Кольцо с бирюзой - Грейс Тиффани Страница 48

— Откуда мне знать! Она торговала пряностями и основала банк, и теперь у нее золота больше, чем у султана! — Глаза Порции загорелись от зависти и восхищения. — Ее арестовали, но она бежала из Венеции прежде, чем я успела с ней познакомиться, и теперь живет в Константинополе.

— Ну почему бы вам не стать такой, как она?

— Чтобы меня арестовали? — сказала, смеясь, Порция.

— Вы знаете, я не это имела в виду.

Порция резко покачала головой. Ее волосы заблестели в свете факелов и жаровен, обогревающих оранжерею.

— Я не хочу быть Рейной Наси. Я хочу быть Порцией Бель Менте. Я хочу иметь свои собственные деньги и деньги отца тоже. — Она ударила кулаком в воздух. — Я справлюсь с его головоломкой!

Завороженная, Нерисса не могла отвести взгляд от ее пылающего лица. Порция говорила о деньгах, но глаза ее пылали не от жадности и не обычной добротой. Пробыв короткое время в «Бельмонте», Нерисса уже знала о страсти Порции к решению логических проблем. Она хотела серебра и земель, но больше всего она хотела победить в игре с высокими ставками. Ее ум жаждал загадок и вызова, как мужчина жаждет поцелуя женщины. Порция готова терзать свой мозг, чтобы подчинить мир своему желанию, она находила удовольствие в борьбе. Путь к имению отца лежал через мужа, а ей была ненавистна сама мысль о нем.

— Ты думаешь, я позволю какому-нибудь мужчине управлять мной? — спросила она Нериссу, которая догадалась, что вопрос риторический. Порция не собиралась отказываться ни от «Бельмонта», ни от своего стремления управлять собственной жизнью. Она победит в этой игре с отцом, подумала Нерисса, и, когда все будет сделано, ее триумф станет полным.

Глаза Порции светились внутренней уверенностью в победе. Глядя в эти глаза, трудно было бы поверить, что она может проиграть. Так считала Нерисса, пока Порция не рассказала о втором условии в завещании своего отца.

— Как она может выиграть? — спросила Нерисса у Грациано ди Пезаро. Ее старый клиент из домов Малипьеро взглянул на мраморный пол в холле «Бельмонта».

— Как можно знать, сколько глыб мрамора требуется на комнату? — спросил Грациано. — Как же получается, что заказывают нужное количество?

Нерисса помолчала, потом ответила:

— Думаю, если плитка окажется лишней, ее снова продадут поставщику или используют еще где-нибудь в доме.

— Ах! — восхищенно хлопнул в ладоши Грациано. — Очень изобретательно. А о чем ты хотела спросить меня, моя маленькая распутная нимфа? — Он похотливо поднял бровь.

— Ничего особенного, — сказала Нерисса, с нетерпением ожидая, когда женихи уедут и они с Порцией смогут обсудить их недостатки. Она вздохнула: — Кое-что риторическое.

Она не очень обрадовалась, увидев Грациано среди венецианских кавалеров, явившихся накануне вечером на быстроходном судне, потому что его болтовню считала утомительной. Но он прилип к ней, как репей, подмигивал и подталкивал локтем, почти открыто поздравляя с тем, как ловко она добилась успеха, с тех пор как они познакомились в домах Малипьеро. Она сразу сообщила ему, что Порция хорошо знает ее историю, больше всего боясь двусмысленных жестов и выразительных взглядов в присутствии хозяйки дома.

— Она поймет, что ты имеешь в виду, и уже поняла, — сказала она Грациано. — И не думай, что «Бельмонт» — публичный дом, потому что в нем нахожусь я.

У Грациано вытянулось лицо, и Нерисса, раскаиваясь, взяла его за руку и предложила показать ему окрестности. У него было достаточно времени для прогулки. Сам он не был поклонником Порции и просто сопровождал Бассанио, который навострил уши, услышав о смерти старого гранда, отца Порции, и слухи о том, что богатство синьора достанется тому, кто завоюет его дочь. Эта новость быстро распространилась среди участников маскарада в двенадцатую ночь, и Бассанио был не единственный, кто пытался поймать свой шанс. Он считал себя очень находчивым и умным, поскольку ему удалось быстро получить заем у Шейлока Бен Гоцана с Антонио в качестве поручителя, и затем он перерыл всю Мерчерию в поисках туфель с шелковыми розочками на носах, и испанского гофрированного воротника на шею, и бархатных шапочек.

— Я — Язон, — ликующе сообщил он Грациано. — Я отправляюсь на поиски золотого руна!

— Чтобы содрать с нее золотое руно, хочешь ты сказать, — уточнил Грациано, у которого временами случались проблески остроумия.

Но когда Бассанио в своем свеженьком парадном одеянии явился в контору агента гавани, чтобы нанять лодку до «Бельмонта», усталый чиновник указал ему на список на стене и велел приписать свое имя.

— Корабль уже зафрахтован, — сказал агент. — Есть место только для одного.

Бассанио хотелось явиться к синьоре Порции в блестящем одиночестве, спуститься по трапу нанятого шлюпа (можно нанять за пятьсот дукатов из денег, полученных от синьора Бен Гоцана) в сопровождении слуги в зелено-синей ливрее. Но оказалось, такой лодки невозможно было получить — столько кавалеров желали попасть в Тревизо. Он с неохотой присоединился к толпе полных надежд венецианских аргонавтов на дырявом судне, которое вышло в реку и отправилось в западном направлении спустя несколько недель после того, как Нерисса прибыла в «Бельмонт». Он втиснул своего нового слугу на борт, хотя Гоббо пришлось спать внизу вместе с крысами. В последний момент Грациано, не желая оставаться в стороне от такого веселья, тоже прыгнул на палубу. Ее заполняла толпа в мятых бархатных камзолах, ругательства вылетали из надушенных ртов, а наманикюренные руки взволнованно поглаживали изящные бородки на свежевыбритых подбородках.

Путешествие обошлось бы дешевле, не проиграйся Бассанио в карты — игра шла под грот-мачтой.

В «Бельмонте» у женихов было много свободного времени, они играли в шары и кувыркались в снегу. Каждый надеялся, что синьора Порция выглянет в окно комнаты, где она проводила в уединении утренние часы, и заметит стройную ногу в оранжево-коричневом чулке. Нерисса знала, что Порция разговаривает в день только с одним мужчиной, а остальное время проводит за письмом и чтением. Если она вообще выглядывала из окна своей библиотеки, то только для того, чтобы отметить что-нибудь забавное, над чем они с Нериссой посмеются вечером, сидя у камина без корсетов (хотя Порции корсет вряд ли был нужен) и попивая эль и вино.

В эти дни Нерисса выполняла обязанности управляющей хозяйством: она раздала указания целой армии поваров, конюхов и лакеев приготовить еду и вычистить стойла и мчаться сломя голову к местным образованным мужчинам с записками от Порции, в которых она просила одолжить ей еще книг. Работа у Нериссы была простая. И у нее находилось время погулять в оранжерее и пофлиртовать с мужчинами, многие из которых пытались ущипнуть ее за зад, на котором еще оставались следы от падения с лестницы в доме Бен Гоцана.

— Все к лучшему, — сказала Порция в ответ на рассказ о приставаниях женихов. — Тебе нужно отделять овец от козлищ. Пусть они щиплют тебя, если им хочется, а потом отправляй таких собирать вещи.