Почерк судьбы - Шарлотта Лукас Страница 53

– Что-то не так?

Ханна тяжело сглотнула, подавляя готовый вырваться истерический смех. Симон серьезно спрашивал ее, все ли в порядке. Но она не крикнула ему, что ничего не в порядке, все не так с того момента, когда Симон сообщил ей, что ожидает своей скорой кончины. Вместо этого она схватила свою сумку, которая лежала у ее ног, достала обернутый в подарочную бумагу ежедневник и протянула ему со словами:

– Вот, это тебе.

– Что это?

– Открывай.

– С каких это пор мы дарим друг другу новогодние подарки?

– С сегодняшнего дня.

– Ты меня заинтриговала.

Он мучительно медленно, очень осторожно снял ленточки. Симон всегда так распаковывал подарки. Эта его манера доводила Ханну до сумасшествия.

И в этот раз девушке пришлось сдерживаться, чтобы не вырвать у него из рук подарок и самой не разорвать упаковочную бумагу. Ее выдержка подверглась суровому испытанию, и сколько бы раз она ни повторяла мантру «Ом», так и не смогла успокоиться. И вот ежедневник наконец-то оказался у него в руках.

– Это ежедневник? – с удивлением взглянул на нее Симон.

– Да, – кивнула Ханна. – На этот год.

– Но…

Больше он ничего не произнес. Только «но». Однако в этом крошечном слове уместились сотни тысяч фраз, а во взгляде Симона отразился миллион возражений. Это «но» вобрало в себя все, чего так боялась Ханна. Но времени у меня осталось меньше года, зачем ты мне даришь ежедневник? Но я скоро умру, мне не нужен ежедневник. Но я не думаю, что успею воспользоваться твоим подарком. Но я знаю, что у меня больше не осталось надежды. Но…

– Я его заполнила для тебя, – произнесла Ханна, чтобы прекратить гул слов Симона в своей голове. – Я придумала что-нибудь на каждый день. Единственное, чего бы мне хотелось, чтобы ты принял мой подарок и хотя бы попытался. Пожалуйста! Ради меня! Ради нас!

Симон молча щелкнул кнопкой и раскрыл ежедневник. Молча стал перелистывать страницы, молча читать запись за записью. Он улыбался, потом хмурился, читал, читал и читал, не говоря ни слова.

Добравшись до последней страницы, он поднял на нее глаза.

Его лицо было очень бледным.

– Я… – начала было Ханна, но умолкла, когда Симон отложил ежедневник в сторону, взял ее за руки и притянул к себе.

Он прижимал ее к себе так же крепко, как в тот вечер в ресторане «Da Riccardo», Ханна чувствовала биение его сердца и ощущала, как сильно он дрожит.

– Спасибо, – прошептал он ей на ухо. – Еще никто и никогда мне не преподносил такой чудесный подарок. Я благодарен тебе.

– Значит, ты его возьмешь? – Она отстранилась от Симона, чтобы увидеть его лицо.

Он улыбался.

– А почему я должен отказаться?

Ханна бросилась ему на шею и с облегчением вздохнула.

– Все будет хорошо, мое солнце! – воскликнула она. – Вот увидишь, у нас все получится! Рак не поставит нас на колени, ты снова станешь здоровым, я это знаю!

– Да, – помедлив, сказал он. – Я тоже так думаю.

– Я даже передать не могу, как я рада, что ты это сказал! Как только закончатся праздники, мы найдем хорошего онколога. Ах, да что я говорю? Лучшего найдем! Мы найдем гениального специалиста! Он позаботится о твоем теле, а с помощью ежедневника мы снова наладим твою духовную жизнь.

– Звучит здорово, так и сделаем.

Ханна глупо хихикнула, это была непроизвольная реакция.

– Что здесь смешного? – Он отстранился и удивленно посмотрел на нее.

– Совершенно ничего. Я просто тебя безумно люблю, вот и все.

– Я тоже тебя люблю. Просто безумно.

Когда Ханна проснулась в кровати Симона, было еще темно. И вот опять! Такое же чувство у нее возникло в утро перед открытием «Шумной компании», она ощутила такие же невероятные мурашки по всему телу от волнения и чувства влюбленности.

Симона рядом не было, на кровати Ханна лежала одна.

Радиочасы на ночном столике показывали 7 часов 59 минут. В такое время Симон ни разу не вставал, даже когда работал редактором, ведь его рабочий день начинался не раньше десяти часов, но зато длился до позднего вечера из-за подготовки свежего номера газеты.

Она села и потянулась, пытаясь уловить привычные звуки в квартире: шум воды в ванной, бульканье кофе-машины или галдение телевизора. Но здесь царила гробовая тишина, только пара веток за окном тихо постукивала по стеклу.

– Симон! – позвала она. – Ты где? Возвращайся в постель!

Никакого ответа.

– Симон!

Ничего. Ханна набросила на себя одеяло, доползла по матрацу к изножью кровати и всмотрелась в темный коридор.

– Си-и-имон! – позвала она громче. – Куда ты пропал?

Когда парень снова не ответил, она встала и пошлепала из комнаты, придерживая одеяло на плечах.

Ханна с нетерпением заглянула в гостиную: все оставалось на своих местах, но Симона там не было. Не было его и в кухне, и в ванной – он словно сквозь землю провалился.

Она успокаивала себя мыслью, что он, возможно, отправился в булочную, и решила пока смыть с себя под душем остатки короткого сна.

По дороге в ванную ее взгляд упал на входную дверь. И на клочок бумажки, который лежал на конверте перед дверью, прямо на полу. Вместе со связкой ключей Симона.

Уже издалека Ханна увидела, что на листочке было написано больше, чем одна, фраза, к примеру, «Я вышел за булочками».

Она подошла, наклонилась и взяла листок в руки. Ханна еще не закончила читать, а ноги сделались такими ватными, что пришлось опереться на дверь и сползти на холодную плитку пола.

Моя любимая Ханна, мне бесконечно жаль, что я так с тобой поступаю и причиняю тебе так много боли, но, когда ты найдешь это письмо, меня уже не будет в живых.

Может, ты сейчас шокирована. А может, и раздосадована, я на это даже надеюсь. Но я не могу иначе: у меня нет мужества противостоять этой болезни. Страдания моих родителей длились долгие годы, я в ужасе оттого, что мне предстоит пройти по такому же пути. А еще больше я боюсь, что тебе придется пережить то же, что и моей матери. Ты это не заслужила, этого никто не заслужил!

Сегодня ночью я осознал, что ты меня не оставишь. Насколько я счастлив оттого, что ты меня так любишь, настолько же мне страшно: у меня не получится расстаться с тобой.

Подарок, который ты для меня сделала, такой удивительный и великолепный, и у меня просто не хватает слов. Только вот обещание, которое я дал, выполнить не смогу. Времени у меня осталось меньше года.

Ханна, пожалуйста, поверь, раз я тебе это пишу, значит, мне это известно наверняка. Я чувствую, что я серьезно болен, и знаю, что не смогу победить рак, – уже слишком поздно. Мне не нужен вердикт врача.