Сокровище души - Линда Ховард Страница 5

Просто они… особенные. Грейс перевела только десятую часть, а ее уже почти сводило с ума предчувствие, что она вот-вот составит всю картинку-головоломку, в которой не хватает лишь одного фрагмента. Он в этом чемодане, и пусть ей не известно, как должна выглядеть готовая мозаика, она не остановится, пока не узнает этого.

Поднявшись по лестнице, Грейс вошла в святилище Кристиана, настоящий лабиринт из электронного оборудования и проводов, где едва хватило места для его кровати. К четырем телефонным линиям были подключены портативный компьютер, два настольных, факс и два принтера. Проходя мимо дисплея, на котором светилась шахматная партия, Кристиан передвинул «мышью» слона, на мгновение задумался, потом сбросил на кровать груду бумаг и открыл чемодан Грейс.

— Что выдает?

— Ничего. — Она села на другой стул, наблюдая за манипуляциями Кристиана. — Сегодня утром я попыталась войти в университетскую библиотеку — и неудачно. Понятия не имею, в чем дело.

— Сейчас поглядим. — Он вывел на экран меню, которое знал не хуже ее самой, набрал номер электронной библиотеки и через десять секунд заявил:

— Модем. Что тебе нужно? — Его пальцы уверенно легли на клавиатуру.

— История средневековья. Особенно крестоносцы. Вот оно, — сказала Грейс, и на экране сразу возникла таблица.

— Ты пока займись этим, а я взгляну, что случилось с модемом.

Она заняла его место у компьютера, погрузившись в изучение орденов того времени, рыцарей-госпитальеров и рыцарей-тамплиеров. Особенно ее интересовали последние. Грейс нашла соответствующую главу, на экране появились строчки информации, и она стала внимательно читать, пытаясь отыскать нужное ей имя, однако, за исключением великих магистров, никаких имен не упоминалось.

Одра принесла сыну поднос с едой, и тот сразу начал жевать, не отрываясь от разобранного модема.

Через некоторое время до Грейс дошло, что Кристиан или уже справился с ремонтом, или отказался от бесполезной затеи, поскольку он стоял у нее за спиной и тоже глядел на экран. Она с трудом вернулась из мира средневековых интриг и опасностей в современный мир компьютеров.

— Нашел неисправность?

— Конечно, — буркнул Кристиан, продолжая чтение. — Просто отошел контакт. Кто эти парни?

— Рыцари средневекового ордена. Ты не знаешь историю?

Он ткнул пальцем в сползающие с носа очки и ухмыльнулся:

— История начинается с 1946 года.

— Жизнь существовала и до компьютеров.

— Аналог жизни. Доисторический.

— А к какому периоду относится та штука, которую ты называешь машиной?

Кристиан выглядел огорченным, сознавая, что милая его сердцу колесница безнадежно устарела.

— Я над ней работаю. — Он сгорбил худые плечи. — Так насчет тамплиеров. Если они были настолько религиозными, почему тогда их сжигали на костре, словно каких-нибудь ведьм?

— Ересь, — пробормотала Грейс, снова поворачиваясь к экрану. — Огнем наказывали и за другие преступления, не только за колдовство.

— Похоже, они воспринимали свою религию чересчур серьезно.

Кристиан уткнулся носом в рисунок, на котором трое мужчин в белых туниках с крестами на груди были привязаны к столбу, а пламя лизало им колени. Открытые в предсмертном крике рты напоминали черные дырочки.

— В средние века религия была основой жизни людей, — ответила Грейс, с дрожью глядя на маленький рисунок и представляя себе ужас сгорающих заживо. — И тот, кто выступал против церкви, казался воплощением зла. Религия дала им цивилизацию, даже более того, с ней связывали то, чего не знали или не могли понять. Затмения, падающие кометы, болезни считались божественными предостережениями и знаками. Представляешь, как напугал бы их аппендицит или сердечный приступ, ведь они не знали ни причины этого, ни того, как это предотвратить. Колдовство было для них реальностью, поэтому религия защищала их от непознанного; даже когда они умирали, Бог продолжал охранять их и злые духи не могли одержать над ними победу.

Кристиан нахмурился, стараясь представить себе жизнь в таком невежестве, но это оказалось выше его сил.

— Наверное, телевидение довело бы их до инфаркта?

— Особенно если бы они посмотрели ток-шоу, — пробормотала Грейс. — Вот где полно злых духов.

Парень хихикнул, потом снова поправил сползающие очки и уставился на экран:

— Ты нашла что хотела?

— Нет, я искала упоминание о конкретном тамплиере. Во всяком случае, я думаю, что он тамплиер.

— А перекрестные ссылки?

— Мне неизвестно его полное имя, — покачала головой Грейс.

Ниал Шотландский. Она уже несколько раз встречала это имя в манускриптах, написанных на старофранцузском. Почему не упоминали его фамилию, если в те времена были так важны родственные связи и наследственные права? Собранные по крохам сведения указывали на то, что он пользовался колоссальным авторитетом среди тамплиеров, а поскольку сам являлся рыцарем, следовательно, должен был происходить из знатного рода.

Часть документов составлена на гэльском, а это каким-то образом еще теснее увязывалось с Шотландией. Грейс перечитала в энциклопедии историю горной страны, однако не нашла никаких упоминаний о таинственном Ниале.

— Тогда конец, — весело сказал Кристиан, решив, что они и так потратили слишком много времени на парня, который умер задолго до начала эры моделирующих устройств. Он придвинул стул поближе. — Хочешь увидеть программу, составленную мной на основе холодного расчета?

— Не думаю, что слова «холодный»и «расчет» подходят друг другу, — заявила Грейс, сохраняя бесстрастное выражение.

Кристиан ошарашенно уставился на нее, моргнул несколько раз, моментально став похожим на близорукого журавля.

— Ты шутишь? — выпалил он. — Колоссальнейшая программа! Сама увидишь. Ты пошутила, я знаю.

— Да? И почему ты так решил?

— Ты всегда поджимаешь губы, когда хочешь скрыть улыбку. — Он взглянул на ее рот и, чуть покраснев, быстро отвел глаза.

Грейс тоже вспыхнула. Хотя влюбленность Кристиана в большей степени относилась к ее мощной дорогой аппаратуре, все же изредка словами или действиями парень выказывал к ней интерес как к женщине.

Это всегда смущало Грейс. Черт побери, ей тридцать лет, она совершенно обычная, а не роковая женщина, поэтому ничем не может возбудить страсть в девятнадцатилетнем парне. Впрочем, одному Богу известно, что может привлечь мальчика к взрослой женщине. Но уж во всяком случае, не внешность Грейс. Прямые каштановые волосы, не поддающиеся завивке, она заплетала в толстую косу, блестящие голубые глаза, скорее даже серые, обычно скрыты очками, никакого макияжа, поскольку Грейс не знала, как это делается, практичная одежда, состоящая в основном из брюк и хлопчатобумажных рубашек. Вряд ли она может стать объектом эротических снов.