Хорошее настроение - Наталья Нестерова Страница 61

– Хорошо, не отдавай обезьяну, раз ты такая жадина, и не бери судака, если ты такая неблагодарная эгоистка, – согласилась я. С детьми нужно вести себя ласково, так они легче переживут развод. – Но дело не в котлетах. Я просто хотела сказать, что Андрей полюбил другую женщину. И мы должны ему помочь, чтобы он не чувствовал себя таким уж безумно виноватым. Мы не должны развивать в нем чувство вины. Он должен знать, что мы без него справимся, что будем счастливы… без него. Даже намного счастливее, чем были… Андрей все равно навсегда останется тебе близким человеком, понимаешь?

Мура невежливо покрутила пальцем у виска и сказала:

– Глупые шутки, ха-ха-ха:

– Ты думаешь, я шучу? – немного занервничала я. – Я просто улыбаюсь, потому что… а потому что китайцы, сообщая дурную весть, улыбаются изо всех сил. Чтобы тот, кто слушает, не слишком огорчился. Ты же не слишком огорчилась, правда? Нужно брать все хорошее из других культур, и вообще, изучать… Чтобы не попасть впросак, понимаешь? Китайцы, например, не пожимают друг другу руки. Но если бы я была китайцем, а европеец протянул бы мне руку, мне пришлось бы ее пожать… Это все равно, как если бы тебе сунули для пожатия босую ногу. А еще в Китае принято дарить гостю то, что он похвалил. Хорошо бы мы жили в Китае, ходили бы по гостям и все хвалили, да? Еще в Китае есть такое правило: в конце обеда гостю подают чашку риса, но ему нельзя даже прикоснуться к ней, ни одной рисинки нельзя съесть – потому что нужно показать хозяевам, что ты сыт. А у нас, наоборот, невежливо не съесть десерт… просто все разное, понимаешь?.. Поэтому я изучаю другие культуры. И не думай, что я шучу, – Андрей полюбил другую женщину – и точка.

Мура открыла рот и набрала в рот воздух, готовясь зареветь.

– Ну, Мурочка, что ты? Ты же большая девочка…

– Я ма-аленькая, – плача, сказала Мура, – я очень маленькая, нельзя бросать таких маленьких детей, как я… Я хотела замуж выйти, а теперь я не буду, раз вы со мной так… На свадьбе должны быть два родителя, а не какой-то огрызок…

Огрызок?.. Какой-то огрызок – это я? Хорошо, я огрызок, все, что угодно, только чтобы у Муры не развился комплекс невесты из неполной семьи.

– Мура. Родители не проблема. На твоей свадьбе будет столько родителей, сколько ты захочешь, – торжественно сказала я, – хочешь – два, хочешь – четыре, хочешь – восемь. Только ты, пожалуйста, не думай, что Андрей виноват. Он не виноват, потому что есть один секрет… Никто этого не знает. Никто, ни один человек, только ты.

– И Алена не знает? И Ольга? – недоверчиво спросила Мура и сквозь слезы польщенно улыбнулась с видом главной конфидентки. – Ну, говори, какой секрет?

– Андрей ни в чем не виноват, потому что я тоже… Я тоже полюбила другого мужчину. Я первая полюбила другого мужчину.

Я не знаю, зачем я это сказала, так, вырвалось. Чтобы Мура не думала про Андрея плохо. Пусть лучше думает плохо про меня – все-таки я ее родная мать, и ей все равно придется меня простить…

Я все улыбалась и улыбалась, так старательно, что у меня задрожали губы. Но что поделать, раз уж я беру лучшее из всех культур… думаю, китайцам тоже сначала приходится нелегко, а потом, привыкнув, они могут хоть целый день улыбаться, а сами в душе плачут, плачут…

– Мурочка, а кто он?.. За кого ты выходишь замуж?

– Так… просто хочу, чтобы у меня была свадьба… – плачущим голосом сказала Мура, – хочу длинное белое платье и фату. Как ты думаешь, фата – это пошлость или ничего? А за кого именно выйти замуж, я пока не решила. У меня есть несколько вариантов, три или четыре… могу я обсудить их с Андреем?

– Мурочка, ты дурочка, – ласково сказала я, – родители же разводятся друг с другом, а не со своими детьми…

– А я точно останусь его ребенок? – подозрительно спросила Мура.

– Вне всякого сомнения, – подтвердила я.

– Тогда я пойду, ладно? Ты ведь ничего, ты нормально, да?

Мура убежала – с розовой обезьяной и котлетами. Судака не взяла, – я так и знала, что воспитала эгоистку.

Маме я сказала вечером. Завела ее в Дом книги. Когда мама кинулась к полкам, я и сказала, как будто между прочим. Мама была увлечена книгами, рассеянно кивала «да-да, молодец, правильно» и делала мне отгоняющие жесты рукой, а будет считаться, что я сказала.

Пока мама жадно листала книги, я поставила ее в известность, что полюбила другого человека. Пусть она лучше думает плохо про меня, все-таки я ее родная дочь, и ей придется меня когда-нибудь простить… А Андрея пусть продолжает любить. Как это в старом кино… «мы перестали быть супругами, но остались родными людьми», вот и мама с Андреем пусть так. Останутся родными людьми.

Когда мама смогла оторвать себя от книжных полок, подошла к кассе и заплатила за книги, она тут же вернулась в жизнь и вспомнила, что я ей сказала. И тут же, у кассы Дома книги, согнулась под ударами судьбы.

– Ты полюбила другого человека? – переспросила она и с недоумением добавила: – А где ты его нашла? На свете нет человека лучше Андрея.

– Моя дочь странная, моя дочь идиотка, моя дочь – странная идиотка… – на одной ноте повторяла мама и вдруг вскрикнула: – А как же ребенок? Андрюшечка как же? Неужели ты не передумаешь? Неужели это твое решение?! Я тебя накажу, я… я никогда тебе этого не прощу!

Я не передумаю. Если бы Андрей не был лучшим человеком на свете, если бы он был так себе, какая-нибудь ерунда, я любила бы его меньше. И мне не нужно было бы принимать такое жесткое, такое некокетливое, такое настоящее решение. Я имею в виду – нет, никогда, навсегда.

Попросила маму наказать меня, некоторое время не прощать меня и не разговаривать со мной, она согласилась.

* * *

По-моему, на сегодня достаточно объяснений, слез, вранья. Тем более завтра мне к девяти. У меня лекция – первая пара. Я вчера была в университете, попросила прощения за все и была тут же прощена – некому читать «Конфликтологию» на третьем курсе и «Социальную психологию» на втором. Кроме того, никто не хочет принимать зачет в субботу, а я как раз могу.

14 января, понедельник

Андрей позвонил, когда у меня была лекция по конфликтологии.

– Я не могу с тобой разговаривать, – сказала я.

– Но… у нас же… хм… ребенок, и Мура… хм… так же нельзя, нужно решить… у нас же дети, – заторопился Андрей.

– Я не могу разговаривать на лекции, – пояснила я, – не вообще с тобой разговаривать не могу, а лекция у меня, понимаешь?

– Но когда тогда… тогда когда… – запутался Андрей, – когда мне позвонить?

Он очень волнуется. Ну конечно, он волнуется, как Андрюшечка, Мура и звери пережили его уход.

Предупредила студентов, что скоро вернусь, вышла из аудитории, села в курилке на подоконник. Старалась улыбаться и разговаривать с ним легко и весело – как китаец с китайцем. Чтобы он понял, что мы друзья и я не собираюсь выяснять отношения. Это не потому, что я китайский ангел, а потому, что, если он начнет мне объяснять, что у него любовь, просить прощения и говорить, что он будет поддерживать нас материально, я заплачу и не смогу дочитать лекцию, а мне еще осталось рассказать про виды конфликтов. Конфликты бывают межличностные и внутриличностные…