Тлеющие угольки - Энджи Гейнор Страница 48

— Нет, — упрямо промолвил он. — Я остаюсь.

— А я говорю — нет, чтоб тебе провалиться! Вчера ты предлагал то же самое, с той лишь разницей, что вчера ты предлагал нам переехать к тебе, а теперь решил остановиться у нас. Мои возражения все те же. Я не позволю тебе войти в мою жизнь — в нашу жизнь, — только для того, чтобы ты в итоге убедился, что был прав, что не можешь любить чужих детей, а тем более воспитывать их. Забудь об этом, Клифф. Забудь.

ГЛАВА 14

Линн порывисто встала и направилась к дому, но Клифф схватил ее за руку и развернул лицом к себе.

— Дай мне шанс, — пробормотал он. — Я еще не объяснил тебе, почему я решил приехать к тебе. Нет, не затем, чтобы жить в твоем доме, просто быть рядом, навещать тебя, как любой другой мужчина, проявляющий к тебе интерес. Я хочу получше узнать твоих детей. Что, если со временем мне удастся полюбить его... их. Ведь если бы у тебя был другой ухажер, ты бы хотела, чтобы он полюбил твоих детей, верно?

— У меня нет ухажеров!

Клифф недоверчиво посмотрел на нее.

— Линн, почему ты решила заменить мать ребенку твоего брата?

— Почему? Что за вопрос? Потому что я люблю ее.

— А если бы не любила? Скажем, твой брат жил бы где-нибудь далеко-далеко, соответственно ты никогда не видела бы его дочь и не была бы привязана к ней. Что тогда? Смогла бы ты отдать ее на воспитание чужим людям? Точнее, другим чужим людям, потому что в той ситуации ты и сама была бы для нее чужой.

— Никогда, — сказала Линн. — Я любила брата. Поэтому хочу заменить его дочери мать.

— Вот видишь, Линн. Я тоже тебя люблю. Почему же я не могу воспитывать твоих детей? Вместе с тобой, как член семьи.

— Потому что... потому что в душе ты этого не хочешь. Тебе это не нужно. — В голосе ее сквозило отчаяние, смятение, испуг. — Клифф, ты даже на Майкла не обращал внимания. Ты... — Она с вызовом посмотрела на него. — Ты ненавидел его.

— Нет! — вскричал Клифф. — Ты не права. Возможно, я ненавидел в нем кого-то другого, но не его самого. — Он помолчал, затем вполголоса произнес: — Позволь мне остаться. Дай мне месяц. За этот год я стал другим человеком, многое понял. Мне нужно о многом рассказать тебе. Может быть, тогда ты поймешь меня, Линн. По крайней мере, мы можем быть просто друзьями.

— Ну да, друзьями.

Клифф сделал вид, что не расслышал ноток сарказма в ее голосе.

— Возможно, мне удастся смотреть на вещи объективно и не видеть... — Он осекся и растерянно покачал головой. — Все, о чем я прошу, это о том, чтобы проводить как можно больше времени вместе. Сидеть за одним столом, вместе гулять, играть в игры, разговаривать...

— Вместе спать, — вставила Линн.

— Линн, черт побери, я говорю о нас четверых.

— Нет, — отрезала она.

— Я еще не закончил. Прошу тебя, выслушай, прежде чем принимать окончательное решение. Прошу, садись.

Он смотрел на нее с такой мольбой и надеждой во взгляде, что Линн сдалась. Клифф снова занял свое место на скрипучих качелях.

— Я никогда не рассказывал тебе о своем детстве. Наверное, зря.

Линн насторожилась. Такого поворота она не ожидала. Она даже не была уверена, стоит ли ей слушать его. Что, если он надеется разжалобить ее? Нет. Она слишком хорошо его знает. Клифф Форман не принадлежит к тому типу людей, которые бьют на жалость.

— Я знаю, у тебя было несчастное детство, — осторожно произнесла она.

Клифф поднял на нее задумчивый взгляд.

— «Несчастное» это мягко сказано. Это был сущий ад. Самое ужасное, что вначале я был нормальным ребенком из благополучной семьи с достатком выше среднего. Мне было хорошо, мне казалось, что родители души во мне не чают. — Он снова потупил взор. — Я ошибался.

Линн наморщила лоб.

— Ошибался... Но почему?

— Логан Форман старался быть хорошим отцом. — Клифф, по-прежнему глядя себе под ноги, тяжело вздохнул. — Только вот он не был моим настоящим отцом.

Линн вздрогнула.

— Не был?..

— Вот именно. — Клифф посмотрел ей в глаза. — Он был мне не родным отцом. Муж моей матери, да. Но я для него был чужим.

Чужим... Таким же, каким теперь является для него Майкл. Мысли Линн путались. Почему Клифф никогда не рассказывал ей об этом?

— Теперь-то я понимаю, как тяжело ему было. Ведь он по-настоящему любил мать.

Так же тяжело, думала Линн, как теперь ему самому, Клиффу, с ребенком, которого он считает чужим?

— Чем старше я становился, — продолжал Клифф, — тем больше времени он проводил вне дома. Моя кожа приобретала все более смуглый оттенок. Все больше завивались и темнели волосы. К тому времени, когда я должен был идти в школу, я уже знал, что отец ненавидит меня. Только я не знал почему. Ты когда-нибудь слышала о Винсенте Салазаре? - спросил Клифф, внезапно меняя тему.

Линн удивленно посмотрела на него, затем кивнула.

— Это тот, которого называют Консервным Королем?

Она вспомнила, что этот человек, сын португальских иммигрантов, преуспел благодаря своей одержимости и упорству. Он прошел путь от простого рабочего на консервной фабрике до владельца нескольких комбинатов по производству пищевых продуктов и целой рыболовецкой флотилии из сейнеров и траулеров, бороздившей воды Тихого океана. По слухам, у него было столько денег, что даже он сам давно потерял им счет.

Говорили, что Винсент Салазар, с тех пор как похитили и убили его жену и дочь, ведет жизнь отшельника. Живет он где-то в горах, в хорошо охраняемом замке у океана. Редкие появления Винсента Салазара на публике становятся сенсацией, неизменно привлекая внимание прессы. Поэтому-то Линн и знала о его существовании.

— Он, кажется, очень богат? И живет затворником.

Клифф горько усмехнулся.

— Да. Все верно. Это он, Винсент Салазар. Этот мерзавец бросил мою мать, когда она была беременна. Этот человек испоганил мою жизнь. Он лишил меня любви моей семьи. Лишил отца.

— О, Клифф. — Линн встала и подошла к нему. Но ему не нужны были слова утешения. Он вскочил, подошел к краю детской площадки и обеими руками схватился за вишневый сук.

— Вот так, — обернувшись, произнес он. — Этот человек мой отец. Смешно, верно? Когда я был ребенком, мне даже после того, как отношение Логана ко мне резко переменилось, и в голову не приходило, что я ни на кого из них не похож — на него, на мать, на брата — и что смуглая кожа и темные вьющиеся волосы достались мне от кого-то другого, а не от родителей.

А потом я все узнал. Винсент Салазар, вот чья кровь течет в моих жилах. Вот откуда этот средиземноморский загар. Все, что дала мне мать, это запоздалая правда, которая сделала меня другим человеком.