Сладкая месть - Барбара Картленд Страница 52

Да и как можно было не влюбиться! Ведь он такой красивый, такой замечательный!

— Да, он замечательный мальчик! — согласилась с ней миссис Мелтон. — Хотя мне и не следует так говорить, ведь он мой сын. К тому же меня очень расстроило, что он, вольно или невольно, обидел тебя.

— Но вы ведь не расскажете ему о том… о том, что я люблю его?

— Нет! Конечно нет! И тем не менее поговорить с ним я обязана. Ведь он несет за тебя ответственность. Уверена, когда он утром придет в себя, то и сам постарается все исправить. А потому повторяю еще раз: мы приехали отдыхать, вот и будем отдыхать!

— Ах, пожалуйста! Не уговаривайте его! — В голосе Джин слышалась мольба. — Я буду ему только мешать, путаться у него под ногами и все усложнять. Ведь в глубине души мисс Мелчестер тоже любит Толли. Я чувствую это! И если мы с ним расторгнем помолвку, то она обязательно вернется к нему и они поженятся.

Маргарет снова открыла портсигар.

— Не уверена, — начала она, тщательно подбирая слова, — что мне хочется, чтобы мой сын женился на Мелии.

— Но почему? — искренне удивилась Джин. — Она такая красивая!

— Это вовсе не значит, что из нее получится хорошая жена для Толли. Признаюсь тебе, Джин, в последние годы я была недостаточно внимательна к сыну. Я настолько ушла в собственное горе, что совсем забыла о том, что Толли, несмотря на его военные подвиги, только вступает в самостоятельную жизнь. В этом возрасте так легко наделать ошибок. И многие из них могут стать непоправимыми. Я должна помочь ему, направить его. Я должна сделать то, что наверняка сделал бы его отец, будь он жив.

— Думаю, Толли будет рад, — задумчиво обронила Джин.

— Рад за меня или за себя? — насмешливо поинтересовалась у нее миссис Мелтон.

— За вас обоих! — серьезно ответила девушка. — Пожалуйста, не сердитесь на меня, если я сейчас скажу что-то не так. Но мне кажется, Толли следовало бы чаще рассказывать вам о своих делах. Напрасно он старается любой ценой оградить вас от всего, что происходит вокруг. А между тем ему тоже нужно общение с вами, мне кажется, что и он тоже чувствует себя одиноким. Только не подумайте, что я вторгаюсь в вашу личную жизнь.

— Я так вовсе не думаю! А у тебя, как я посмотрю, вполне определенные взгляды на все, не так ли?

— На многое! — коротко ответила Джин и вдруг вспомнила о том необычном впечатлении, которое произвела на нее фотография Стивена Мелтона в доме на Беркли-сквер.

Некоторое время они обе молчали.

— А что ты имела в виду, когда сказала мне вчера, что фотография мужа, которая сейчас стоит в моем номере, отличается от той, что ты видела в нашем доме на Беркли-сквер? — неожиданно спросила миссис Мелтон, словно прочитав ее мысли. Пока Джин собиралась ответить, она повторила свой вопрос: — Ты же имела в виду что-то конкретное, не так ли? Ты это сказала таким тоном, что нельзя было не обратить внимания. Так что это было?

Джин колебалась, не зная, стоит ли рассказывать миссис Мелтон о тех странных ощущениях, которые она испытала, разглядывая любительскую фотографию Стивена Мелтона. Нужны ли Маргарет в ее нынешнем состоянии новые потрясения? Да и можно ли облечь в слова все то, что Джин почувствовала тогда в ее спальне?

— Та фотография в Лондоне… Она была такой живой, такой непосредственной. И невольно бросалась в глаза значительность личности запечатленного на ней человека. Мне захотелось узнать, кто этот человек. Одного взгляда на фотографию было достаточно, чтобы понять, какая это незаурядная личность.

— Стивен действительно был выдающимся человеком! — Улыбка тронула губы Маргарет. — Те, кто знали его, никогда его не забудут.

— Это должно вас радовать. Ведь так грустно для любящего сердца видеть, как со временем друзья и близкие начинают забывать ушедшего. Образ его тускнеет, слабеет острота утраты, и постепенно даже разговоры об умершем сходят на нет.

— Вот ведь мне самой это и в голову не приходило! — задумчиво воскликнула миссис Мелтон. — Впрочем, со мной никто не говорит о Стивене.

— Очень жаль!

— Да, жаль! Но это я сама вынуждаю всех забыть о Стивене. Для меня он навсегда останется живым, а вот для остальных он, пожалуй, уже превратился в тень. Ах, Джин! Какая ты молодец, что сказала мне об этом! Нельзя допустить, чтобы такое случилось! Я не должна вести себя так! Я должна говорить о Стивене, вспоминать его, заставлять и других помнить его таким, каким он был при жизни.

Джин хотелось сказать Маргарет, что ее муж жив, потому что у Бога все живы.

Но она вовремя спохватилась. Что значит «жив»? Какие веские доводы приведет она в доказательство? И вдруг она снова с какой-то пугающей ясностью почувствовала, что все ее полубезумные догадки имеют под собой почву. А что, если Стивен Мелтон жив? Случилось чудо, и ему удалось избежать смерти. Она вдруг почти физически ощутила его присутствие. Да он же здесь, рядом, мелькнула у нее безумная мысль, и она сама испугалась ее. С чего она взяла? Уж не сходит ли она с ума? И кто ей дал право вести такие откровенные разговоры с миссис Мелтон о ее муже? О человеке, которого та любила больше всего на свете? Что она сама знает о любви в ее-то возрасте?

Видно, Маргарет почувствовала, какая борьба происходит сейчас в душе девушки, потому что поднялась с кресла, давая понять, что разговор окончен.

— Не стану больше утомлять тебя, — сказала она. — Тем более всякими глупыми разговорами о себе. Сейчас — спать! И никаких больше слез! Слышишь меня? Утром я постараюсь решить все проблемы, и твои, и Толли. Ни о чем не беспокойся.

Джин откинула плед и тоже встала с кровати.

— Я постараюсь уснуть! Обещаю! Спасибо вам за вашу доброту и участие.

Она стояла рядом с миссис Мелтон, такая маленькая, такая хрупкая, на целую голову ниже ее, и с восторгом смотрела на мать Толли. И вдруг та сделала невероятное. Она наклонилась и нежно поцеловала Джин в лоб.

— Спокойной ночи, дитя мое! Признаюсь по секрету, я всегда мечтала иметь дочь.

Миссис Мелтон ушла к себе, осторожно притворив за собой дверь, а Джин осталась наедине со своими мыслями. Но после разговора с Маргарет ей стало гораздо легче, а прощальный поцелуй и вовсе растрогал ее до слез. Она поспешно разделась, нырнула под одеяло и вдруг прошептала, глядя в темноту:

— Напрасно я не рассказала ей всего. Да, напрасно!

Маргарет Мелтон не легла в постель. Она еще долго расхаживала по комнате, курила, сосредоточенно обдумывая что-то. Но наконец решение созрело, и она, стараясь не шуметь, вышла в коридор и направилась к комнате сына. Она тихонько постучала в дверь, ответа не последовало. Тогда она тронула ручку, дверь отворилась. В комнате было темно, и она машинально стала нащупывать на стене выключатель. Нашла один, включила. Вспыхнула небольшая настольная лампа на письменном столе, но света оказалось достаточно, чтобы оглядеться по сторонам.