Ее тайная связь - Барбара Доусон Смит Страница 54

В этот момент он испытывал побуждение, которое не имело отношения к насилию, но которое можно было назвать инстинктивной жаждой близости.

Коснуться ее было роковой ошибкой. Ему захотелось скользнуть руками вниз, исследовать склоны и долины, которые он рисовал в воображении. Он жаждал успокоить девушку, защитить от холодной неприкрытой ненависти. А вместо этого посеял сомнение в верности женщин, которые ее вырастили.

– Боже! Мужчина, забравшийся сюда прошлой ночью, был настоящим зверем, – прошептала Изабелла, и ее глаза-озера до краев наполнились горем. – Убийца мамы, он мог убить тетю Минни. И если бы такое случилось, вина бы легла на меня. Я была слишком упрямой, не желала видеть правду.

Плечи у нее опустились, она выглядела такой несчастной, что Керн решил больше не взывать к ее здравому смыслу.

– Задним умом все крепки, – сказал он.

– Но я должна была предвидеть последствия охоты за убийцей. Должна была понять, что он захочет убить снова.

– Значит, вы собираетесь прекратить расследование? – Граф нарочно поставил так остро вопрос, чтобы выяснить намерения девушки. – И не будете искать человека, который убил вашу мать? Пусть остается безнаказанным?

– Не знаю. О, Керн, просто не знаю, куда отсюда идти! Отчаяние в ее голосе задело графа за живое. Она всегда казалась такой сильной, решительной, готовой ответить на любой вызов, а теперь с мольбой глядела на него, словно он мог прочесть ответы у нее в душе. И внезапно Керна пронзило неуемное желание сделать девушку счастливой.

– Изабелла! – Граф обнял ее, руки скользили вверх и вниз по изящной спине, пробежали по милой округлости ягодиц, наслаждаясь всколыхнувшейся темной страстью. Какое имело значение, что он давно обручен с другой женщиной, раз не переходил границ? Он постарался обуздать эти мысли.

– Дайте мне забыться. Помогите мне, Керн!

Его сопротивление было окончательно сломлено. Поцелуй Изабеллы показался графу по-девичьи робким, трепетным, слишком невинным для опытной женщины, и потому невероятно соблазнительным. И Керн со стоном отдался соблазну, ведь можно позволить себе единственный поцелуй, радость прикосновения к ее телу, жаркого объятия.

Позволить муку предвкушения и муку сознания, что он не мог, не должен естественным образом завершить начатое.

Но он мог балансировать на самом краю в своем желании достичь большего.

Керн расстегнул пуговицы на спине ее платья. И, ощутив ее тонкие пальцы под сюртуком, а потом под жилетом, понял, что Изабелла повторяет его движения. Но так как пуговиц у него было меньше, она успела раньше и попыталась его раздеть.

– Нехорошо, что я вас хочу. Но почему мне кажется это правильным?

– Потому что вы созданы для любви, – пробормотал граф.

Изабелла быстро расшнуровала корсет, сняла рубашку и осталась голой по пояс. В лучах заходящего солнца ее кожа отливала белизной густой сметаны, груди образовывали холмики с коралловыми вершинками. Керн не мог вообразить более совершенной женщины. Изабелла оправдывала свое имя – Венеры, богини любви.

Граф положил ладони ей на грудь, и Изабелла, закрыв глаза, прошептала:

– Я люблю ваши руки. Люблю чувство, которое они рождают у меня внутри.

Она потянулась к нему, призывно выгибаясь, и Керн почувствовал, что уже на самой границе самообладания. Как не воспользоваться ее подарком, не попробовать губами упругий сосок, не потереться щекой о бархатные холмы, не исследовать долину между ними? Он ласкал Изабеллу губами, поощряемый восхищенными стонами.

Еще немного, и он оторвется от нее. Этого требовала честь. Но не сейчас, когда ее пальцы ерошат ему волосы, развязывают галстук, расстегивают пуговицы на рубашке. Когда она шепчет его имя, целует обнаженную шею. Керн чувствовал дрожь ее рук. Она хотела его. Так же сильно, как и он ее.

Кровь кипит, чресла заперты в чистилище, на полпути между раем и адом. Он совсем не уверен, что спасение так уж важно. Разве он способен вознестись на небо без Изабеллы?

Пусть лучше будет проклята его душа. Керн посмотрел на нее и увидел в глазах отражение собственного желания. Его ожидал рай. Немедленно. С женщиной, которая разожгла пожар в его сердце.

Дрожа от страсти, Керн увлек Изабеллу из будуара в спальню. Но когда они приблизились к кровати, она помедлила и посмотрела на него затравленным взглядом.

– Керн, это нехорошо… Вы знаете почему… Но он прижал палец к ее алым губам.

– Если мне суждено гореть в аду, я буду там с тобой.

– Да. Да.

Их губы слились в новом безумном поцелуе. Керн почувствовал, что мука невыносима, и стал расстегивать ей платье, путаясь в незнакомых шнурках и крючках, зацепил пальцем тесьму, охватывающую талию девушки. Граф разорвал ленту и рассеянно отметил, что на пол вроде шлепнулся какой-то предмет.

Изабелла отпрянула, вскрикнув:

– Отвернись. Пожалуйста, отвернись на секунду!

– Нет. – Словно жеребец, обхаживающий робкую кобылу, граф тыкался лицом в ее шею, вдыхал мускусный аромат возбуждения. Неожиданное проявление скромности озадачило его, ведь до сих пор она не колебалась. – Изабелла… я хочу видеть, как ты раздеваешься.

Он целовал ей грудь, а ее руки метались по его плечам, груди, бедрам, скользнули по напряженной плоти, стремящейся вырваться на волю. Господи! Ну прикоснись же ко мне!

Но руки опять устремились вверх. Мучительница. Со стоном разочарования Керн попытался увлечь девушку к кровати, но та упорствовала.

– Погоди.

Граф решил, что Изабелла снова его отвергает, но тут она выскользнула из платья и нижней рубашки, уронив их на том месте, где стояла. Лишь тонкие шелковые чулки с подвязками прикрывали ее наготу.

В горле у Керна пересохло, мозг уже не воспринимал ничего, кроме ее красоты – мраморного тела, округлых бедер, треугольника курчавых волос.

И все это принадлежит ему.

Она переступила через груду одежды, прижалась к Керну и улыбнулась не то соблазняюще, не то застенчиво.

– Ну же, веди меня к кровати!

Словно в забытьи граф уложил ее на простыни. Он не мог больше ждать, его рука нашла путь к горячей, влажной, шелковистой тайне женственности.

Изабелла напряглась, но лишь на секунду, потом рванулась навстречу его руке и, когда он дотронулся до самого чувствительного места, изогнувшись, прошептала:

– Пожалуйста, милый… О Боже! Керн наслаждался ее удовольствием, Изабелла была такой упругой, нежной, просто созданной для любви. Горячая кровь билась в его жилах, шумела в ушах; Керн ощущал ее желание острее Своего и страстно желал полного насыщения.

Нетерпеливые руки тянулись к нему, хватались за распахнутый ворот рубашки.

– О, Керн, да… мне нравится… Я люблю тебя… Эти слова как теплый дождь оросили его опаленную душу. Восторг подхлестнул и так едва сдерживаемое желание. Керн расстегнул бриджи, отбросил их в сторону и погрузился в зовущую колыбель тела девушки. И тогда он проиграл битву за самообладание, нетерпеливая рука повела к чертогам рая, куда он и ворвался сильным рывком, встретил препятствие, преодолел его.