Мое безрассудное сердце - Джо Гудмэн Страница 6

— В каком смысле — взбесится? Сойдет с ума или разозлится?

— С Лотти бывало и то, и другое. — Джек взглянул на Декера с интересом, когда тот тихонько вздохнул. — Я тебе никогда о ней не рассказывал?

Декер взял у него из рук подзорную трубу.

— Нет, и я сейчас не хочу выслушивать очередную вашу историю.

Но Джек продолжал как ни в чем не бывало:

— Лотти могла погрозить кулаком солнцу, если оно, по ее мнению, жгло слишком сильно, а потом раздеться догола, чтобы как следует насладиться тем же солнцем.

Выгнув темную бровь, Декер покосился на Джека.

Тот оперся всем своим мощным телом о костыль и неловко перекрестился:

— Ей-богу!..

Подняв к глазам подзорную трубу, Декер проговорил:

— Вряд ли такое может произойти с Джонной.

Декер ни разу не видел, чтобы Джонна Ремингтон была по-настоящему рассержена. Он видел ее расстроенной или взволнованной, раздраженной или недовольной, но неизменно сохранявшей контроль над своими чувствами. Она никогда не давала волю гневу. Декер подумал, что Джонна скорее хладнокровна, чем горяча. Что же до того, чтобы сорвать с себя одежду… Такое ей и в голову не могло прийти. Владелица «Линии Ремингтон» даже ванну, наверное, принимает в сорочке.

В подзорную трубу ему было видно, как на горизонте все выше и отчетливее поднимается береговая линия. Декер знал, когда под солнцем растают последние клочья тумана, паруса «Охотницы» начнут отражать свет подобно зеркалам. Если Джонна ждет их на пристани, она вскоре увидит эти паруса.

Джонна поднялась на цыпочки. На пристани все замерло, кроме людей, тянувших шеи и вглядывающихся в морскую даль. Повозки остановились. Грузы лежали без присмотра. За несколько минут до этого опустели склады — оттуда ушли последние грузчики. Если белый парус, блестящий вдали, принадлежит «Охотнице Ремингтон», то они становятся очевидцами исторического события.

Девушка раньше всех поняла, что это ее корабль. Ведь она сама начертила его чертежи на бумаге. Она сама наняла людей для постройки корабля и опекала их. Она наблюдала за работами с самого начала и до той минуты, когда корабль сошел со стапеля и взял курс на север, на Бостон. Сама Джонна ехала по прибрежной дороге, сопровождая свой корабль во время его короткого пробного рейса, и только в бостонской гавани она нарекла его «Охотницей» и проводила судно в первое настоящее испытание.

Джонна Ремингтон сделала все для своего детища, но на «Охотнице» она не плавала. Сожалений по этому поводу она никогда не высказывала. Много лет она жила уединенно, и ей просто было некому поведать свои мысли и чувства. Ее самое доверенное лицо — Джек Куинси — не понял бы ее сожалений: ведь она сама решила остаться на берегу. А Грант Шеридан, настойчиво добивавшийся ее руки, не понял бы ее желания взойти на свой корабль. Да, за уединенную жизнь приходится платить, заключила Джонна, у нее не оказалось никого, кто мог бы ее понять.

Джонна отогнала эти мысли и прищурилась, глядя в солнечную даль. Да, это ее корабль — «Охотница». Названию корабля Джонна придавала не меньше значения, чем проектированию киля и шпангоута. Этот корабль должен был стать последним из всех великолепных клиперов, что ходят по линии Ремингтон, и Джонне хотелось, чтобы он был красивым и быстроходным и не посрамил своего названия. И пока судно приобретало под ее неусыпным наблюдением свои изящные очертания, она думала о Диане — богине охоты.

Вскоре наступит эра железных кораблей. В этом Джонна была уверена. Это будут неуклюжие плавучие создания, гибриды из металла и дерева, неповоротливые громадины, которые жгут уголь, а паруса ставят только при сильном ветре. Они лишены всякого стиля и изящества, и, что еще хуже, они не действуют вместе с природой, а пытаются победить ее.

Трезвое деловое чутье подсказывало Джонне, что вскоре все суда на ее линии будут с паровыми двигателями. Но бизнес был не властен над ее страстью. А страсть ее была отдана кораблям с высокими мачтами.

Деятельность, которая теперь кипела на борту «Охотницы Ремингтон», была похожа на слаженный танец. Капитан Торн отдавал команды быстро и четко, и так же быстро и четко они выполнялись. Матросы взлетали вверх по мачтам, чтобы убрать паруса. Огромный изящный корабль содрогался: казалось, что «Охотница» не желает расставаться со своими самыми прекрасными украшениями.

При очередном толчке палубы Декер прислонился к Джеку Куинси. Даже при самом сильном шторме Джек не замечал, чтобы Декер не мог удержаться на ногах, а на этот раз качка вовсе не была сильной. Походка и движения Декера были настолько легки и проворны, что Джеку казалось, будто новый капитан просто не способен споткнуться. Старый моряк оказался совершенно прав. В следующее мгновение Декер уже твердо стоял на ногах и держал в руках подзорную трубу, которую вытащил из-за пояса у Джека. Декер Торн делал неловкие движения только в том случае, когда он этого хотел.

— Как у тебя это получается? — пророкотал Джек. — Мне что, проверить монеты у себя в кармане?

— А! Неужели они там есть? — спросил Декер — Я нащупал только две бумажки — и никаких монет.

Смех Джека напоминал пушечный выстрел, таким он был громким и взрывоподобным.

— Слушай, а правду говорят, что ты можешь снять с дамы корсет, оставляя при этом платье на месте?

Декер поднял подзорную трубу.

— А какой в этом смысл? Все равно придется снимать и платье тоже. Я никогда не задираю женщине юбки. Не стоит верить всему, что обо мне болтают, Джек. Если это не явная ложь, то вряд ли и полная правда.

Джек кивнул:

— Похоже на то. Но ты мне скажи, как это тебе удалось вытащить трубу так, что я ничего не заметил?

Декер продолжал рассматривать гавань. На пристани собралась толпа, но отдельных людей трудно было различить. Он пожал плечами:

— Волшебство, Джек.

Тот издал звук, похожий на хрюканье. Ответ его не удовлетворил.

— Кое-кто называет это ловкостью рук, — добавил Декер.

На этот раз Джек фыркнул.

— Судейские большей частью называют это воровством, — продолжал Торн.

— Это название я тоже слыхал, — согласился Джек. — А теперь отдай назад трубу.

— Один момент.

Теперь они уже так близко подошли к берегу, что в подзорную трубу было видно Джонну Ремингтон. Декер мысленно усмехнулся. Хотя прибытие ее флагмана являлось настоящим торжеством, на лице этой женщины отражалось теплых чувств не больше, чем у айсберга.

Ее нетерпение выдавало только одно: она стояла у самого края причала, и это вселяло надежду на ее хорошее настроение.

— Будь я проклят! — буркнул Декер.

— Что? — переспросил Джек, придвигаясь к нему. — Дайка мне эту штуку. Что ты там увидел?

— На ней нет шляпы. — Декер передал трубу Джеку. — Волосы мисс Ремингтон развеваются по ветру. Берегитесь, Джек. Она, чего доброго, возьмет и улыбнется.