Месть моя сладка - Крис Манби Страница 53

Вечером в пляжном ресторане затевалось что-то невероятное. Меня туда не слишком тянуло, но Джереми настаивал на том, что нам непременно следует пойти. Лично он собирался перепробовать все перечисленные в меню коктейли. Нас усадили вместе с Люком и Шелли за столиком, зарезервированным для самых романтических пар. Самая романтичная канадка отлеживалась в номере после солнечного удара, а самый романтичный Марк Австралии еще с утра так набрался, что к вечеру забылся молодецким сном.

— А еще говорят, что австралийцы кого угодно перепьют, — злословила Шелли. — Вот что значит привычные стереотипы. — Вдруг она просияла. — Если этот потомок папуасов продолжит в том же духе, то одним конкурентом в суперфинале у нас будет меньше. — Затем она перевела взгляд на меня и с улыбкой сказала: — Вы уже почти бронзовая, Элисон. А я всегда считала, что англичанки никогда не загорают.

— Я провела полдня у бассейна вместе с Кандидой, — простодушно призналась я.

— С Кандидой Бьянкой? — Шелли вылупила глаза. — Вы хотите сказать, что она тоже загорала у бассейна?

— Ну да, рядом со мной.

— Но не хотите же вы сказать, что она загорала вместе с вами? — уточнила Шелли.

— Почему? — удивленно спросила я, пожимая плечами. — Она даже мазала мне спину своими кремами.

Не успела Шелли ахнуть от удивления, как в зале воцарилась привычная тишина — предвестник появления Кандиды Бьянки в сказочном вечернем туалете.

На этот раз она предпочла алое платье. Шелковое со шлейфом. К изумлению присутствующих, в ответ на предложение метрдотеля провести ее к столу с видом на море актриса лишь помотала головой и направилась прямо к нам.

— Господи, она сюда идет, — пробормотала потрясенная Шелли, глядя, как Кандида приближается к нашему столику, уверенно рассекая толпу, которая расступалась перед ней, как Красное море перед Моисеем во главе еврейских беженцев.

Подойдя, актриса уселась на стул Маргариты, которая выхаживала расхворавшегося Марка.

— Надеюсь, вы не против, если я посижу с вами? — мило осведомилась суперзвезда. Как будто кто-то когда-то ей возражал.

Шелли только разевала и захлопывала рот, напоминая мне пучеглазую лягушку.

Коктейли в тот вечер лились рекой. Всякий раз, стоило мне отставить в сторону опустевший стакан, Джереми напоминал, что мы отдыхаем по системе «все включено» и грех, мол, этим не воспользоваться. Так что коктейли обновлялись один за другим. Голубые, розовые, зеленые, на любой вкус. Фруктовые, взбитые с яйцом, полыхающие веселым пламенем. В высоких стаканах и круглых бокалах, с соломинками, бумажными попугаями и русалками. Продолжалось это до тех пор, пока стол передо мной вдруг не закачался, а люди не сделались двухголовыми. Одно я, впрочем, знала наверняка: вставать из-за стола мне нельзя, пусть хоть конец света грянет.

— Ну-ка, пойдемте со мной в туалет, — внезапно потребовала Шелли и, не дожидаясь ответа, выволокла меня из-за стола, потащила за собой.

— Со мной все в порядке, — вяло отбивалась я. — Я ни капельки не пьяна.

— Что? — переспросила Шелли, подводя губы перед зеркалом.

— Говорю же, я не пьяна, — повторила я.

— Ну разумеется, — отмахнулась Шелли. — Но это ваше личное дело. Меня вот что интересует: как по-вашему, что она замышляет?

— Кто? — тупо спросила я.

— Кто-кто! Кандида, кто же еще! Какого черта она подвалила к нам, когда у нее свой стол есть?

— Ей просто скучно одной, — предположила я.

— Черта с два! — процедила Шелли. — Я прекрасно понимаю, куда она целит. Меня не проведешь. Она ведь с него просто глаз не сводит. Так и раздевает взглядом. Вот что я вам скажу, Эли: если она это не прекратит, то я не посмотрю, что она звезда и все такое, а возьму доску для серфинга и врежу ей прямо по тыкве!

— Почему?

— Эли, да ведь она весь вечер строит глазки моему Люку! Вконец обнаглела, даже меня не замечает. Словно я пустое место. Я просто голову потеряла. Что делать, Эли? Как быть? Помогите мне.

— По-моему, она на него вообще внимания не обращает, — возразила я. — Сами подумайте: с какой стати? Зачем ей такой, как Люк?

Шелли нахохлилась.

— Что значит «зачем ей такой, как Люк»? — свирепо переспросила она. — Вы что, издеваетесь надо мной? Люк — самый романтичный мужчина во всей Америке! Официально. А уж мне ли не знать, когда какая-то баба хочет поиметь моего жениха! Нет, Эли, вы должны мне помочь. Скажите, что нам нужно поменяться местами, чтобы иметь возможность пообщаться со всеми, и сядьте между ней и Люком. Не хочу, чтобы она его по ноге гладила или, чего доброго, лапала. Хорошо, Эли? Я могу на вас рассчитывать? Вам, надеюсь, можно доверять?

С этими словами она сграбастала меня за плечи и так встряхнула, что стены туалета покачнулись и поплыли. Голова Шелли тоже поплыла и раздвоилась. Это было ужасно забавно, и я невольно хихикнула.

— Я его лапать не буду, — пообещала я. — Можете на меня положиться.

— Очень хорошо. Вам нужно привести себя в порядок, прежде чем мы вернемся. Если хотите, могу побыть с вами.

— Нет, спасибо, я в порядке.

— Лицо у вас совсем зеленое, — сказала Шелли. — Не стесняйтесь, Эли, я с удовольствием вам помогу. Ничего страшного в этом нет.

Не разделяя ее уверенности, я отказалась и нетвердой поступью проследовала вслед за самой романтичной американкой в ресторан. И уже приготовилась предложить Кандиде пересесть, однако не тут-то было. За столом мы застали только Джереми. Кандида уже затащила Люка на танцплощадку, где они и топтались, непристойно прижимаясь друг к другу.