Виноделы. Терпкий аромат любви - Ян Моран Страница 60

– Этими игрушками не пользовались. – Он оглянулся кругом. – У меня какое-то странное ощущение… дежа-вю.

– Может быть, у тебя были в детстве такие же игрушки.

– Кто знает…

Катерина провела рукой по краю колыбели, покрытой пылью, а затем, желая вытереть руки, подняла аккуратно сложенное покрывало. Рядом стояла баночка, она взяла ее в руки, и воздух наполнился сладковатым запахом.

– Смотри, детская присыпка! – Катерина повернулась к Санто. – Интересно, кто здесь жил?

Санто крутил в руке игрушечную машинку, по размеру не больше ладони. На оси вращались колеса. Он положил машинку в карман, на глазах застыло выражение грусти.

– Бедный ребенок потерял родителей. А возможно, и сам умер. – Их глаза встретились. – Не могу оставаться здесь. Пойдем. – Он подкрутил фитиль лампы и вышел в коридор.

Катерина взяла его за руку. Когда они подошли к последней двери, ее сердце забилось быстрее. Мужчина открыл дверь и осветил комнату лампой.

– А здесь что?

У окна стояло подобие манекена с надетым на него белым платьем.

– Она, наверное, шила платье. – Санто обошел его. Из ткани по-прежнему торчали иголки.

– Вы примерно одного размера.

Через приоткрытые занавески лился серебристый дневной свет.

– Жутковато… Вот что видели люди – манекен, а не привидение! – Катерина осмотрела комнату. В углу находился камин из розового мрамора, безусловно, крайне необходимый холодными зимними месяцами. На кровати валялись подушки, дверца шкафа была открыта. Рядом с камином стоял письменный стол со свечами в подсвечнике. На одной стороне стола лежали итальянские газеты и вырезки, на другой находились коробки.

Катерина просмотрела газеты.

– Джованна сказала, что помогала Виолетте перевезти сюда кое-какие бумаги и коробки. Наверное, это они. – Свет, лившийся из окна, стал не таким ярким – солнце уже садилось за горизонт. – Санто, принеси лампу. – Катерина стряхнула пыль с верхней газеты и пробежала пальцами по бумаге. На первой странице была фотография дома – этого дома. Он выглядел немного по-другому, но ошибиться было невозможно. Начав читать текст, она прижала руки ко рту. О Господи! По телу пробежала дрожь…

Теперь понятно, почему старик слесарь вел себя так.

– Санто, прочти это.

– Что именно? – Санто положил руку ей на плечо и прочел: – Omicidio.

– Убийство, не так ли? – Катерина, нервничая, посмотрела ему в глаза.

– Да. – Он поднес лампу ближе и начал читать. – Мужчина был убит в собственном доме. А его жена умерла незадолго до этого при родах. Их звали… – Санто нахмурился.

По телу Катерины побежали мурашки.

– Франко и Натали.

Санто повернулся к ней – его лицо пылало.

– Ты что-то знала об этом?

– В поезде я познакомилась с женщинами из Монтальчино. Они рассказали мне историю Франко и Натали Сорабеллы. – Она опустила глаза.

– Нет, ты имеешь в виду Кассини! Сорабелла это девичья фамилия моей матери.

Катерина смотрела на Санто, стараясь прийти в себя. Натали умерла при родах, она думала, что и ребенок умер!

– Это твои родители? – Девушка почувствовала слабость.

Санто поставил на стол лампу и тяжело опустился на кровать – под его весом пружины жалобно скрипнули. Затем он медленно покачал головой.

– Мне говорили, что они погибли в автокатастрофе.

– Тебя просто не хотели травмировать, – пробормотала Катерина. В голове роем вились вопросы.

Санто продолжил читать.

– Они снимали дом у семьи Розетта. – Он свел брови, концентрируясь. – В убийстве моего отца обвинили Луку Розетта. Все произошло в этом доме.

Катерина упала на кровать рядом, тяжело сглотнула, стараясь упорядочить мысли. Что тогда в поезде говорили Сюзанна и Имельда?

«Когда Натали забеременела, Лука так над нею трясся, что все думали – он отец ребенка».

На глаза навернулись слезы.

«Лука может быть настоящим отцом Санто?»

Ава была права: все оказалось куда хуже, чем она представляла. Катерина почувствовала подступившую к горлу тошноту. Санто потер руками лицо.

– Это все бред какой-то.

– Я не знала. – Она взяла его за руку – та была холодной как лед. На лице замерло выражение потрясения. А он ведь еще не все знает! – Мама никогда мне не рассказывала.

Санто покачал головой.

– Ее муж… твой отец убил моего отца. – Не в силах еще что-либо сказать, он уставился на девушку.

Катерина сжала его руку, набираясь сил. Ее отец убил отца Санто? Она недоверчиво покачала головой, стараясь сложить все фрагменты вместе. Возможно, это не совсем так…

С трудом переведя дыхание, она выдавила:

– Рафаэль тебе ничего не рассказывал?

– Он всегда говорил мне, что отец погиб в автокатастрофе.

– Думаю, они просто не хотели причинять нам боль. – Сердце Катерины бешено колотилось. Головоломка складывалась, и картина была крайне неприглядной.

Она уставилась на мужчину, ошеломленная: ужасные события обретали форму. Неужели Лука был и его отцом?! О Господи, нет! Ужас парализовал конечности. Теперь она поняла, почему Ава так решительно отказала Санто, когда тот просил руки ее дочери. Ава не отвергла Санто – она отчаянно боялась, что они полюбят друг друга и захотят пожениться. Катерина зажмурилась. Именно это и произошло!

Ей показалось, что комната качается.

Санто сидел, уставившись в одну точку, пытаясь осознать новости.

– Взрослеть, имея хотя бы одного из родителей, совсем не то, что быть сиротой. – Его голос дрожал от боли. – У меня никогда не было дома. Меня передавали от одного родственника другому, когда уставали. Ты не можешь себе представить, как я страдал ребенком!

– Но ты больше не ребенок, Санто! – Катерина старалась унять панику. – Ты успешный взрослый мужчина, который вскоре будет иметь собственную семью.

– А теперь мы знаем правду, которую скрывали Ава и Рафаэль. – Он нахмурился. – Не то чтобы это все меняло между нами, cara… Но это шок.

– Шок… – повторила она, оцепенев. Девушка провела рукой по лицу. Когда-то очень давно они все рассказывали друг другу. А потом она скрыла от него такое, что, если он когда-либо узнает, то не сможет ее простить.

– Вот послушай. – Санто взял другую газету с более свежей датой и продолжил чтение: – «Лука Розетта был выпущен из тюрьмы после того, как было доказано, что случившееся было несчастным случаем, поскольку обвиняемый действовал в момент временного умственного помешательства». – Мужчина взял в руки пачку писем. – Это переписка между твоей бабушкой, адвокатами и судьями. Она умоляла подарить ему свободу. – Он замолчал и стал читать про себя. На виске пульсировала вена.