Блондинки от "Бергдорф" - Плам Сайкс Страница 62

Один из моих основных жизненных выводов таков: термин «без всяких условий» означает, что вас поставят в жесточайшие рамки. Но хотя, как сами знаете, отказ от личного самолета исторически невозможен, я презрела общепринятый этикет и отказалась. После вышеописанных событий полет на личном самолете вряд ли меня утешит.

— К сожалению, не смогу, но спасибо за приглашение, — жизнерадостно ответила я.

Ночь в «Мерсере» все изменила.

— Не хотите побывать в Лондоне? — удивился Патрик. — Там здорово!

— Я уже лечу в Лондон завтра вечером, на день рождения отца.

— Так поезжайте на вечеринку, а потом остановитесь в моем номере в «Клариджез». А я потом отправляюсь в Сен-Тропез посмотреть яхты. Подумываю купить «Магнум-50». Будет куда поместить десять супермоделей и их ноги! Не мечтаете, случайно, о маленьком путешествии вдоль Лазурного берега? Может, заглянем в «Скалина-теллу», на Капри. Это мой любимый отель. Позвольте показать его вам.

— Не могу, я лечу кое с кем другим.

— С кем?

— С «Американ эйрлайнз», — гордо ответила я, пораженная легкостью, с какой отвергла предложение Патрика. Случилось чудо. Похоже, за эти несколько дней я полностью изменилась.

— Значит, вы скорее полетите коммерческим рейсом, чем со мной? — возмутился Патрик.

— Будет лучше, если я сделаю, как решила.

В конце концов, я девушка независимая, и мне ничего не нужно от плейбоя вроде Патрика Сакстона.

— Эй, летающий автобус до Лондона — это еще не конец света, — добавила я на прощание.

Но, если хотите знать правду, в душе я чувствовала себя так, словно конец света уже наступил. Главный недостаток ночей сожаления состоит в том, что за ними следует много-много дней сожаления, чередующихся с редкими просветами вроде лучшей Бразилии в твоей жизни, и тому подобное. И, как ни странно, так паршиво мне никогда еще не было, даже после разрыва с Заком. Словно я нашла кого-то, кто мог показать мне потрясающую Бразилию, но с кем мне было уютно, как со старым Другом.

О Чарли не было ни слуху ни духу, что несколько угнетало. Я всегда считала, что у Чарли хорошие манеры, Все же, если он не пожелал мне позвонить, значит, решила я, и мне незачем разыскивать его.

А Джулия между тем совершенно забыла обо мне. Джолин уверяла, что не стоит принимать это на свой счет. Она объяснила, что Джулия исчезла с небосклона, отправившись в романтическое путешествие и никому не сказав, куда едет, поскольку безумно влюблена. Я не поверила. Все дело в том, что я оказалась плохой подругой и заслужила любое наказание.

После разговора с Патриком позвонила мамочка. Было уже поздно, и я устала. Должно быть, в Англии часа три ночи, но голос мамочки звучал на удивление бодро. И хотя мне не терпелось увидеть родителей, этот звонок вывел меня из себя.

— Дорогая! — взволнованно вскричала она, когда я подняла трубку. — Надеюсь, ты не забыла о дне рождения отца? Я оставила Джулии Бергдорф три сообщения с приглашением — ты знаешь, как папочка обожает ее, — а она не перезвонила. Джулия приедет?

— Понятия не имею, мама.

— Что это с тобой? И сколько ты пробудешь у нас?

— Я приеду в субботу, а уеду в понедельник. На следующей неделе нужно сдать статью.

— Только три дня! Если будешь и дальше так трудиться, превратишься в Барри Диллера [70]! Карьера — это еще не все! Кстати, я постелила тебе сказочные простыни. Ирландское полотно — это вам не Пратези! Американцы совершенно не разбираются в белье, не то что мы…

— Мама, ты американка, — напомнила я.

— Я чистокровная англичанка, заключенная в тело американки, как транссексуал. По крайней мере так утверждает мой гуру. Кстати, я слышала, что семья вернулась, как раз в самое время, верно?

— Какая еще семья, мамочка?

— Суайры, дорогая. Ты, наверное, захочешь повидаться с Маленьким Графом, пока будешь здесь. Все говорят, что он charmant [71]и красивее принца Уильяма и принца Гарри, вместе взятых.

Иногда я подумываю, не стоит ли раз и навсегда развестись с мамочкой. Это сразу разрешит все неразрешимые противоречия в отношениях с соседом. Сделала же это Дрю Бэрримор [72], и что же? Все обернулось к лучшему.

— Мама, если быть точными, мы не слишком большие друзья Суайров, помнишь?

— Дорогая, я не хочу, чтобы ты снова упустила свой шанс.

— Мама, в жизни есть о чем побеспокоиться, кроме мужчин, — взорвалась я. (Должна признаться, что большинство нью-йоркских девушек думают об этом примерно двадцать четыре часа в сутки, но мы не желаем в этом признаваться. Куда пристойнее твердить, что думаешь только о карьере. Хотя, по-моему, чем сильнее увлечена девушка карьерой, тем больше размышляет о мужчинах.)

— Я велела установить тент в саду, как когда-то Джеки Кеннеди — на газоне Белого дома. Лорд и леди Финулла приняли приглашение, так что я на седьмом небе. Правда, синоптики обещают дожди, но они вечно врут.

Мамочка — величайшая на свете оптимистка. Каждый год на отцовский день рождения непременно идет дождь. В Англии поливает всегда, в дни рождения всего населения, даже королевы.

— О'кей, мамочка. Увидимся в субботу. Я возьму в Хитроу машину напрокат и сразу поеду домой, так что во второй половине дня буду у вас.

— Превосходно! И пожалуйста, сделай макияж. Не забудь наложить тот крем-основу, который я купила тебе у «Ланком». Помнишь, тот, что любит Изабелла Росселини. Иначе папочка расстроится.

— Постараюсь, — солгала я. Мамочка так и не поняла, что, кроме нее, все еще пользуется кремом-основой только Джоан Коллинз.

Наутро, складывая вещи, я осознала, что должна собраться с духом, какие бы неприятности ни приключились со мной. Нельзя показаться на празднике с несчастным, расстроенным лицом, это уж слишком эгоистично. В стиле Наоми Кэмпбелл, но ей все сходит с рук, потому что она носит второй размер. В ту ночь в «Мерсере» я вела себя опрометчиво, подстегиваемая отчаянием, комплексами неполноценности, неуверенностью в себе и полным отсутствием оргазмов в последнее время. Теперь за все приходится платить. Каким-то образом я умудрилась встречаться с грубым животным, прирожденным лжецом и профессиональным сердцеедом, имеющим жену с замашками Глен Клоуз [73]. И в довершение ко всему переспала с экс-бойфрендом лучшей подруги, который после этого, фигурально выражаясь, растворился в воздухе. Теперь я обречена на одинокую жизнь, во всяком случае, ближайшие две недели. Остается надеяться, что мы с Джулией скоро помиримся: рано или поздно она наверняка захочет снова позаимствовать у меня брючный костюм от Версаче.