Что мне делать без тебя? - Ирина Лобановская Страница 55

— Может, вы все-таки встанете с пола и войдете в комнату? — с трудом сдерживаясь, вежливо предложил он. — Или мне тоже сесть на пол?

Он ненавидел манекенщицу, его раздражали ее развязные манеры и слишком свободное поведение.

— Ты очень горд, мальчуган, — объявила Мэри, продолжая обнимать на ковре Полину. — А гордость хороша только в меру. Ты же не знаешь меры ни в чем. Особенно сейчас.

— Дети будут у вас точно так же весь день одни, как и у меня, — холодно разъяснил Карен. — Поэтому не вижу никакой разницы. Или вы считаете, что мне их нечем кормить?

— Да ничего я не считаю, перестань! — отмахнулась Мэри, легко и грациозно поднимаясь с ковра. — Просто хочу помочь поменять севшие батарейки. Ты, юноша, весь измучился, сразу видно. Очень плохо выглядишь, уж извини. Полетели тормозные колодки.

— Извиняю, — мрачно поклонился Карен. — Что будем пить?

— Как, у тебя найдется винишко? — оживилась Мэри. — Это что-то новенькое! А ведь совсем недавно, помнится, здесь свирепствовал сухой закон!

Она села в любимое кресло Олеси, не отпуская от себя Полину.

— Согласись, мальчуган, детям будет неплохо у меня.

— Да я без них здесь за два дня сдохну от тоски! — искренне вырвалось у Карена, разливавшего вино. — Что я буду делать один?

— Да, это правда, — помолчав, согласилась фотомодель. — А вот я так всю жизнь, юноша, представляешь?

Мальчик мельком глянул на гостью.

— А Глеб не звонил? — Мэри лихо, одним махом опрокинула в рот содержимое бокала. — Олеся говорит, он ничего не знает.

— Да, — подтвердил Карен. — Он нас словно отрезал. Но не все ли равно? Мне совершенно безразлично.

— А Олесе?

— Не знаю, — пожал плечами Карен. — По-моему, она обижена. Но это глупо.

— Ну, нет! — пропела манекенщица. — Это совсем не глупо! Это нормально! Почему она не может на него обижаться? Но вообще-то ему надо сообщить о болезни любимой дочери. Он ведь всегда так кричит о своей любви к ней!

Карен неопределенно покачал головой.

— Что изменит наше сообщение? Покричал — и перестал! Я заметил, что любовь — чересчур эгоистическое и властное чувство, оно работает только на себя. Нам никто не нужен.

Мэри пристально рассматривала подурневшего, измотанного юношу, больше ничем не напоминающего смуглого херувимчика. Ему сильно досталось за последний год — это была та самая высокая цена, плата за счастье, с таким трудом завоеванное и выстраданное. Карену пришлось выложить все, что имел. Тут уж у кого сколько есть за душой, у одного — три доллара, у другого — двадцать миллионов. И все — на кон! Мальчик, не задумываясь, с маху швырнул в лицо судьбы все накопленное им за шестнадцать лет — силы, мужество, уверенность… Он заранее оплачивал счета первой юношеской страсти, векселя своей любви. Это была предоплата. Что получит он взамен?.. Замкнувшийся, настороженный, озлобленный…

— Я буду заезжать, — сказала гостья, вставая. — Если, конечно, юноша, ты не возражаешь…

— Ничего не имею против, — холодно отозвался Карен.

Это был совсем ледяной огонек.

Мэри вздохнула и опять прижалась к Полине.

— Ты выросла, детка! Просто непонятно, как ты успеваешь подрастать за такое короткое время, пока мы не видимся!

— Сказывается влияние среды! — сказал Карен и усмехнулся, окинув выразительным взглядом долговязую фигуру манекенщицы.

Мэри усмехнулась.

— Ну, пока! Потерпите еще немного, совсем чуть-чуть! Целую вас всех и тебя, мальчуган, в том числе!

Кончался еще один сентябрь.

Что-то знакомое мелькнуло в девичьем облике…

Карен с трудом выпрямился, оторвавшись от двигателя, и вытер потный лоб грязной тыльной стороной ладони. Девушка стояла в отдалении, с изумлением глядя в сторону мастерской.

"А вот и мой летний прошлогодний одуванчик, — без всякого удивления подумал Джангиров. — Такой же беленький и пушистый. И никуда не улетел".

— Карен, — ошеломленно сказала, не веря себе самой, Сонечка. — Это ты? Я сначала не поверила… Что ты здесь делаешь?

— Да, это я, — подтвердил он, улыбаясь. — И что здесь еще можно делать, если не работать?

Сонечка подошла ближе, с недоумением и большим интересом рассматривая рабочий комбинезон Карена и его грязные руки и лицо.

— А… почему? — неуверенно спросила она. — Ты поссорился с родителями?

— Предпочитаю зарабатывать самостоятельно, — уклонился мальчик от прямого ответа. — И живу сейчас тоже отдельно. А как здесь оказалась ты?

Сонечка приехала искать Карена, но сразу сообщить ему об этом постеснялась. Переполненная радостью долгожданной и неожиданной встречи, измученная недельными поисками, уже потерявшая всякую надежду отыскать мальчика в огромном городе, Сонечка затараторила без передышки, глотая слова.

— Я приехала в гости к подруге, ненадолго… Я ждала все лето, думала, вы опять будете отдыхать в Анталии… А моя подруга весной вышла замуж и переехала в Москву. Она тоже познакомилась с будущим мужем на отдыхе в прошлом году. И пригласила меня погостить, и я приехала, потому что очень хотела видеть тебя…

Сонечка остановилась, чтобы перевести дыхание.

— И ты искала меня в Солнцево? — виновато спросил Карен. — Прости, пожалуйста, за чудовищную детскую глупость. Сам не знаю, как у меня получилось. А потом у нас рядом дача в Переделкино, и я действительно иногда забредаю на следующую станцию…

Сонечка покраснела от радости, видя его искреннее раскаяние. Конечно, она тут же наивно сунулась в Солнцево, но быстро испугалась и одумалась. Все до конца она поняла, выслушав подробный рассказ мужа подруги о различных районах столицы. Удар, нанесенный ей жестким холодным Кареном, был слишком силен: богатый мальчик откровенно посмеялся над провинциалочкой. Но теперь Сонечка вся расцвела и уже больше ни о чем не жалела.

— Я поехала туда… Ну, это неважно… А когда ты заканчиваешь? Можно, я подожду?

Карен улыбнулся.

— Подожди. Только что мы потом будем делать? К сожалению, ко мне нельзя.

На мгновение он действительно пожалел, что нельзя привести домой беленькую Сонечку и с огорчением подумал, что напрасно не отдал детей Мэри. Он слишком устал, и ему захотелось ощутить прикосновение теплых ласковых ладошек, почувствовать запах невесомых женских волос — все равно чьих… В эту минуту он стал совсем иным, новым Кареном. Переполненная ликованием Сонечка готова была расцеловать его немедленно.

— Я жду подругу, она показывает там машину. Может, ты посмотришь, Карен? Если не занят… А потом подружка уедет, я погуляю и мы что-нибудь придумаем на вечер. У меня есть деньги.

— И много? — прищурился Карен. — Ты получила наследство?