Одинокая звезда - Ирина Касаткина Страница 51

Чем дальше уносило ее время, тем ярче и отчетливее становился его образ. Как будто она поднималась высоко в гору – и чем выше она оказывалась, тем сильнее рассеивался туман, скрывавший прошлое. И тем больше подробностей открывалось ее взору. Она видела и родинку у правого плеча, и шрам на руке от падения в детстве с дерева, и его затаенную улыбку, прячущуюся в уголках губ. И этот быстрый взгляд из-под ресниц, от которого у нее слабели колени. Все – и его голос, и каждое слово, и каждое прикосновение, и его доброта, и его мысли – все жило в ней. А не в той черной яме, которая звалась его могилой.

Но на кладбище присутствие духа вновь покинуло ее. Как только она увидела портрет Серго на черной плоскости мраморного памятника, зияющая бездна стала стремительно приближаться, грозя затянуть ее туда, откуда не выбраться.

И снова внимательно следивший за ней Отар успел обнять ее и, прижав к себе, повел прочь со словами: «Его там нет, родная моя! Он здесь, с нами – он с нами всегда. Он любит нас, и мы любим его. А это только памятник, простой мрамор – и все».

И Леночка держала ее за руку, прижималась к ней и заглядывала в глаза.

Снова край бездны отошел от нее и ушел далеко-далеко – куда-то к горизонту. Но совсем не исчез.

– Любишь Ольку? – без тени ревности спросила Юлька Отара, когда они остались одни. – Вижу, следишь за ней – глаз не спускаешь.

– Люблю, – легко согласился с Отар. – Люблю вас обеих очень сильно. Но по-разному. Тебя люблю как жену, как мать моих будущих детей. А ее – как сестру. Нет, больше. Как возлюбленную моего лучшего друга. Я поклялся у его могилы, что буду любить их – ее и девочку – и заботиться о них до самой смерти, чего бы мне это ни стоило. А ты меня знаешь – я слово держу.

– Тогда ты меня поймешь, должен понять. Отар, она ведь не живет. Она живет с тенью, как с живым человеком. Спит в его постели, и во сне у них любовь. Ты можешь себе это представить? Как у нее крыша еще не поехала – не представляю. Я бы точно свихнулась.

– Юлечка, она его любит, до сих пор любит. Так бывает. Слишком сильно он ее тогда поразил. А Оля очень цельный человек и потому отдалась этой любви целиком. И держится за нее, как за соломинку.

– Но его ведь нет! – закричала Юлька с отчаянием. – Нет и больше никогда не будет! Хоть ты это понимаешь? Нет никаких голосов и его присутствия ни в его доме, ни в ней самой. Это все только ее воображение. Надо же ей это как-то объяснить. Она же не видит никого вокруг, потому что видит только его. Отарик, так жить невозможно – у меня сердце разрывается при взгляде на нее!

– Но что мы можем поделать, дорогая?

– Надо с ней серьезно поговорить. Пусть мать и сестры Серго тоже поговорят. Они что же, не видят, что она губит себя этой любовью? Только девочка и держит ее. Не будь дочери, она – здоровая, прелестная молодая женщина – отправилась бы следом за Серго, не раздумывая. Как же, его душа ее ждет не дождется. Нет никакой души – все это выдумки! А все кругом молча одобряют ее, словно с ума посходили! Пусть объяснят ей, что она свободна. Его мать для нее – святая, может, хоть ее послушает?

В тот же день после обеда мать Серго позвала Ольгу в свою комнату. Там находились его сестры и Отар с Юлей. От выражения их лиц Ольги похолодело внутри.

– Доченька! – обратилась к ней мать. – Мы знаем, как ты любила и любишь Серго. Но Бог забрал его к себе, а ты осталась здесь. Нельзя любить мертвого, как живого, – это нехорошо. Сходи в церковь, попроси Серго, чтобы он отпустил тебя.

– Но я не хочу, не хочу, чтобы он отпускал меня! – горячо возразила Ольга. – Мне хорошо только с ним! Без него кругом пустота. Как жить в пустоте?

Этого Юлька вытерпеть уже не смогла.

– Да пойми ты: он умер! Его нет! Почему же в пустоте? Ты живешь среди людей, живых людей. Только ты их не видишь.

– Почему не вижу – вижу. У меня с людьми нормальные отношения.

– Ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю. О мужчинах! Неужели за все это время тебе не хотелось обнять живого мужчину? Я даже представить себе этого не могу!

Конечно, хотелось, подумала Ольга. Еще как хотелось!

Она помнила, как в Ленинграде начал за ней ухаживать доцент Заславский – славный человек, овдовевший года три назад. Ухаживал он ненавязчиво и красиво. То она обнаруживала букет свежих роз у своих дверей, то на ее столе в кабинете появлялась огромная коробка шоколадных конфет. А как-то под Новый год посыльный принес к ней домой небольшую корзинку, полную свежей клубники.

Наконец она сдалась и согласилась с ним встречаться. Они подолгу бродили по городу, и Ольга с удовольствием слушала рассказы Кости – заядлого альпиниста – о походах в горы. Костя Заславский был умен и имел приятную внешность. А самое главное, он был деликатен и великолепно чувствовал ее настроение. Всегда знал, что ему можно в данный момент, а чего нельзя.

И их первый поцелуй не был ей неприятен. Поэтому, когда он пригласил ее к себе, она, сделав небольшое усилие, согласилась. Ольга ясно понимала, что ее ждет у него дома. Но Константин был во всех отношениях подходящей партией – так ей внушали все доброжелатели. И она стала надеяться, что, может, у них и сладится.

У Кости была семилетняя дочь. В тот день она гостила у бабушки. Ольга тоже отвела Леночку к матери, поэтому ничто не могло помешать им провести вечер, а может, и ночь, вдвоем.

Когда она, сняв в его прихожей пальто, подошла к трюмо, он решил, что ей захотелось поправить прическу или привести себя в порядок. Со словами «надо посмотреть, что на кухне делается» он оставил ее на пару минут одну.

И тут в зеркале трюмо она увидела Серго. Он стоял у противоположной стены прихожей, скрестив руки на груди, как тогда на пляже. И молча смотрел на нее.

Тихо, как вор, сняла она с вешалки пальто и, не одеваясь, выскользнула за дверь. Прибежала домой и, задыхаясь от рыданий, упала на диван. Она заплакала в голос, и тотчас же раздался звонок в дверь – это бабушка привела раскапризничавшуюся Леночку, та никак не хотела оставаться на ночь. Все требовала, чтобы ее отвели к маме.

На следующий день Ольга попросила прощения у Константина. Обиженный, он только молча кивнул, и на этом их отношения прекратились.

– Юля, ты же знаешь, я не могу просто так… с мужчиной, у меня не получается. Ты же помнишь тот случай с Костей – я тебе рассказывала. Ничего не вышло, а как потом было неудобно.

– Она пришла к мужчине и увидела в зеркале Серго, – пояснила Юля. – И позорно сбежала. Но только я уверена: никакого Серго там не было, тебе просто показалось. Надо было чуть-чуть подождать. Вернулся бы Костя, и все было бы хорошо. Такой отличный парень, и вы так подходили друг другу.

– Ничего мы не подходили! Я, как перестала с ним встречаться, такое почувствовала облегчение. Не любила я его, потому так и получилось.

– Да ты никогда никого не полюбишь! Потому что рядом с каждым мужчиной видишь Серго. Конечно, он был лучше всех. Но такие, может, раз в сто лет рождаются. Так что теперь – ни на кого не смотреть?