Драгоценности солнца - Нора Робертс Страница 62

— Я даже не знаю, сколько народа придет.

— Десять человек или сто десять. Какая разница?

— Сто десять? — Джуд охнула и побледнела.

— И каждый из них придет повеселиться. — Молли поставила на столик бутылку с цветами. — А как иначе? Ведь это праздник. Вы увидите, ирландцы умеют веселиться и веселить.

— А если не хватит еды?

— О, об этом уж точно не беспокойтесь.

— А если…

— А если лягушка перепрыгнет через луну и упадет на ваше плечо? — Молли всплеснула руками. — Вы сделали ваш дом красивым и гостеприимным. Сделайте то же самое для себя, а остальное получится само собой.

Хороший совет, решила Джуд, хотя и не перестала нервничать. Но поскольку и впрямь не было более надежного средства расслабиться, она нежилась в своей любимой ванне на львиных ножках, пока кожа не порозовела, а вода не остыла.

Затем Джуд открыла купленный в Дублине крем, втерла его в кожу и почувствовала себя неотразимо женственной.

А теперь неплохо бы подремать… С этой мыслью она вошла в спальню и взвизгнула.

— Финн! О нет!

Посреди ее кровати щенок вел яростную войну с подушками. Перья летели во все стороны. Обернувшись к хозяйке с разодранной подушкой в зубах, он победно застучал хвостом.

— Плохо. Плохая собака! — Отмахиваясь от летающих в воздухе перьев, Джуд бросилась к кровати. Предвкушая веселую игру, щенок спрыгнул на пол и бросился к двери, оставляя за собой след из перьев.

— Нет, нет, нет! Прекрати. Финн, вернись сию же минуту.

Джуд помчалась за щенком, на ходу подбирая перья, и догнала его лишь у подножия лестницы. И совершила ошибку, ухватившись за подушку вместо негодника.

Перетягивание каната? Его глаза разгорелись озорным огнем. Весело ворча, не выпуская из зубов подушку, он замотал головой, расшвыривая вокруг перья.

— Отпусти! Черт, посмотри, что ты наделал! — Джуд попыталась ухватить щенка за загривок, поскользнулась на натертом воском, усыпанном перьями паркете и, успев лишь коротко взвизгнуть, на животе пролетела через всю гостиную.

Джуд услышала, как распахнулась входная дверь, оглянулась… Влипла! Хуже не придумаешь.

— Чем это ты занята, Джуд Фрэнсис? — Эйдан оперся о дверной косяк, Шон с любопытством выглянул из-за его плеча.

— Да так… — Она откинула волосы и перья с лица. — Ничем особенным.

— Я-то думал, что ты скребешь дом и натираешь полы, как всю предыдущую неделю, а ты играешь с собакой.

— Ха-ха. — Джуд попыталась сесть, потирая ушибленный локоть. Финн подскочил и, распираемый победной гордостью, разжал зубы и выпустил подушку у ног Эйдана. — Вот-вот. Отдай ему чертову подушку.

— Похоже, ты ее победил, малыш? — похвалил Эйдан щенка, погладил его и подошел к Джуд, протягивая ей руку. — Ты не ушиблась?

— Нет. — Джуд хмуро взглянула на него, отбросила его руку, перевела мрачный взгляд на хихикающего Шона. — Он разбросал перья по всему дому. И сколько понадобится дней, чтобы все их собрать?

— Можешь начать со своих волос. — Эйдан нагнулся, обхватил ее за талию и поставил на ноги. — Ты вся в перьях.

— Отлично. Спасибо за помощь. А теперь извините, у меня дела.

— Мы принесли из паба бочонки с пивом. Поставим их на заднем крыльце. — Эйдан сдунул перышко с ее щеки, наклонился к ней. — Ты чудесно пахнешь, — прошептал он прежде, чем она его отстранила. — Уйди, Шон.

— Нет, не смей. У меня на это нет времени.

Эйдан притянул к себе Джуд.

— И закрой за собой дверь.

— Только заберу пса. Похоже, он свое дело сделал. Идем, страшный зверь. — Прихватив щенка, Шон захлопнул за собой дверь.

— Я должна убрать этот ужас.

— Успеешь.

— Я не одета.

— Я заметил. — Подтолкнув ее к стене, он провел ладонями по ее телу. — Поцелуй меня, Джуд Фрэнсис. Поцелуй меня так, чтобы я смог продержаться до конца этого длинного дня.

Не в ее силах было отказать ему. Джуд обвила руками его шею, рывком притянула к себе и впилась жадными губами в его губы.

Он шумно вобрал в себя воздух, как тонущий человек, причем тонущий по своей охоте, и обхватил ее бедра, напомнив о той ночи, когда потерял терпение и сдержанность.

Джуд задрожала от восторга, упиваясь своей властью над ним. Он принадлежит ей, пока она рядом. И он хочет ее. От ее близости колотится его сердце. И эта ее власть — самая истинная власть в мире.

Дверь, распахнувшись, ударилась о стену, но Джуд не оторвалась от его губ. Наплевать! Пусть сюда врывается кто угодно, любой мужчина, женщина или ребенок из этой деревни.

— Святая Мария и Иосиф, — простонала Бренна. — Неужели вам больше нечего делать? В любой момент сюда нахлынет толпа.

— Она просто завидует, — пробормотала Джуд, уткнувшись в шею Эйдана.

— Подумаешь, какая-то дурочка целует Галлахера. Я найду для зависти что-нибудь получше.

— Наверное, она опять злится на Шона. — Эйдан зарылся лицом в волосы Джуд. Он едва мог дышать, но ему было все равно. Он мог бы простоять так целую вечность.

— Все мужики тупицы, а твой никудышный братец самый тупой из всех.

— Ой, хватит жаловаться на Шона, — приказала ворвавшаяся в дом Дарси. — Что здесь случилось? Джуд, по всему дому раскиданы перья. Отцепись от парня, ты должна одеться. И я тоже. Эйдан, дуй отсюда и помоги Шону с бочонками. Он один не справится.

Эйдан лишь повернул голову и прижался щекой к щеке Джуд. Увидев выражение его лица, Дарси впала в ступор и молча таращилась секунд десять, затем подтолкнула Бренну к кухне.

— Мы отнесем еду на кухню и возьмем швабру. Пошли!

— Хватит толкаться. Черт побери, я уже видеть не могу этих Галлахеров.

— Тихо, тихо. Я должна подумать. — Разволновавшаяся Дарси опустила принесенные блюда на рабочий стол и заметалась по кухне. — Он ее любит.

— Кто кого?

— Эйдан любит Джуд.

— Боже милостивый, Дарси, ты это уже говорила. Потому мы все это и затеяли.

— Не влюблен, а любит. Ты видела его лицо? Я должна присесть. — Дарси плюхнулась на стул и резко выдохнула. — Я не понимала, не до конца. Все это казалось мне игрой, но теперь… Ты видела, как он вцепился в нее? Никогда не представляла ничего подобного. Бренна, когда у парня такой вид, женщина может делать с ним все, что захочет, может разрезать на куски его сердце, отвинтить ему голову.

— Джуд и мухи не обидит.

— Ну, не специально, конечно. — Дарси не на шутку встревожилась. Эйдан был ее надежной опорой, а сейчас он выглядел таким беззащитным. — Разумеется, он ей не безразличен, и она захвачена их романом.