Цена желания - Наталья Рощина Страница 61

– Кажется, я уже отвечал однажды на твое приглашение. Я тронут, но не сейчас, прошу тебя. Меньше всего я думаю о добротном ужине. Я хочу тебя, понимаешь, только тебя. Я уже на нашей квартире. Сижу за скромно накрытым столом и жду твоего появления, чтобы открыть шампанское и зажечь две свечи. Их свет будет неярким, трепещущим, но нам его будет достаточно. – Вадим откровенно лгал, закрыв глаза. Он понимал, что рано или поздно Алиса захочет познакомить его со своей семьей, но сегодня он не был готов к этому. Белову не было стыдно за ложь. С некоторых пор он делал это так часто, что потерял счет и перестал воспринимать сказанное, как провинность. Он просчитал, что успеет до появления Алисы сделать покупки в ближайшем магазине и встретить ее с обещанными свечами и легким ужином. – Приезжай. Время летит.

– А куда нам спешить? В конце концов, мы можем остаться на ночь. Мои родители поймут меня правильно. Твои, надеюсь, тоже? Или ты снова будешь украдкой смотреть на часы? Я не могу этого видеть. Ты словно живешь по расписанию, где секс со мной стоит в определенной графе. – Алиса говорила достаточно громко, задыхаясь от волнения. – Что ты скажешь на это?

– Ты, как школьница, хочешь приключений. Их было мало в твоей жизни? Какие ночевки? Спать на чужом диване, проснуться и пить чай из чужих чашек – в этом для тебя романтика? Я принял душ и набрал твой номер в надежде, что не услышу и нотки сомнения. Вместо ожидаемого ответа я слышу какие-то обвинения, нападки. Оказывается, я ошибся. Неожиданность не всегда бывает приятной, да? Ты не скучала. На самом деле, ты только говоришь это, стараясь выглядеть счастливой влюбленной. Я не нужен тебе. Тебе вообще никто не нужен. Я не из тех, кто ревнует к прошлому и будущему. Я не из тех, кто навязывает свое общество! Я живу сегодня, сейчас и желаю знать, на что могу рассчитывать!

Белов не мог потом объяснить себе, почему решил продолжать разговор в таком резком тоне. Он вдруг разозлился на себя за то, что сам больше всего на свете хотел сейчас сжимать в объятиях Алису, вдыхать запах ее кожи, предвкушать восторг от взаимного наслаждения. А она томно, без энтузиазма отвечает, расставляет ему ловушки и явно не настроена покидать теплую квартиру ради нескольких минут блаженства.

– Что за истерика?! Не говори со мной в таком тоне. – Голос Алисы был полон негодования. Теперь ей хотелось встретиться с ним только затем, чтобы дать понять – с нею такие отношения невозможны. Она не позволит ему давить на нее. – Это нечестно! Ты прекрасно знаешь, что я люблю тебя. В отличие от тебя я говорила об этом сотни раз. Скажи хоть один раз ты. Вадим, тебе стыдно произносить такие простые слова лицом к лицу? Мои глаза сейчас не смотрят на тебя, ты можешь придать своему лицу любое выражение. Ну же, скажи, если можешь! Покажи, что я тебе нужна!

Белов понял, что, сам того не желая, спровоцировал ссору. Он не был готов к ней. А признание в любви ничего не изменит. Недоверие рано или поздно просочится в их отношения. Вадим огорчился, поняв с сожалением, что планируемый вечер при свечах однозначно срывается. Летит под откос прекрасная программа, да еще с перспективой обид, игры в молчание, выяснение, кто любит крепче. Что на них нашло? Наверное, пришло время Алисе выпустить коготки в ответ на его попытку окончательно подчинить ее. Он переиграл, но назад хода нет.

– Если я не сделал этого раньше, не стану делать и сейчас. Это глупо, Алиса. Зачем тебе это вдруг понадобилось? Ты поверишь словам больше, чем доводам рассудка? Ты в чем-то сомневаешься?

– Я не понимаю тебя. Откуда столько грубости? Как просто ответить – любишь или нет?!

– Ты приедешь? – глухо спросил Вадим.

– И это твой ответ? – Алиса едва сдерживала подступившие слезы.

– Ты приедешь, черт тебя подери? – Вадим кричал, вскочив с кресла. Он потерял контроль над собой и метался по кабинету, как загнанный зверь. Он понимал, что делает все наоборот, что с Алисой нельзя так, но остановиться уже не мог. В нем проснулся взбешенный собственным бессилием, задавленный эгоизмом и вседозволенностью истерик. – Я хочу тебя видеть и все!

В трубке послышались размеренные гудки – Алиса молча положила трубку. Вадим почувствовал, как ноги подогнулись, и он резко опустился в кресло. Дрожащей рукой положил трубку на место: «Все кончено, – подумал Белов, нервно закуривая. Он жадно курил одну сигарету за другой, подавляя в себе желание сразу перезвонить и извиниться. – Она не простит меня сейчас – она слишком огорчена. Пройдет немного времени и, когда она остынет, я сделаю шаг к примирению. Конечно, сделаю, ведь, на самом деле, она во всем права. Эта женщина нужна мне вот так, немедленно, а она мечтает о чем-то другом. Смогу ли я ей чтонибудь обещать?»

Белов выключил компьютер, опустил жалюзи, оделся и вышел из уже темного кабинета в освещенную приемную. Потом несколько минут шел по коридору, спускался по лестницам, попрощался с охранниками и вышел из здания. Ему хотелось остановить такси и попросить водителя отвезти его в ближайший бар. Но по опыту Вадим знал, что проблему так не решить, а новые получить легко. Поэтому он прошел по оживленной улице к ближайшей станции метро и спустился вниз по гладким, очищенным от снега ступенькам. Он пытался не думать о том, что произошло. Он не мог определить свои ощущения – это было что-то на грани истерики маленького ребенка, у которого отняли любимую игрушку.

Алиса стояла возле телефона, не трогаясь с места. Когда Софья Львовна вышла из гостиной, на нее смотрела побледневшая дочь, по лицу ее текли слезы.

– Что случилось, Лялечка? – Она обняла дочь, тело которой била мелкая дрожь. – Милая моя, что у вас произошло? Все перемелется, не расстраивайся, прошу тебя.

– Я не нужна ему. Марина права. Она права – я не знаю, что со мною происходит, – всхлипывая, сказала Алиса. – Я ничего не понимаю. Я так несчастна, почему, мама, почему?

– Неправда, не говори так. В любви не бывает все гладко. Нужно уметь достойно переживать трудные дни. Хочешь поговорить об этом?

– Нет, спасибо. Пока я не смогу найти нужных слов. Я выбита из колеи, я раздавлена.

– Пойми, милая, соединяются два человека, со своими характерами, своими принципами. Не может быть все гладко. Нет трагедии, идет нормальный процесс. Ты должна только прислушиваться к внутреннему голосу. Он никогда не обманет. – Софья Львовна старалась быть убедительной. Она гладила дочку по шелковистым волосам, чувствуя, как сжимается сердце от боли. Ее девочку обидели, явно незаслуженно, иначе она не была бы настолько подавлена. – Пойди прими ванну, а я пока закончу с ужином. Папа обещал не задерживаться. Давай, милая, не будем огорчать папу своими заплаканными глазами. И помни, я всегда готова тебя выслушать.

– Спасибо, я знаю. – Алиса медленно поплелась в ванную. Единственное, что она поняла – Марина не зря так нервничала при любом упоминании о Вадиме. Никогда раньше она так не вела себя. Она что-то знает и скрывает или более реально смотрит на жизнь своими не затуманенными любовью глазами. Алиса решила, что обязательно извинится перед ней. Сейчас ей казалось ужасным, что она так разговаривала с подругой. Столько грубостей, незаслуженных обвинений.