Шелковые узы - Лиз Тренау Страница 51

Анри нахмурился. Как Мариетта может быть проблемой?

– Вы не должны беспокоиться о Мариетте, сэр. Она мне очень дорога как сестра. Конечно, тут будет ее дом, пока она не выйдет замуж. Я стану заботиться о ней.

– Она моя настоящая наследница, – сказал месье Лаваль. – Как я могу оставить дело тебе и в то же время убедиться, что она получит свою долю, принадлежащую ей по праву?

Анри медленно начал понимать суть проблемы. Женщины работали шелкокрутильщицами, подобно его матери. Еще он слышал о паре женщин, которые работали на обычном ткацком станке. Но он никогда не слышал, чтобы они становились мастерами. В любом случае, Мариетта не должна была работать. Она заслуживала, и он знал, что ее отец тоже так считает, лучшей жизни, полной комфорта и приятного времяпрепровождения.

– Очень скоро ее уже можно будет выдать замуж, верно? У такой красивой девушки наверняка будет много ухажеров.

– И тут мы подходим к главному, мой мальчик, к основной проблеме.

Месье Лаваль посмотрел на свою трубку, после чего несколько секунд тщательно наполнял ее. Казалось, ему сложно говорить об этом.

– Продолжайте, сэр. Я весь на иголках.

– Мариетта говорила мне, что вчера к нам приходили две молодые дамы.

Такого поворота событий Анри ожидал меньше всего. А это здесь причем?

– То была костюмер мисс Шарлотта. Она пришла с еще одной леди, нарисовавшей эскиз, который я вам показывал раньше, – сказал он. – Леди улучшила его и добавила цвет. Вот он у меня, сэр, желаете взглянуть? Вообще-то я хотел спросить вас…

– А как зовут эту молодую леди?

– Мисс Анна Баттерфилд.

– А, я уже встречал ее, когда она приходила к нам с запиской. И откуда она сама?

У Анри не было выбора.

– Она племянница торговца Сэдлера, – признался юноша. – Я знаю, что вы думаете об этом человеке, но девушка очень талантлива и мила. Она совершенно безобидна.

– Сэдлер, говоришь? – Старик зажег трубку и выпустил сквозь зубы струю дыма. – Этот грязный ублюдок. Ну, дело в том, что… – Он снова сделал паузу. – Мариетта, кажется, считает, что между тобой и этой девушкой что-то есть.

Анри почувствовал, как его загнали в угол. Теперь не было смысла скрывать правду. Он прочистил горло.

– Ну, честно говоря, я думаю, что-то может быть. Хотя только Богу известно, что из этого получится, поскольку мы живем в совсем разных мирах…

– Это беспокоит Мариетту, – заметил месье Лаваль, попыхивая трубкой.

– Конечно, она, вероятно, слышала мой разговор с мисс Баттерфилд, – признал Анри. – Но я хочу уверить вас: между нами не происходило ничего предосудительного. Не могу понять, почему Мариетта беспокоится обо мне.

– Да ты, что ли, слеп, мальчик?! – чуть не крикнул месье Лаваль. – Ты такой сообразительный в остальных вопросах, однако не заметил, что моя дочь влюблена в тебя.

У Анри отвисла челюсть от удивления.

– Но она же еще ребенок, сэр.

– Ей пятнадцать лет, в этом возрасте многие девушки обручаются, – ответил месье Лаваль. – Я давно заметил, она неравнодушна к тебе, однако молчал, думая, что это чувство однажды станет взаимным. Лишь вчера вечером она призналась мне в этом.

У Анри голова шла кругом. Мариетта влюблена в него?

– Хочу быть честным с тобой, – продолжил месье Лаваль. – Я надеялся, однажды это могло бы стать решением моей дилеммы.

– Решением?

Анри внезапно понял: месье Лаваль ожидал, что он женится на его дочери. На самом деле ему показалось, будто это является условием для унаследования его дела. Еще пару минут назад Анри считал себя самым счастливым человеком на земле, но теперь ситуация сильно усложнилась. Ведь как он может жениться на Мариетте, маленькой девочке, с которой рос, играл в детские игры и которую считал младшей сестрой? При других обстоятельствах это польстило бы ему, а его мать была бы довольна. О таком подарке даже не мечтал когда-то нищий мальчик-иммигрант.

Но он не мог и помыслить о подобном. Ведь теперь он знал, что такое любовь.

* * *

Всю ночь и следующий день Анри не находил себе места. Казалось, он потерял тот компас, который вел его по жизни – тяжелый труд и послушание, – и хотя сейчас юноша ясно понимал, в чем заключается его долг, он не мог представить, как выполнить его. Ему хотелось обсудить это с единственным человеком, которому он мог по-настоящему доверять.

После работы, прихватив с собой два горячих мясных пирога, вареный картофель, купленный им у торговки на Брик-Лейн, и немного кофе с кухни месье Лаваля, Анри отправился в Бетнал-Грин, чтобы повидаться с матерью.

Как обычно, Клотильда сидела за крутильным колесом, работая при свете единственной свечи.

«Какой старой и худой она кажется, – подумал Анри, – завяла из-за того, что много работает и мало отдыхает».

Заказы попадались редко. К тому же ей приходилось обрабатывать шелк в очень сжатые сроки. Она не могла позволить себе отказаться от работы и очень часто, стараясь уложиться в срок, сидела за станком всю ночь напролет. Не считая еженедельного посещения церкви, у нее было мало времени и возможностей для общения с другими людьми.

Увидев сына, женщина широко улыбнулась.

– Анри, какой сюрприз, – прошептала Клотильда, и они обнялись.

Он достал две оловянных тарелки, поставил их на простой деревянный стол и разложил на них пироги и картофель, спрятанные во внутреннем кармане куртки.

– Мама, иди поешь, пока не остыло. Потом ты сможешь вернуться к работе, и мы поговорим. Я принес еще и кофе.

– Как приятно. Ты меня балуешь. – Она встала и подошла к столу. – Как ты живешь, мой мальчик? – спросила Клотильда, жадно откусывая кусок пирога.

– Наконец я определился с композицией для моей работы, – ответил он. – Теперь мне нужно лишь согласие месье Лаваля несколько недель использовать станок.

– Можно мне взглянуть?

– Рисунок у меня с собой, но давай посмотрим на него, когда у нас пальцы не будут вымазаны мясным соком.

Они поели, после чего Анри разжег огонь в камине, чтобы закипятить две чашки воды для кофе. С интересом изучив рисунок и похвалив его реалистичность, мать спросила:

– И кто это нарисовал?

Анри начал подробно рассказывать, как он заполучил первый эскиз Анны и как она хотела ему помочь и нарисовала новый, цветной его вариант. Он понимал, что слишком много говорит, слишком часто упоминает ее, но не мог остановиться. Ему очень нравилось имя девушки. Клотильда, интуитивно поняв, в какой ситуации находится ее сын, сказала без обиняков:

– Эта художница явно очень талантлива. Но дело не только в этом, верно, Анри?

Он кивнул и понурился, пытаясь скрыть краску, залившую его лицо.