Дочери Рима - Кейт Куинн Страница 48

Подавив в себе непривычную желчность, Марцелла взяла у ближнего раба кубок с вином. В конце концов сегодня прекрасная ночь. Император Отон как всегда собрал вокруг себя массу диковинных личностей. Тут были и сенаторы, и преторы, и консулы, их жены, актрисы, астрологи, возничие колесниц, куртизанки и даже несколько победителей сегодняшних гладиаторских поединков. Для обычного ужина гостей набралось слишком много. Их толпы заполнили сад, где воздух согревали угли позолоченных жаровен. Среди гостей сновали полуголые рабы в серебристых туниках, разносившие чаши с вином и блюда с изысканными угощениями.

— Эти императорские ужины ничем не отличаются один от другого, — неожиданно раздался рядом с Марцеллой голос Дианы. — Ты когда-нибудь это замечала?

— Зато как здесь красиво!

— Верно, но всегда одинаково, — ответила Диана и провела рукой по конской морде мраморной статуи, стоявшей среди зарослей жасмина. — Изысканные кушанья, дорогое вино, красивые люди, умные разговоры.

— Все могло быть гораздо хуже.

— Но в чем смысл всего этого? — Диана повернулась к статуе и, запрыгнув, боком уселась на конский круп. Ее легкое белое платье трепетало на вечернем ветерке, то и дело взлетая выше коленей, Диана же сидела и болтала ногами, не обращая внимания на посторонние взгляды.

— Диана, живо слезай на землю! — строго произнесла Марцелла. — Тебе обязательно нужно выставлять себя на всеобщее обозрение?

— А ты не смотри на меня, — парировала ее кузина и нагнулась, чтобы взять у раба чашу с вином. — Я просто делаю то, что хочу.

— Как это мило с твоей стороны.

— Диана! — прошипела выросшая словно из-под Туллия. — Слезай! Ты понимаешь, что на тебя все смотрят?

— Пусть смотрят, — усмехнулась Диана.

— Показывать на людях голые ноги… ты ведешь себя как бесстыдная рабыня!

Диана подалась вперед, и, сорвав с ног сандалии с золочеными ремешками, повесила их на уши мраморному коню.

— Шла бы ты! — посоветовала она Туллии. — А не то я сейчас сниму с себя все остальное.

— Послушай, госпожа! — К Туллии, пошатываясь, приблизился какой-то полупьяный трибун и обнял ее за плечи. — Не уходи, прошу тебя, останься!

— Гай!!! — взвизгнула Туллия и, оттолкнув незваного ухажера, бросилась на поиски мужа.

Диана откинулась на мраморную шею коня и обратила лицо к звездному небу.

— Загадываешь желания? — не удержалась от вопроса Марцелла. На фоне белого мрамора статуи кузина была божественно красива.

Она так хороша, что может вытворять все, что угодно.

— Хочу, чтобы многое изменилось.

— Многое и без того меняется. В то мгновение, когда умерли Пизон и Гальба, в Риме начало стремительно меняться буквально все. Неужели ты не чувствуешь этих перемен?

— Что-то, возможно, изменилось для Корнелии, — пожала плечами Диана, не сводя глаз со звездного неба. — Для Лоллии. Но не для меня.

— Тогда измени свою жизнь сама, — предложила Марцелла. — Ведь хотя бы это в твоих силах.

Увы, для нее самой тоже ничего не изменилось. Независимо от того, пыталась она изменить свою жизнь или нет.

— Вот ты где! — ей на локоть легла потная рука Домициана, ее вездесущего воздыхателя. — Я искал тебя!

Он тотчас что-то забубнил об играх, говоря, как провел бы их, если бы был императором. Марцелла залпом выпила вино и, делая вид, что его слушает, продолжила наблюдать за толпой гостей. Центром всеобщего внимания, разумеется, был Отон. Рядом с ним Марцелла заметила Лоллию с мужем. Диана по-прежнему восседала на мраморном коне и возле нее собралась кучка верных трибунов. Поклонники не сводили масленых глаз с ее голых ног, которыми она время от времени отталкивала руки наиболее обнаглевших из них. Молодой, но, увы, уже изрядно полысевший пухлый астролог, на которого с гордостью указал Домициан, изучал ладонь какой-то матроны. Впрочем, в следующий момент к ним, чтобы поговорить с сестрой, подошла Корнелия и вспугнула Домициана. Тот поспешил отойти в сторону.

— Я слышала, что Луций в звании военного наблюдателя отправляется вместе с армией на север. Это так?

— Да, это так, — ответила Марцелла и пожала плечами. — Только не злись на меня за то, что Луций теперь служит Отону. Ты же знаешь, он готов пресмыкаться перед кем угодно, лишь бы добиться повышения по службе.

Корнелия небрежно махнула рукой.

— Но ведь это опасно! Неужели ты не тревожишься за нею?

— А что плохого может произойти? Я овдовею? Кто знает, вдруг в таком случае, счастье наконец улыбнется мне?

— Марцелла! Как ты можешь так говорить? — с укоризной в голосе воскликнула Корнелия и на короткое мгновение стала прежней, — женой будущего императора.

— Все это не так опасно, как кажется, — поправилась Марцелла. — Армии Отона не придется идти в слишком дальний поход, поскольку Вителлий продвинулся на юг гораздо дальше, чем предполагалось. Две армии сойдутся где-нибудь севернее Рима, состоится сражение, только и всего. Отон поведет за собой восемь тысяч человек, так что победа наверняка достанется ему.

— Так много?

— Может, даже девять тысяч.

— Я слышала, что…

— Это Несс! — Домициан подвел к ним того самого полноватого астролога в расшитых астрологическими символами одеждах. Его появление заставило обеих сестер нахмурить брови. — Я представил его управляющему императора, когда тот искал астрологов, чтобы предсказывать будущее его гостям. Несс, моя Марцелла не верит мне, когда я говорю, что ты никогда не ошибаешься. Погадай ей!..

У молодого лысоватого астролога были бегающие глазки и улыбка профессионального угодника. Увы, дежурная улыбка эта мгновенно погасла, стоило ему склониться над раскрытыми ладонями Корнелии и Марцеллы.

— Мои добрые матроны! Похоже, я уже гадал вам несколько лет назад. Повторное прочтение линий ваших жизней будет излишним.

С этими словами он поспешно отпустил руки обеих сестер. Брови Марцеллы поплыли вверх.

— Надеюсь, вы извините меня…

Астролог еще раз скользнул по Марцелле и Корнелии полным ужаса взглядом и проворно скрылся в толпе.

— Ты видел? — с улыбкой спросила Домициана Марцелла. — Шарлатаны, встретившись со мной, сразу понимают мою циничную сущность.

— Он не шарлатан! Он сказал, что я стану великим полководцем, правителем Рима и…

— Мне гадали, наверное, десяток раз, — с горечью призналась Корнелия, — и ни один не предсказал смерть моего мужа. Марцелла, ты обязана убедить Луция не идти на войну. Это нешуточное дело — остаться вдовой.

— Корнелия…

Но Корнелия уже отошла от нее, не дав договорить. Впрочем, грубость ее простительна. Безутешная вдова, которая не находит себе места от горя. Это оправдывает все, что угодно.