценности солнца - Нора Робертс Страница 63

— Тогда в чем проблема? Мы так и думали.

— Ничего мы не думали. — Дарси так долго ухитрялась ускользнуть от любви, что могла узнать ее с первого взгляда. — Бренна, Джуд образованная, у нее после фамилии куча всяких научных званий, она живет в Чикаго. У нее там семья, работа, прекрасная квартира. — Отчаяние разрывало сердце Дарси. — Неужели ты не понимаешь? Он не может уехать, а она не может остаться! О чем я думала, когда сводила их?

— Ты их не сводила. Они уже были вместе, — возразила Бренна, но беспокойство Дарси передалось и ей. Она достала швабру. Ей всегда лучше думалось, когда руки были заняты делом. — Случится то, что должно случиться. Мы всего лишь надоумили ее устроить вечеринку.

— В день солнцестояния, — напомнила Дарси. — В день летнего солнцестояния. Мы испытываем судьбу, и если все пойдет наперекосяк, виноваты будем мы.

— Если мы испытываем судьбу, так не будем ей мешать. Больше нам ничего не остается, — заявила Бренна и взялась за уборку.

Джуд надела голубое платье, еще одно дублинское приобретение. Она бы никогда его не купила, если бы не Дарси, но сейчас благословила и Дарси, и свою покорность.

Это было длинное, до лодыжек, струящееся платье, очень простое, без всяких оборочек и воланчиков, на узких бретелях, нежно-голубое, как лунный свет. К нему очень подошли крохотные жемчужные сережки, тоже символы луны.

Джуд безумно хотелось последовать совету Молли и потанцевать с Эйданом под полной луной.

Но пока самый длинный день года еще не закончился. За окном сияла небесная синева и зелень холмов. Воздух благоухал ароматами цветов. Джуд смотрела, слушала, впитывала. В ее доме уже звучала музыка, танцевали и смеялись люди. И казалось, что природа радуется вместе с ними.

Уже была съедена половина ее огромного окорока под одобрительные отзывы гостей. Она сама ухватила пару кусочков, но от возбуждения ничего не смогла съесть, а только иногда отпивала вино из своего бокала.

Парочки танцевали и в прихожей, и на кухне, и во дворе. Кто-то нянчил малышей, кто-то с удовольствием обменивался новостями. Сначала Джуд еще пыталась как хозяйка перекинуться с гостями хотя бы несколькими словами, проследить, у всех ли есть стакан и тарелка. Однако оказалось, что никому не нужна ее забота. Взрослые не забывали наполнять свои тарелки, заглядывая на кухню, где стояли блюда, усаживались за импровизированный стол, поставленный рядом с домом. Дети постарше носились по двору, малыши лежали или сидели на материнских коленях. Если кому-то из малышей требовалось молоко или внимание, он тут же получал и то, и другое. Здесь было много знакомых лиц, но более половины своих гостей Джуд никогда прежде не видела.

Неожиданно для самой себя она сделала то, чего никогда не делала прежде на своих вечеринках: села и стала наслаждаться происходящим. Оказавшись между Молли О'Тул и Кейти Даффи, Джуд вполуха слушала их разговор, забыв о тарелке с куском торта, которую держала на коленях.

Шон играл на скрипке быструю задорную мелодию, и Джуд в который раз пожалела, что не умеет танцевать. Дарси, великолепная во взятом у Джуд красном платье, играла на флейте, а Эйдан — на маленьком аккордеоне. Иногда они менялись инструментами или брали другой. Свистульки, ирландский бубен, миниатюрная арфа переходили из рук в руки.

А когда начинали звучать голоса, проникновенное и трогательное пение разрывало ей сердце.

Когда Эйдан пел о вечно девятнадцатилетнем Вилли Макбрайде, Джуд думала о Джонни, погибшем возлюбленном Мод, и не стыдилась своих слез.

Душераздирающая баллада сменилась ритмичной чечеткой. И каждый раз, когда Эйдан смотрел на Джуд и улыбался ей, ее бросало в жар.

Бренна устроилась на полу, положив голову на колени матери, и Джуд передала ей тарелку с тортом.

— Он так играет, — прошептала Бренна, — что забываешь, какой он тупица.

— Они все потрясающие. Они должны играть на сцене, а не в гостиной.

— Шон играет для собственного удовольствия. Если честолюбие вдруг проснется и треснет его молотком по голове, даже вмятины не останется.

— Не всем нужно все и сразу, как тебе и твоему отцу, — кротко сказала Молли, погладив волосы дочери.

— Чем больше делаешь, тем больше сделано.

— Милая, ты истинная дочь Мика. Оставь-ка грустные мысли и потанцуй вместе с сестрами.

— А ведь верно! Я не только О'Тул, но и Логан. — Оживившись, Бренна вскочила и взяла мать за руку. — Потанцуем, мам, если, конечно, ты не чувствуешь себя дряхлой старушкой.

— Я запросто тебя перетанцую.

Когда Молли начала выделывать быстрые сложные па, раздались одобрительные возгласы и свист. Другие танцоры расступились и захлопали в ладоши.

— А знаете, Джуд, Молли в свое время лучше всех танцевала чечетку, — сообщила Кейти. — И передала это искусство своим дочерям. Хороши девчонки, не правда ли?

— О, да. Вы только взгляните на них!

Одна за другой дочки Молли присоединились к ней, и вскоре уже шесть маленьких золотоволосых женщин, подбоченившись, выбивали чечетку по трое в ряд напротив друг друга. Чем быстрее играла музыка, тем стремительнее мелькали их ноги.

Джуд не просто удивлялась невероятной ловкости и красоте женщин О'Тул, у нее дыхание перехватывало от восторга и зависти. Чувствовались крепкие узы, узы сестры с сестрой, матери с дочерьми. Музыка была еще одним связующим звеном.

Эйдан прав, поняла Джуд. Не только легенды и мифы составляют культуру этой страны. Если пишешь об Ирландии, нельзя обойти музыку.

Военные гимны и застольные песни, баллады и головокружительные танцевальные мелодии, их веселье, их ирония и отчаяние. Джуд решила непременно этим заняться, а пока с восхищением смотрела на отбивающих чечетку женщин О'Тул.

В комнате уже было не протолкнуться, и с последней нотой, с последним перестуком ног гости, стянувшиеся со всего дома и с улицы, разразились аплодисментами.

Бренна, пошатываясь, подошла к Джуд и опустилась на пол у ее ног.

— Мама права. Мне за ней не угнаться. Она просто чудо. — Смахнув пот со лба, Бренна вздохнула: — Сжальтесь хоть кто-нибудь, принесите мне пива.

— Я принесу. Ты заслужила. — Джуд вскочила на ноги и попыталась протиснуться на кухню. По дороге она, смеясь, отклонила несколько приглашений на танец, с гордостью выслушала похвалы окороку, а комплименты ее внешности вызвали у нее подозрения, что кое-кто злоупотребил пивом.

Вот наконец и кухня. Джуд вздрогнула, когда ее схватили за руку. Эйдан? Оказывается, он следовал за ней.

— Пойдем, подышим воздухом.

— Я обещала принести Бренне пива.

— Джек, будь другом, отнеси Бренне кружечку пива! — крикнул Эйдан, увлекая Джуд во двор.

— Вы так чудесно играете, но ты, наверное, устал? — Как все Галлахеры, я люблю играть на разных инструментах. — Он протащил ее мимо мужчин, столпившихся у задней двери, к извилистому ручейку горящих свечей. Крошечные язычки пламени трепетали в траве. — Но сегодня это помешало мне быть рядом с тобой и сказать, как ты прекрасна. Ты распустила волосы. — Он погрузил пальцы в ее волосы.